Il Viaggio в переводе с итальянского языка — «Путешествие». Альбом с таким названием выпустила бельгийская певица, флейтистка и балерина Мелани Де Биасио. Легче всего отправить ее альбом на полку «джаз», но Мелани просит ее музыку джазом не называть, а называть по-другому — «эволютивный поп». Это всего четвертый альбом за 17 лет ее карьеры, а после предыдущего, Lilies, прошло шесть лет. Мелани Де Биасио живет совсем в ином мире нежели музыканты, считающие важным выпускать по синглу в месяц и по EP в квартал.
Де Биасио сочиняет туманные пьесы, которые столь же прочными узами связаны с Portishead, сколь и с Майлзом Дэвисом. Ползучее синтезаторно-шумовое марево в тылу у джазовых тем — этим приемом Мелани Де Биасио владеет в совершенстве. Ничего нарочито итальянского в альбоме нет, хотя некоторые песни спеты по-итальянски — дед певицы по отцовской линии был итальянцем. Il Viaggio это не столько семейный альбом, сколько научная работа. Фестиваль искусств Europalia предложил Мелани Де Биасио тему «Поезда и рельсы», и она отправилась в центр Италии — в Абруццо. На протяжении 82 минут Il Viaggio в наушниках стучат колеса поездов, а еще щебечут птицы и переговариваются жители горной деревни Леттоманоппелло. И конечно, это лишь фон для прозрачного джаз-эмбиента, который вызывает мгновенное привыкание.
Музыка Де Биасио — это даже не ускользающая, как у Бернардо Бертолуччи, а уже почти утраченная миром красота, которую можно уловить буквально в нескольких местах Европы, и только если у вас правильно настроен микрофон.
Вслед за эпичным альбомом-возвращением Future Past (2021) классики синти-попа и нью-вейв Duran Duran выпустили альбом Danse Macabre. Его релиз был приурочен к Хэллоуину, соответственно, и обложка, и эстетика клипов, и тексты должны были предъявить миру «темную сторону» Duran Duran, противоположную позитивным вибрациям Future Past. Тем не менее, хоррор-составляющая на Danse Macabre довольно условна.
В песне Black Moonlight страху нагоняет терменвокс из старых ужастиков, но сочетание голоса Саймона Ле Бона и гитары Найла Роджерса, памятное еще по песне Notorious (1986), дает абсолютно узнаваемое «дюрановское» звучание, в котором радости и жажды жизни гораздо больше, чем хоррора. В записи альбома также принял участие гитарист Уоррен Куккурулло, работавший в Duran Duran в период их второй волны популярности, поднятой альбомом Duran Duran (1993). Таким образом, под обложкой Danse Macabre собрались люди, в разное время поделившиеся с группой секретным ингредиентом успеха. В этом же ряду — бас-гитаристка Måneskin Виктория Де Анджелис. Для многих музыкантов старшего поколения сейчас все, что связано Måneskin, — символ моды и успеха. Но Виктория Де Анджелис — не просто известная артистка, любящая выступать топлесс, а реальный мастер бас-гитары из первого ряда. Виктория играет в кавер-версии песни Talking Heads «Psycho Killer».
Вообще 6 из 13 песен Danse Macabre — кавер-версии, однако это не в полной мере кавер-альбом, как их же Thank You 1995 года. Это причудливая и праздничная комбинация упомянутых номеров с Билли Айлиш (Bury A Friend), Cerrone (Supernature), The Rolling Stones (Paint It Black) и, собственно, Duran Duran в их лучшем виде.
На фоне шума, поднятого релизом «последней песни The Beatles» Now And Then, многие вспомнили старую идею — объединить в одну группу детей битлов. У Ринго Старра, Пола Маккартни, Джона Леннона и Джорджа Харрисона дети получились действительно очень музыкальные. И каждый из них интересен в первую очередь сам по себе. Дхани Харрисон много экспериментирует в своих проектах, хотя почерк отца все равно просматривается, как просматривается он и в работах Шона и Джулиана Леноннов, и в песнях Джеймса Маккартни.
В первом же треке Dangerous Lies с нового альбома Innerstanding Дхани Харрисон обрушивает на слушателя пятиминутную искаженную вокодером мелодекламацию, положенную на хип-хоповый бит. В песне New Religion к Харрисону присоединяется Грэм Коксон из Blur — мастер абразивных гитарных риффов и соло. Ощущение такое, что в Innerstanding Харрисон-младший решил уйти от наследия The Beatles и собственных ранних работ максимально далеко. Его поиски находятся где-то в плоскости Nine Inch Nails, а наряду с Грэмом Коксоном в его треках появляются Лиела Мосс из группы The Duke Spirit и австралийская поп-сочинительница Мереки Роуз Бич.
Прекрасно слышно, что он мог бы сочинить нечто более комфортное для слуха, но Дхани предпочитает пользоваться опытом своего проекта thenewno2 и двигаться сквозь бурелом индастриала и готических гитарных партий. Тексты Дхани Харрисона — бесконечный думскроллинг, его образы нагромождаются друг на друга словно новости в ленте. «Мы не едим вашу еду, нас тошнит от воды, хватит с нас абьюза, пластика и яда, — поет Харрисон в песне New Religion, — ваша голова в петле, но вы все еще гонитесь за препаратами».
Для многочисленных фанатов Blink-182 достаточно того, что One More Time... — первый альбом группы, выпущенный после ее воссоединения в классическом составе в 2022 году. Возвращение фронтмена Blink-182 Тома Делонга последовало за примирением с басистом Марком Хоппусом на фоне его лечения от лимфомы. Пока бывшие коллеги налаживали контакты, барабанщик Трэвис Баркер активно работал «лицом» группы во всевозможных светских контекстах.
Вообще, вся история Blink-182 — это мягкое сползание «альтернативы» и «панка» в болото гламура и светской хроники, и вот уже выросло целое поколение, которое никогда не слышало Sex Pistols, но точно знает, с кем сейчас встречается Трэвис Баркер. One More Time... — образец поп-панк-альбома, в котором границы понятий «поп» и «панк» стерлись окончательно. Если бы не эта группа, мы бы не видели ни Machine Gun Kelly, ни Оливию Родриго, ни многих других глянцевых звезд в их сегодняшнем состоянии.
И тем не менее, заглавная песня One More Time, посвященная воссоединению старых друзей, трогает до глубины души, а идущая следом More Than You Know рвет стадионы на части, не оставляя зрителю шансов остаться на месте.
Лондонский артист Самфа Сисей не частит с альбомами, после его дебюта — альбома Process — прошло шесть лет. За это время он несколько раз гостил на записях коллег, но его собственные песни, честно говоря, успели забыться. К моменту выхода пластинки Lahai он по-прежнему занимал свое заслуженное место мастера технических ухищрений и короля вокальных аранжировок. Но песен очень хотелось, и второй альбом не разочаровал.
Самфа сместился в сторону джаза и интеллектуального R’n’B, но решил эту задачу при помощи музыкантов, которые на джазе не замыкаются или вовсе от него далеки. Например, струнными аранжировками занимался виолончелист Оуэн Паллетт (Arcade Fire, Final Fantasy), а бэк-вокал в песне Time Piece записали девушки из дуэта Ibeyi. Lahai — непритязательная запись, в том смысле, что Самфа никого не хочет ни в чем убеждать, а себе он уже все давно доказал.
В далекие 2000-е британский рэпер Майк Скиннер, выступающий под псевдонимом The Streets, был таким же воплощением лондонской уличной музыки, каким сейчас является Ren, да и выглядел похоже. Новый рэп Майка Скиннера рождает исключительно ностальгические эмоции. Вот такая удивительная ситуация: человек, который взрослел в музыке одновременно с темнокожими звездами грайма, создал свое отдельное направление в уличном речитативе, а потом отошел от дел на долгих 12 лет и пропустил вперед несколько генераций рэперов. Все эти годы кинопроизводство и продюсирование других артистов был ему гораздо интереснее, чем собственные стихи. С 2020 года Скиннер стал потихоньку возвращаться в лучи прожекторов. Начал с микстейпа, а теперь выдал альбом в лучших собственных традициях.
Ресурс Pitchfork описывает его так: «Мягкий монотонный английский говор, который играет с ритмом и ассонансами, рассказывая истории о шатких любовных отношениях и ночных злоключениях». Огромные плюсы Скиннера — внятное произношение и захватывающие сюжеты песен, похожие на киносценарии. Недаром своей главной работой последних лет Скиннер считает фильм «Чем темнее тень, тем ярче свет» — «нуар-мистерию с убийствами», действие которой происходит в лондонской клубной среде. Скиннер написал сценарий, срежиссировал, спродюсировал и профинансировал фильм, а также сыграл в нем главную роль. Фильм выходит на экраны британских кинотеатров, а альбом The Darker The Shadow The Brighter The Light — его логичное продолжение.
Записям 26-летней англичанки Джорджи Смит присущ одновременно афроамериканский вайб и британский аристократизм, что роднит ее одновременно с Шаде и Лорин Хилл. Ее первый альбом Lost & Found (2018) привлек внимание из-за резюме певицы — в ее послужном списке были коллаборации с Дрейком, Стормзи, Khalid и Rag'n'Bone Man. К сегодняшнему дню у нее репутация одной из сильнейших фигур джаза и соула и, несомненно, лучшей джазовой концертной артистки. Ничьи рекомендации уже не нужны.
На новом альбоме Falling Or Flying она не только подтвердила свое место в ряду вокалисток, но и сделала безошибочный выбор битмейкера. Существует ли феминитив для слова «битмейкер»? Вопрос не праздный: битом на альбоме Falling Or Flying занимались сразу две девушки — Барбара Боко-Хьойхат и Эдит Нельсон, вместе составляющие продюсерский дуэт Damedame. Возможно, именно эта гендерная особенность продакшна делает звук альбома таким особенным — летящим, свободным, не скованным никакими форматами и при этом очень доступным даже для тех, кто не слушает ни джаз, ни R’n’B.
Элисон Моссхарт — возможно, самая яркая женщина в современном роке, она безрассудно отдается во власть звериной энергии, которую рождает ее с Джейми Хинсом дуэт The Kills. В новом альбоме The Kills «God Games» эта энергия бьет через край с первых нот стартовой песни New York.
Джейми Хинс — мастер сухого гитарного риффа; эти короткие, как выстрел, фразы мгновенно застревают в памяти. Рок-минимализм, выбранный The Kills в качестве многолетней стратегии, не отменяет их мелодического таланта. Для нынешнего альбома The Kills это особенно характерно. Может быть, потому, что их дар сочинения мелодий по максимуму задействовал приглашенный продюсер Пол Эпворт (Адель, Florence+The Machine, U2, Glass Animals). Джейми Хинс признается, что перед тем, как позвать в студию Элисон Моссхарт, хотел записать некий сайд-проект, который звучал бы совсем не как The Kills. Он даже начал над ним работать, программируя свои сэмплы и барабанные партии Эпворта, пока не понял, что у него получается… типичный альбом The Kills. Прямо как в анекдоте: «Сколько детскую коляску ни собираю, все равно получается автомат Калашникова».
Перуанка София Куртесис живет между столицей родной страны Лимой и столицей танцевальной музыки Берлином. Ее дебютный альбом вышел на легендарном электронном лейбле Ninja Tune (независимый британский лейбл, на котором выпускались и выпускаются Amon Tobin, The Heavy, Róisín Murphy и другие артисты. — Прим. SRSLY), что автоматически поставило ее в один ряд с лидерами жанра. Ключевые треки альбома Madres и Vajkoczy посвящены, соответственно, матери артистки и нейрохирургу, который спас ее от смертельного онкологического заболевания. София уже жила и работала в Берлине, когда поняла, что справиться с раком легких ее матери поможет единственный на всем белом свете доктор — Петер Вайкоци из берлинской клиники Charité. Пробиться к нему на прием было невозможно, и она написала в Instagram* : «Если кто-нибудь сможет связать меня с Петером Вайкоци, я посвящу ему песню. Мне нужно всего две минуты, чтобы поговорить с ним». Хирург оценил дерзость девушки и принял ее. И песня была написана.
А еще появились треки, инспирированные политическим активизмом родителей Софии и ее собственной борьбой против гомофобии, от которой она и сбежала в свое время в Германию. В альбоме Madres собраны самые разные впечатления артистки — от работы букинг-агентом в Берлине до полевых записей, сделанных в Центральной Америке.
