Каждый год на кинофестивале «Дух огня» в Ханты-Мансийске показывают дебюты из разных уголков земного шара. Два конкурса (полнометражный и короткометражный) посвящены исключительно российскому кино. И в них — спасибо тщательному отбору — можно отыскать для себя неожиданных новых авторов. В этом году короткий метр («Рио») безоговорочно расправился с полным. И вот почему.
«Рио» (реж. Женя Казанкина, короткий метр)
Полина (Лиза Янковская) и Надя (Дарья Муреева) работают в гостинице, где нет постояльцев. Девушки развлекают себя песнями и танцами. Стерильная обстановка и мизансцены напоминают о «Клыке», «Лобстере» и «Альпах» Лантимоса. Особенно любопытно в этом контексте, что Лиза Янковская (преступно мало играющая в кино) в некоторых ракурсах очень похожа на Ариана Лабед (жену и музу Лантимоса). При этом «Рио» самобытен. Рио — мираж. Рио как попытка иносказательной внутренней миграции – милая весенняя ласточка. Рио — и несбыточная мечта, и иностранный гость, молодой человек, который нарушит девичью идиллию. Но, что примечательно, в кои-то веки в российском молодом кино не идейное продолжение «Комбината "Надежды"», не инфернальная пляска русского духа перед безысходностью, грязью и лопнувшим стеклом автобусной остановки, а вдумчивое осмысление маленьких и юных грез. Здорово. ВГИК — это все-таки школа, а за автором следим.
«Холодно» (реж. Авдотья Александрова)
Побережье Финского залива. На даче живет молодая пара с ребенком. Писатель, которому не везет с публикациями (Дмитрий Кубасов) и его жена-актриса (Вета Гераськина). Холодная ночь порождает воспоминания о прошлом.
«Холодно» — заурядный на первый взгляд фильм откуда-то с далеких региональных европейских фестивалей. Если присмотреться, европейцу перипетии будут понятны не до конца. А внутренние шутки-самосмейки с участием режиссера Егора Баранова и известного поэта-песенника Евгения Алехина (группы «Макулатура», «Ночные грузчики») останутся где-то за первым кругом близких знакомых режиссера. Да и без того кино устаревшее, и дело не в том, что в производстве его держали чуть ли не десятилетие. В нем просто плохо играют на стыке германовского реализма с еле различимыми фразами на губах и непритязательного осеннего фильма с ТВЦ. И сделано «Холодно» непонятно зачем. И не коллективный психологический портрет, и не эскапистская интеллектуальная драма. Так, семечки под пиво, когда рифма не идет. К тому же в 2016 появился однокоренной «Холодный фронт» Романа Волобуева, где, правда, сценарист и художница вместо писателя и актрисы. И не на финском заливе, а в Нормандии. Кино сложилось, потому что действительно было что сказать.
«Аутло» (реж. Ксения Ратушная)
Некий московский район. Может, Чертаново, а может, Алтуфьево. Дворовые модно одетые в Рубчинского пацаны (вроде бы старшеклассники) обсуждают рэпера Face. Персонаж по кличке Альфач (Глеб Калюжный) — самый уважаемый элемент тусовки. Им интересуется юный Никита с тонюсеньким голосом (Виктор Тарасенко) и загадочная девушка (Елизавета Кашинцева) в бдсм-аммуниции. Последнюю зовут Аутло.
Аутло, понятно, это и беглец, и изгнанник, и само собой вне закона. К кино это «вне закона» тоже имеет прямое отношение. Старшеклассники трахаются в красивых лофтах, как будто из клипов Weekend, произносят слово «ботан», впроброс сообщают про запрещенные вещества. Последнее — острая социальная проблематика, маркер реальности. Есть локации, которым бы позавидовали московские бургерные, есть модный боксерский ринг. Приходится говорить о внешнем, поскольку с внутреннее существует примитивно. Одна интересная (и то не своя) мысль на фильм — квир-культура=двор-культура. Где же в фотографии грань между суровым парнем без футболки, который курит сигарету и гомосексуалом, который ее сурово курит. Параллельно сюжет уходит в 80-е годы. Генерал влюбился то ли в трансгендерного человека, то ли просто в травести — понятно не совсем, слушает его (ее) баллады по гитару. Смотреть это все непросто. Любительское фрик-шоу, где как и в любом любительском фильме каждая сцена либо плохо решена, либо у кого-то украдена. Никакой вседозволенности и вызова. Только желание сделать модное кино. Ошейники, надувной круг-фламинго для бассейна, Минотавр (чтобы не решили, что фильм совсем глупый) в финале. Обычный незанимательный паноптикум.
«Котел» (реж. Ева Басс)
Савелий Котлов — владелец компьютерного клуба в неузнаваемой провинции (снова какие-то богемные клошары а-ля «Мой личный штат Айдахо»). Недавно друг Савелия сиганул в канал (снятый, что характерно, на живописном Новом Карамышевском мосту в Москве), поэтому главный герой теперь хочет поскорее пересмотреть свою жизнь и завязать с бизнесом.
Замах в «Котле» даже посерьезнее, чем в декоративном «Аутло». Мент говорит: «Если никого не му@?!#*хать — это веяние запада». А артисты Кузнецов и Буткевич, проезжая мимо вышедшего на улицы народа с абсурдными табличками, замечают, что митинговать у нас можно только против того, чего нет. Звучит как плохая лирика ДДТ, которую Юрий Юлианович себе никогда бы не позволил.
Молодые люди недовольны жизнью, собой в ней, страдают от «непоймичего», гасятся по углам и плетут интриги. Забавно, что в «Котле», как и в «Кислоте», играет тот же самый Александр Кузнецов, а сам фильм — это такая как бы «Кислота» для туляков. Другой примечательный факт — Алексей Филимонов, у которого тоже тут небольшая роль, играл с Кузнецовым в «Большой поэзии» инкассаторов-стихоплетчиков. «Поэзия», впрочем, сделана человеком взрослым, а вот «Кислота» и «Котел» — молодыми. Но в поколение никто точным выстрелом попасть не может. Свою безыдейность прячут за витиеватостью. В фильме Евы Басс слово котел пророчески коверкают всякие бомжеобразные герои, призывая главного персонажа таким образом прозреть. Было бы от чего.
