Привет! Как дела? С каким настроением сегодня проснулись?
Сергей Шевелев: В целом нормально, обычный день. Вот с репетиции приехали, готовимся к концертам.
Артем Гаус: Кстати, работаем сейчас над новыми интересными проектами с задачами, с которыми мы раньше не сталкивались. Так что сегодня был интересный день. Один из таких дней, когда мы пробовали что-то новое.
Сережа упомянул подготовку к концертам. Будет ли там что-то новенькое? Давайте сделаем яркий анонс.
Сергей Горох: Точно будут полюбившиеся форматы, которые нам тоже нравятся. Ну и, возможно, какие-то нововведения. Сегодня как раз репетировали новый формат. Правда, пока не уверены, что он встанет в программу…
Сергей Шевелев: Но мы постараемся удивить. Вообще, пытаемся разнообразить каждый концерт. Понятно, что сам по себе жанр импровизации предполагает, что ни одно выступление не похоже на другое, но мы еще и периодически обновляем игры, чтобы всем было интересно.
Как у вас с саморефлексией? Обсуждаете ли после концертов в гримерке, как все прошло, что получилось, а что нет?
Сергей Горох: После каждого концерта в гримерке ставим себе оценку по десятибалльной шкале. Для одного концерт был на 7, для другого — на 9. Потом выводим среднее арифметическое и обсуждаем, что хорошо получилось, что нет. Кстати, не знаю, с целью ли это — чтобы в следующий раз сделать лучше, или просто потому, что хочется перестроиться, прокрутить концерт еще раз в голове и отпустить.
Артем Гаус: Что касается саморефлексии, мы не критикуем друг друга: мол, тут ты не так сделал, тут не доиграл. Каждый в себе ищет какие-то недостатки, думает: блин, вот тут можно было смешнее пошутить, вот тут надо было ярче сыграть.
Сергей Горох: Да, у нас, по сути, каждый высказывает, что, как ему показалось, у него не получилось, а все остальные его хвалят. И так по кругу. И мы все довольные и счастливые едем либо домой, либо в ресторан.
Артем Гаус: Мы иногда можем даже внутри команды сильно расходиться в оценке, потому что кто-то поймал кураж и очень хорошо себя чувствовал — как рыба в воде, а кто-то несколько раз не смог вовремя сказать, что хотел, и ему из-за этого кажется, что в целом концерт прошел хуже.
Сергей Шевелев: Кстати, вот мы иногда можем поставить не очень высокую оценку концерту, но это не значит, что зритель даст такую же. У нас все в сравнении, а для зрителя это был один концерт в этом конкретном городе. Мы по-разному смотрим на этот процесс.
Сергей Горох: А еще может быть, что у нас просто не получилась какая-то задуманная история, но зрители-то об этом не знают. Им все понравилось, они даже не заметили.
Артем Гаус: Знаешь, нам как-то после концерта в комментариях написали такую фразу: «Как у вас все так хорошо получается, даже когда не получается?» Есть у нас какая-то своя тямтя-лямтя. Мы каким-то образом трансформировали свои минусы в обаяние, которое заходит зрителям даже больше.
Сергей Горох: Мы — как Big Baby Tape в мире музыки. У нас грязное звучание, но от этого оно только лучше.
Сергей Шевелев: Но это не значит, что мы этим пользуемся. Просто, видимо, есть в нас какая-то честность, которая подкупает.
Артем Гаус: Мы не специально, мы стараемся над этим работать, становимся профессиональнее, но то, что, например, на это интервью мы не с первого раза приехали в нужное место, тоже нас характеризует. (Смеется.)
Максим, раз уж ты молчишь, вопрос тебе. Бывает ли у тебя такое, что после концерта лежишь перед сном и такой: «Блин, вот тут шутка прикольная была, но она только сейчас пришла»?
Максим Заяц: Не помню.
Сергей Горох: Мне кажется, Макс иногда лежит и думает: «А что сегодня было? Точно, концерт».
Максим Заяц: Не, ну может было такое, не знаю. Но, вообще, меня расстраивают такие вещи, потому что эти шутки придумываются в моменте, а потом снова забываются.
Артем Гаус: Думаю, Максим в этом плане самый психически стабильный из нас. Он очень легко отпускает такие мысли. Сегодня концерт — все, надо быть веселым. Он ходит веселый, ему все в кайф. Концерт закончился, он тут же может про него забыть и продолжать жить свою обычную жизнь.
На ваш взгляд, какой мужской квартет самый крутой в мире?
Максим Заяц: Черепашки-ниндзя!
Сергей Шевелев: Вот здесь нужно сделать приписку, что нам больше 12 лет.
Сергей Горох: То есть The Beatles мы вообще не рассматриваем, да?
Максим Заяц: Вот ты можешь сейчас процитировать песню The Beatles? А вот «Мы не жалкие букашки, Супер-ниндзя-черепашки» — легко.Артем Гаус: Не скажу, что это самый крутой квартет в мире, но я, наверное, восхищаюсь творчеством «Квартета И». Для меня они как драматурги — образец для подражания, пожалуй. Мне нравится, что они делают и как.
Знаю, что вы сняли влог с гастролей. Когда планируете выпускать?
Максим Заяц: Пока неизвестно, когда он выйдет. У нас в процессе были какие-то споры, одному что-то не нравилось, потом другому. Пытались вносить правки. Обычно мы когда вчетвером начинаем что-то одно делать, это просто невозможно. Вот если бы кто-то один смотрел…
Сергей Горох: Вообще не согласен. Один раз только не согласились.
Сейчас еще окажется, что вы не друзья и вообще вместе не выступаете.
Сергей Шевелев: У нас реально бывает разное мнение, но порой на очень неважные вещи. Ну то есть речь не о чем-то глобальном. Грубо говоря, мы отсматривали влог, и не было такого, что у нас случились какие-то фундаментальные споры. Там больше вопросы по типу: «Перебивка должна быть темнее или светлее?»
Максим Заяц: Мы просто снимали все, что происходило, и потом поняли, что надо убирать процентов 70. Но это ведь наш первый влог.
Артем Гаус: Да у нас и опыта нет. Это не что-то амбициозное, дневник с поездки, мы просто снимали жизнь. Но хотелось все равно придумать какие-то интересные ходы.
Сергей Шевелев: Хочу сказать, что мы точно не делали его для своего самолюбования. Говорят, что такое нравится публике, поэтому посмотрим на фидбэк и комментарии.
Сергей Горох: Возможно, не хватило каких-то активностей в разных городах, чтобы мы ходили куда-то, что-то делали. Но мы не успевали по времени. У нас же на три города было всего три дня. Мы прилетали, спали часок — и сразу на концерт.
Артем Гаус: Но мне, кстати, все же показалось, что из-за съемок влога мы жили более интересную жизнь. Обычно мы прилетаем в город, выступаем, обязательно едим… А тут у нас было желание для влога что-то интересное подснять. Условно в боулинг сходить. Мы постоянно пытались что-то придумать. Ходили есть в разные места. В поездках мы почему-то всегда много едим.
Насколько настоящими вы были в этом влоге?
Максим Заяц: Мы были настоящими, в этом и проблема, поэтому нужно вырезать 70 процентов.
То есть вообще не было такого, что надо показать себя с лучшей стороны, чем есть на самом деле?
Артем Гаус: У меня было. Это и на концертах, кстати, периодически случается. В жизни я не очень веселый человек, могу часто загоняться из-за какой-нибудь фигни. Саморефлексия меня съедает гораздо чаще, чем этого бы хотелось. И я просто научился выкручивать веселость на максимум. На концертах так делаю, и во время съемок влога тоже. И, признаться, я от этого чуть-чуть подустал. Понятное дело, что в финальный монтаж войдет лишь малая часть отснятого материала, но это ощущение постоянного присутствия камеры не давало до конца расслабиться. Казалось, что нужно быть аккуратнее, веселее, активнее. В какой-то момент ты уже хочешь пойти в гостиницу спать, но надо куда-то ехать. И ты уже чуть-чуть физически устаешь.
Сергей Шевелев: Ну и если подумать, во влоге было не так много возможностей показать себя с лучшей стороны. Нас привезли в гостиницу, заселили по два человека в номер. Как там показать, что ты лучше?
Сергей Горох: А на меня камера никак не повлияла. Хотя, возможно, стоило бы. Может, я бы специально чуть веселее себя вел. А так получилось, что я просто расслабленно сижу, меня снимают… Вряд ли это самые яркие моменты влога. Но зато я там настоящий.
Раз уж мы немного затронули тему еды, а рядом с нами Сережа Горох, не могу не спросить у тебя, что сказали пацаны, когда попробовали твое коронное блюдо?
Сергей Горох: Значит, по Артему какие у меня сразу претензии. Я жил с Артемом и периодически что-то готовил. Например, оджахури — картошечку такую с мясом. Или плов готовил. Тоже у меня хорошо получается. И что делает Артем? Он берет кетчуп, майонез и заливает все, убивая вообще весь вайб. Я там мариновал, приправки выбирал, зиру своими пальчиками растирал специально. Поэтому претензия к Артему имеется, что он заглушает всю мою прекрасную еду кетчупом и майонезом. Но он говорит, что ему так вкуснее.
Максим нечасто пробовал то, что я готовил. Только шашлык, наверное. Я даже на дне рождения Макса как-то готовил крылья, вроде всем понравилось, было вкусно.
Артем Гаус: Да, в этом плане Серый, конечно, жертвует чуть-чуть своим талантом, потому что последние праздника четыре все в доме веселятся, а он в своем пуховичке вокруг мангала машет.
Сергей Горох: На самом деле, Макс всегда здорово помогает с костром и углями. Он у нас вообще король огня. Когда человек десять говорят, что дрова сырые, так что огня не будет, Макс просто за минуту все делает. Он зажигалочка. А Серый (Сергей Шевелев) тоже круто готовит. Мы вместе делали драники.
А какое блюдо у тебя все-таки коронное?
Сергей Горох: Наверное, я бы сказал, что это плов и драники с мясом, они же колдуны. Такие фаршированные, знаешь? Сначала — картошечка, потом — мясо, потом снова — картошечка.
Сергей Шевелев: Если плов любишь готовить, может, ты паэльницу заберешь?
Сергей Горох: Кстати, мне подарили паэльницу, но она у меня на работе осталась. Потому что у меня дома мало места, но я ее обязательно заберу. Мне вообще много всего дарят. Мангал, казан огромный… Это круто, но занимает много места.
А у других какое коронное блюдо?
Сергей Шевелев: Карбонара. Это не так уж и сложно, конечно. Но у меня нормально получается.
Максим Заяц: А я прикольно режу манго.
Артем Гаус: Могу любое блюдо увкуснить кетчупом. Ну и умею делать яичницу, омлет. Но сейчас не могу, потому что у меня сковороды нет.
Подарите человеку сковороду!
Сергей Горох: Мог раньше сказать. Подарили бы на день рождения.
Артем Гаус: Блин, да я вообще рад, что живу во времена, когда можно не готовить. Еще в универе это понял. Сосиски купил, сварил, и все. Или в столовую сходил, и нормально. А сейчас с доставками вообще можно забыть об этой проблеме. Хотя бабушка чуть-чуть недовольна, говорит, что надо домашнюю еду есть. Но где я возьму домашнюю? Я пытался, честно, варить макароны. Нашел рецепт на упаковке, но они у меня перевариваются или слипаются. С пельменями та же история. Отдельно кусок фарша плавает, отдельно тесто.
Это ты перевариваешь просто.
Артем Гаус: Наверное. Один раз в жизни у меня получилось! Я решил приготовить родителям сюрприз. По какому-то рецепту сделал пирог. Вообще, я чуть с ума не сошел. Вроде как он получился съедобным более-менее. Это вот пик моей кулинарной карьеры. Потом я зарекся. Что-то сложнее яичницы? Нет, спасибо.
Давайте немного и о ваших проектах поговорим. В «Джеме» вы были в креативной группе и сами участвовали в выпусках. Каково было совмещать?
Сергей Шевелев: Во-первых, проект «Джем» действительно отличается от концертного выступления. Это для любителей импровизации, но немножко с усложнением. Там все форматы очень хитро придуманы, они пишутся конкретно под участников и к конкретной съемке. Насколько тяжело? Ну, мне никогда не было тяжело, потому что над этим проектом работают люди, которых я знаю, с которыми когда-то выступал. Единственная проблема «Джема», как мне кажется, состоит в том, что он почему-то получился форматом на 8–9 человек, так что там сложно быть ярким и заметным.
Ты имеешь в виду, что слишком много людей перетягивают внимание на себя?
Сергей Шевелев: Да, из-за этого внимание зрителя рассеивается, и тебе сложно полюбиться аудитории и как-то ярче выглядеть на этой сцене. И что бы ты ни делал, есть еще 7–8 талантливых человек, которые тоже проявляются.
Артем Гаус: Такая же проблема была и в проекте «Импровизация. Команды». Только он еще был сжат телевизионными рамками. Там вообще выходило так, что много говорит ведущий, много говорят жюри, потому что это люди с авторитетом. И на участников команд оставалась где-то половина эфирного времени.
Что касается креативности, мы же все играли в КВН, где нас учили, что за день до игры авторы уходят, приходят актеры. Ты же сам себе пишешь шутки и в процессе репетиций понимаешь, что какой-то блок проседает, его хочется переписать. Но за день до игры уже поздно что-то менять. Ты принимаешь, что получилось не идеально, но нужно перестать быть автором и стать человеком, которому дали вот такую задачу. Вот твой текст, играй этот текст. Соответственно, в «Джеме», думаю, происходит то же самое. Когда мы работаем как креативная группа, наша задача — придумать интересные форматы. Потом наступает момент выходить на сцену, где у тебя уже нет времени думать, что вот этот формат можно было сделать получше. Ты уже актер, которому задали эти правила, ты в этих предлагаемых обстоятельствах существуешь.
В «Джеме» у вас каждый выпуск были сумасшедшие наряды. Насколько вы можете влиять на выбор костюмов?
Сергей Горох: Костюмы — моя больная тема. Это одна из причин, по которой некоторых из нас до сих пор не знают по именам. Потому что у кого-то слишком яркие костюмы. Просто можно зайти в комментарии под выпуском, там будет написано: «Блин, у того-то классный костюм». Акцент с юмора так сильно смещается в сторону шоу. Кто как выглядит, у кого какая прическа, кто в каких ботинках.
Можем ли мы влиять? Ну, конкретно я был всегда в команде Димы Позова. Я чуть-чуть мог влиять, потому что он меня слушает. (Смеется.) Но я никогда не спорил с ним. Он говорит, что мы сегодня, там, Mortal Kombat. Я такой: «Ну, я Sub-Zero, хорошо». Всегда принимаю правила игры. Если мне сказали, что так будет выглядеть круто в кадре, значит, это правда, ведь так решили костюмеры. Я комик, мне что сказали, то и буду носить.
Сергей Шевелев: Если ты прям категорически против конкретного наряда, никто не будет силой тебя заставлять его надеть. Ни один продюсер не сможет тебе сказать, что ты будешь именно в этом. Но у меня такое же мнение, как у Сережи, что у меня нет этой чуйки, образования, что ли, какого-то вкуса, чтобы уверенно сказать, что вот эти синие штаны будут плохо смотреться в кадре.
Сережа Горох рассказывал в своем телеграм-канале, что при разработке «Шоу из шоу» (проект с Арсением Поповым и Антоном Шастуном на СТС. — Прим. SRSLY) вы работали фактически 24/7. Как вы приходите в себя после таких спринтов, как разгружаетесь?
Сергей Горох: Ну, мы так работали последние, условно, неделю-две.
Неделя-две в таком режиме — это тоже немало.
Сергей Горох: Да, но нет такого, что мы всегда в таком режиме работаем. Когда такое происходит, тут опять же приходит на помощь наше прошлое, когда что-то нужно было делать в сжатые сроки. У нас все как-то получалось, мы привыкли, что такое может случиться. Поэтому как-то все нормально справляются. Не знаю, мне потом даже как-то особо отдыхать не нужно. Один вечерок разве что.
Артем Гаус: И отоспаться на следующий день.
Сергей Горох: Преимущество нашей работы в том, что ты постоянно переключаешься между проектами. Вроде как ты и туда пишешь, и туда, но пишешь совсем разное. Из-за этого всегда есть ощущение сменяемости работы, и нет какой-то усталости по этому поводу.
Есть ли шоу, про которое думаете: «Жаль, не мы его придумали»?
Артем Гаус: «Громкий вопрос». Это простая рабочая идея, которая существует уже много лет. Я хотел бы быть автором этого шоу.
Сергей Шевелев: Мне тоже нравится «Громкий вопрос». Я всегда ставлю его в пример как сборник всего того хорошего, что может быть в шоу. Там есть четыре чувака с отличной химией, с взаимодействием, классные гости, игровая механика, за которой зрителю интересно наблюдать. Там есть юмор, который не стоит во главе передачи. То есть мне лично уже не нравятся шоу, где постоянно шутят. А тут просто парни сами по себе смешные. Поэтому это прям хорошее шоу.
Сергей Горох: Хороших шоу много, да. Я просто с этой точки зрения не думал: мол, жаль, что я такое не придумал. Нет, так убиваться тоже не стоит.
Максим Заяц: Я вообще не смотрю никакие шоу. Хотя смотрю «Блеф-клуб». Это мое любимое шоу. Мы его прям пересматриваем.
Сергей Шевелев: Ты скажи, что это шоу 1993 года.
Максим Заяц: Оно старое, да. Крутое шоу для того времени.
Раз уж заговорили о старых шоу. В 2022-м после «Импровизации. Команды» вы ходили в программу «Сто к одному». Расскажите, как это было?
Сергей Шевелев: Наши походы на передачи нашего детства — это просто какое-то исполнение, как мне кажется, мечты детской.
Артем Гаус: Мы прямо обрадовались, когда получилось это организовать.
Сергей Горох: А потом расстроились, потому что в итоге все получилось не так, как мы ждали. Вот это был тот случай, когда наши ожидания — наши проблемы, конечно. Получилось не так прикольно, как я хотел. Так хотелось посуществовать, покайфовать, а нам как будто чуть подрезали крылья постоянно. Мы только начинаем разгоняться, общаться, веселиться, а ведущий уже переходит к ответам. То есть как будто нас чуть подтушили.
В твиттере и телеграме очень хотят вас увидеть в «Подземельях Чикен Карри». Вы смотрите это шоу? Играете, вообще, в настолки?
Сергей Шевелев: Спасибо, что не просто в подземельях. Но это отличное шоу. Возможно, у них пока нет недостатка в более медийной гостях. Но уверен, что мы бы хорошо сыграли.
Артем Гаус: Мы любим настольные игры, и как будто бы у нас есть фантазия, есть какой-то творческий подход.
Сергей Горох: Это как раз, кстати, ответ на вопрос, жалею ли я, что не придумал эту штуку. Я жалею, что не мы сделали это шоу, потому что, мне кажется, оно идеально под нас ложится. Как сказал Артем, мы бы сделали это весело, прикольно, и нам было бы круто самим в этом существовать. Это прям наша тема.
Насколько вы вообще азартны?
Максим Заяц: Я очень азартный. Ненавижу проигрывать. Меня всегда злит, когда это происходит. Становлюсь агрессивным. Могу по столу ударить.
Сергей Шевелев: Максим эмоциональный, но это может быть забавно, потому что в условной настольной игре у него выпало три банана, он на это злится и посылает всеми матами.
Сергей Горох: А еще Макса очень сильно злит, когда кто-то вылетел из игры, но подсказывает тем, кто еще остался. И он так сильно ругается на это. Не только в настолках, а вообще в целом. Кстати, я, наверное, иду вторым после Макса. Мы были в «Неиграх» в разных сочетаниях, и каждый из нас искренне пытался победить. Да, Сережа?
Сергей Шевелев: Мы играем всегда по-настоящему, но в плане азартности, да, Максим самый азартный.
Сергей Горох: Вообще, думал, что я сильно азартный, как Макс, но, когда начал сниматься в каких-то игровых проектах с Романом Косицыным, мнение изменилось. Короче, когда появляется человек, который хочет победить чуть больше, чем я, мне как-то несложно ему уступить дорогу. Вот я вижу, что, если Рома проиграет, он сильно расстроится. И понимаю, что для меня, наверное, это не так принципиально. Поэтому я не буду прям пытаться что-то сделать, лишь бы выиграть. Но так только с Косицыным работает. А так я тоже всегда хочу выиграть.
Максим Заяц: Это важно. Я тоже могу уступить, если я понимаю, что это просто ради веселья.
Артем и Сережа Шевелев осенью проводили мастер-классы по импровизации в Тульском педагогическом. Как вам в роли менторов?
Артем Гаус: На самом деле мы все периодически проводим такие классы. Нас начали приглашать еще в период съемок на ТНТ, когда импровизационных школ стало сильно больше. И мы в разных сочетаниях ездили, не только с Сережей. Просто поделиться опытом, если кто-то хочет больше узнать о сценарном мастерстве или комедии. В силу того, что мы много лет этим занимаемся, что-то да знаем об этом. И готовы делиться с другими.
Сергей Шевелев: Нам приятно, что нас приглашают. Надеюсь, кому-то помогли.
Артем Гаус: У нас нет какой-то четкой структуры, не сильно разложена теория юмора. Это же такой творческий процесс, его сложно математизировать. К этому можно стремиться, но в основном ты больше рассказываешь, как может получиться, советуешь. Юмор — это настолько субъективная индивидуальная вещь, что здесь любой закон комедии может быть кем-то нарушен. Есть правила, которым все следуют, а потом появляется очень смешной комик, который делает вообще все не так, но очень сильно веселит зал, и ты ничего не можешь ему теоретически возразить.
А вы можете сформулировать для себя, как вообще можно научить импровизации? И сколько на это нужно времени?
Сергей Горох: Господи, это сложно. Не советую.
Сергей Шевелев: Вот! Господа, наш совет: «Не надо». (Смеется.)
Сергей Горох: Блин, я просто помню, как это больно и сложно. Именно само обучение импровизации. Мы же и раньше занимались юмором. И мне казалось, что опыт уже есть, что могу придумать шутки, что я комик уже неплохой. Но, когда мы начали тренироваться именно в импровизации, у меня было такое состояние, что хотелось ладонями лицо закрыть и просто испариться, потому что ничего не получается. Тебе и стыдно, и кринжово, и обидно одновременно.
Сергей Шевелев: Да, наверное, это и есть наш совет: тут важен опыт. Поначалу нам тоже было тяжело, а сейчас мы уже уверенно себя чувствуем. Если вы начали постигать это ремесло, продолжайте. С опытом вам будет открываться все больше каких-то секретов. Ничего не бывает за месяц или за неделю.
Сергей Горох: Кстати, интересно, что в импровизации нет никаких законов, но теории и каких-то правил действительно очень много. О некоторых я не знал, даже будучи комиком. Больше всех с точки зрения теории у нас подкован Сережа. Он начал нас обучать, говорил, что почитать.
Сергей Шевелев: Да, есть книги, видеокурсы, есть школы, они все разные. Так что секретов хватает.
Сергей Горох: Короче, без наставника самому тяжело постигать это ремесло. Но не менее важно, какой наставник вам попадется.
А Сережа Шевелев хороший наставник?
Сергей Горох: Сережа очень хороший наставник. Я больше о том, что сейчас многие спекулируют на популярности жанра импровизации. Мне кажется, что не все могут называться тренерами или менторами по импровизации. Поэтому если вы попадете к какому-нибудь хорошему наставнику, то вам повезло.
Максим Заяц: Если бы у него было что-то от людей, которые делают курсы по импровизации, он бы был лучшим в мире наставником. Сережа все знает, круто объясняет, но нет у него желания зарабатывать на этом.
Сергей Горох: Мы все очень осторожно относимся к предложениям стать преподавателями или наставниками. А можем ли мы кого-то учить? Это же большая ответственность. Нужно действительно обладать каким-то нереальным опытом, чтобы чему-то учить.
Максим и Сережа Шевелев, а будет ли у ваших проектов «Загайский» и «Поезда страдания» совместный трек? Или такой коллаборации ждать не стоит?
Сергей Шевелев: Они пока не могут договориться.
Максим Заяц: А я ему уже давно предлагаю!
То есть Сережа не хочет?
Сергей Шевелев: Мы еще так далеко не зашли в этом. У нас молодая группа, которая еще не встала на ноги… На рельсы, скажем так. Время покажет. Поживем, увидим.
А что вообще вы слушаете сами? У кого какие любимые артисты?
Максим Заяц: ATA, OG Buda, Хаски, Friendly Thug, «Король и Шут», The Offspring, Эминем…
Сергей Горох: Селин Дион... У нас разные музыкальные вкусы.
Сергей Шевелев: Вообще, мы часто слушаем то, что кто-то включил в кабинете. Вот Сережа у нас слушает прям качественную музыку.
Сергей Горох: Я всегда и везде говорю, что моя любимая группа — это «Сироткин». Люблю романтическую такую музыку, про какую-то мечту, про то, что все будет хорошо. А так, вообще, слушаю Black Pumas, Alabama Shakes. Короче, инди-музыка мне нравится.
С музыкой разобрались. А стендап-спешлы от Максима и Сережи Гороха когда стоит ждать?
Максим Заяц: Хочу записать в этом году. Будет круто, если до лета успею. Сейчас как раз делаю сольный концерт. Если честно, поначалу очень сложно было переступить через себя. Я привык выступать 20–30 минут максимум. Мне было комфортно в этом. А тут надо больше материала. Но когда перешагнул этот Рубикон, стало полегче.
Сергей Горох: Я тоже планировал в этом году. Мне почему-то хочется, чтобы сольник вышел в декабре.
Сергей Шевелев: Из-за того, что называется «Один дома»?
Сергей Горох: Да, мне показалось, что получится такой новогодний вайб. Хотя мой сольник вообще никак не связан с фильмом «Один дома». Ну, только если чуть-чуть. В общем, да, хотел бы в декабре его выпустить. Соответственно, снять его нужно в конце осени, наверное. А до этого я бы еще хотел в каких-то городах успеть выступить с этим концертом. Поэтому планы вот такие есть, но, как все получится, не знаю.
О чем каждый из вас мечтает?
Сергей Шевелев: Чтобы это интервью не заканчивалось...
Сергей Горох: У меня будет что-то банальное, но хочется, чтобы все люди были счастливы. Потому что, когда я счастлив и рядом люди тоже счастливы, я себя круто чувствую. Поэтому хочется, чтобы все были счастливы.
После такого даже говорить как будто нечего.
Сергей Шевелев: Я со своим кабриолетом тут, наверное, пойду на@#$. А если серьезно, сказанная Сережей фраза больше похожа на мечту. Ее ведь сложно осуществить. А кабриолет можно и купить. Но хочется чего-то доброго в этот мир принести.
Артем Гаус: Часто, кстати, замечаю, что у многих есть мечта, которую можно исполнить до конца недели, а они делают из нее мечту всей жизни.
Сергей Горох: Да, я в последнее время тоже об этом думаю. Сейчас мало счастливых людей.
А вы сами считаете себя счастливыми людьми?
Сергей Горох: Я бы сказал так: счастлив настолько, насколько это возможно, но не на 10 из 10.
Сергей Шевелев: Я точно бываю счастлив на наших концертах. Правда, замечал за собой, что мне очень нравятся эти моменты. Ощущаю, что я занимаюсь тем, что мне очень нравится.
Сергей Горох: А многие люди не понимают, чем хотят заниматься. И поэтому они несчастны.
Макс, о чем мечтаешь ты?
Максим Заяц: О чем мечтаю я? Если честно, не знаю. Так сложно вспомнить.
Артем, а ты?
Артем Гаус: Мечтать — это глагол действия. Это значит, что надо сесть и о чем-то мечтать. И я так не делаю. Мне как-то от этого грустно, потому что я раньше мечтал. Помню, что в детстве представлял себе свою будущую взрослую жизнь. И я там был вообще очень классный. А потом, когда этот возраст пришел, о котором я мечтал, странно мечтать, что я когда-то кем-то еще стану. Не могу сейчас мечтать о том, что со мной будет, когда я вырасту, потому что я вырос.
Пытаюсь как-то разобраться в себе, чтобы чаще испытывать это воодушевленное состояние. Пока я его испытываю не так часто, как хотел бы.
