Как говорится: привет, я Максим, и у меня дереализация. По образованию я режиссер, по профессии — выпускающий режиссер развлекательных проектов на телеке, по сути — режиссер монтажа.
Когда я узнал о своем диагнозе, то был уверен: это все из-за монтажа. Его было так много, что порой мне снилось, как я монтирую, и потеря чувства реальности запросто могла быть связана с работой. Но оказалось, монтаж к этому не имел вообще никакого отношения.
Итак, в чем была «странность» моего состояния? У меня есть несколько вариантов, как его описать.
1. Представьте, что вы видите вашу жизнь во сне, но не можете проснуться.
2. Представьте, что к вашему телу прикреплен монитор, который показывает все происходящее с вами, транслируя съемку с камеры. Но вы не можете посмотреть по сторонам.
3. Самое простое: представьте себе, что вы немного опьянели и не можете протрезветь, вообще. Никак. Все слегка двоится и плывет.
4. Представьте, что вы сидите в глубокой яме, а наверху виден свет, облака, и люди с вами общаются оттуда сверху. Но есть один нюанс: наверху кто-то за вас отвечает.
Это для понимания, как ощущается жизнь с таким расстройством, как у меня. Время будто бы течет иначе (значительно быстрее), и в целом чувство жизни и реальности пропадает полностью. К этому добавляются притупленные ощущения, практически полное отсутствие эмоций, и все вокруг словно теряет смысл и перестает интересовать. В физическом плане это тоже ощущается. Пожалуй, приведу еще один пример: вы принимаете душ в дождевике. Мне он кажется максимально точным. Потому что именно так я ощущаю физический контакт. Он есть, но очень глухой, словно через какую-то пленку.
Я общался с людьми, которые периодически испытывают то же самое, и обнаружил, что у них есть возможность ощутить контраст: они то впадают в состояние дереализации, то снова приходят в норму. Моя ситуация иная. Я как впал, так и сижу в этом состоянии уже 10 лет. Мои сомнения развеял психиатр, который чуть ли не единственный в нашей стране занимается исключительно этим расстройством и ездит по Европе с какими-то лекциями. Так вот он заявил, что такой глубокой стадии еще не встречал. И в итоге не смог помочь.
Как все началось
Началось совершенно банально. В определенный момент жизни на меня навалилось слишком много всякого стресса и при этом еще три работы сразу. Спал мало, ел мало, работал много, получил серьезную спортивную травму, расстался с девушкой, потерял близких друзей (погибли), готовил диплом. В общем, моя психика решила, что она не вывозит, и выстроила такой барьер между мной и внешним миром. Я как бы покинул свое тело и стал наблюдать за собой со стороны. Этот момент отчетливо помню, потому что он произошел осознанно. Я специально представил себе, как вижу себя со стороны, чтобы успокоиться. И успокоился.
Дальнейшие изменения заметил не сразу. Да их, в принципе, не так просто заметить. Сперва меня смутило, что при перелете в другую страну я перестал ощущать смену обстановки. И вообще все перестало вызывать у меня эмоции. Стало ровненьким и серым. Затем у меня случались какие-то депрессивные моменты, связанные с течением времени: мол, жизнь так незаметно и быстро проходит. Не могу сказать, что я придавал этому большое значение: скорее списывал свое состояние на взросление (возраст близился к тридцати). Не раз слышал от старшего поколения, что чем взрослее становишься, тем быстрее летит время. Этим все себе и оправдывал. Правда, ощущения спокойствия не появлялось. Жизнь летит, а ты в ней не участвуешь.
Понял я, что со мной что-то не так, не сам. Как-то перед сном поделился своими ощущениями с женой. Ее реакция все изменила. Она сказала, что это ненормально и взросление тут ни при чем. Потом она долго гуглила и наткнулась на то же самое описание ощущений в статье о дереализации. В тот момент я испытал невероятное облегчение и надежду на то, что раз это — заболевание, значит, его можно вылечить. Ближайшие недели я был прям окрылен. Но попытка вылечиться затянулась на несколько лет, сменилось более 10 специалистов и огромное количество разных методик. По сей день я так и не сломал свою защитную оболочку. Но если б не моя жена, я бы, вероятно, никогда и не подумал, что то, как я чувствую, а вернее, не чувствую жизнь, — не есть норма. Жена же с первого дня всем и занималась. Искала информацию, специалистов, договаривалась о встречах, сеансах. На это было потрачено очень много сил. А я каждый раз терял надежду, сталкиваясь с очередным доктором, который даже не слышал о таком расстройстве (хотя оно, на минуточку, третье по популярности в мире). Но моя жена не сдавалась и искала врачей снова и снова.
Острые фазы
Острая фаза наблюдалась лишь однажды, но тот эпизод был мощным. Триггером, думаю, стала следующая ситуация. Летом 2018 года мы с женой вернулись с кинофестиваля, в котором я не участвовал как режиссер, а был заявлен как «плюс один». Я потерял статус творческой единицы, и это очень сильно потрепало мое эго. В тот момент четко осознал, что все это время внутри меня полыхает огонь. К сожалению, это не красивая фраза про огонь молодости и страсти, а про самый настоящий разрушительный пожар. Он выжигал и ломал внутри все, что там было. Я не мог сидеть неподвижно, у меня буквально была ломка. На помощь пришел один препарат, который прописывал мне врач. Три таблетки в день почти три месяца, и человека с его проблемами просто нет. Я не утрирую. Я практически ничего не помню из той осени. Есть редкие вспышки, но в целом меня не было. Жена рассказывала, что я лежал, днями глядя в потолок. Вел себя неадекватно, мог нести какой-то бред. Зомби, короче говоря.
Врач-психотерапевт, прописавший таблетки, собирался с их помощью снять с меня защитную оболочку вообще и посмотреть, что под ней. Судя по всему, ему удалось. Вот только то, что было под ней, сожрало меня полностью. В итоге всей этой процедурой мы добились того, что острая фаза прошла, но оболочка вернулась вместе с моим обычным состоянием.
Кстати, с этими препаратами связана забавная история, когда я начал постепенно сбавлять дозы, а соответственно — немного осознавать происходящее.
Ехал как-то с подругой в такси и говорю ей: «Ну что? Когда познакомишь нас со своим молодым человеком?» Она смотрела на меня с удивленной улыбкой, будто я над ней прикалываюсь. А я не понимаю, в чем дело. Она отвечает: «Ты шутишь? Мы у вас на днях с ночевкой были… А ты с ним много болтал». Такого шока я никогда не испытывал.
Как я понимаю дереализацию с врачебной точки зрения: это адская депрессия, находящаяся внутри человека, покрытая оболочкой, которая защищает вашу психику, чтобы вы могли существовать и выполнять рутинные функции. Впрочем, однажды даже эта мощнейшая оболочка не спасла меня (тот случай, который я описывал выше). Но такое было один раз за 10 лет. Видимо, где-то оболочка не справилась и дала трещину, через которую та депрессия, которая горит пожаром внутри, вырвалась наружу. Потребовалось немало усилий, чтобы залатать эту дыру и упаковать депрессию обратно внутрь.
Борьба
Первый мой поход к врачу был где-то в 2017 году. С тех пор я перепробовал многое. Психодраму, иглоукалывание, антидепрессанты, гомеопатию, нейролептики, транквилизаторы. У некоторых препаратов были жуткие побочки. Все это успеха не принесло. И я устал. Поэтому после очередного препарата решил перестать травить себя.
Год назад я побывал у какого-то очень крутого (а следовательно — очень дорогого) психотерапевта на одном сеансе. Это был уже не бессмысленный поход к врачу, а со всем накопленным опытом и со знанием конкретных вопросов, на которые я ждал конкретных ответов. И это, похоже, сработало.
Все, конечно же, ведет в детство и в подавленные эмоции. Основная причина, по которой у меня есть такая защитная оболочка, — подавление эмоций, неспособность их прожить. Как следствие — этот ком из непережитого наматывался годами до тех пор, пока психика не сказала «стоп». Теперь я уже больше полугода регулярно хожу к психотерапевту, обсуждаю и прорабатываю свои детские травмы, пытаюсь научиться чувствовать и проживать эмоции. Кажется, местами есть какие-то сдвиги, ведь у меня появляются силы и желание что-то делать. Боюсь, работы там не на один год. Надеюсь, однажды оболочки не станет, а в дУше я четко почувствую капли воды на коже.
Олег Шмырин — психотерапевт сервиса онлайн-психотерапии Zigmund.Online
Что такое дереализация? Это нарушение привычного восприятия, утрата чувства реальности происходящего вокруг нас. Человек ощущает себя словно бы во сне. Иногда реальность в этих случаях тускнеет, становится как бы далекой, приглушенной, сквозь некую пленку или сквозь туман, теряется ощущение времени и так далее. Некоторые люди описывают это явление так, словно они оказываются внутри компьютерной игры. Часто эти переживания сопровождаются ощущением отдаления, приглушенностью, расплывчатостью окружающего. В качестве кратковременного явления это вполне нередкий феномен — он может возникать при очень сильной боли, сотрясении мозга, контузии, усталости, чрезмерном стрессе, панических атаках и так далее. Западные исследования говорят, что до 3/4 опрошенных испытывали подобные состояния в течение жизни несколько раз. По крайней мере, опрошенные смогли вспомнить такой опыт.
И, заметьте, в этом исследовании идет речь о взрослых людях. Какие ирреальные и сноподобные состояния переживает ребенок, особенно младенец — об этом мы можем судить только по крайне отрывочным сведениям. Ребенок может испытывать дереализацию в ситуации, например, драки родителей, оставлении родителями, соблазнения, буллинга и в других психотравмирующих ситуациях.
Мой личный опыт работы с клиентами говорит мне, что все мы в том или ином возрасте, с той или иной степенью глубины переживаем похожий опыт. Дереализация, на мой взгляд, является естественной частью жизненного опыта, пусть даже периферийной. Другое дело, что для взрослого социализированного человека длительное или частое застревание в подобном состоянии представляет собой очевидно дисфункциональное и нездоровое явление.
Любой человек при желании может достичь кратковременного состояния дереализации: например, попробуйте не поспать несколько ночей. Восприятие окружающего мира через короткое время начнет приобретать ирреальный характер. Разумеется, я никому не рекомендую этого делать: бессонница быстро истощает жизненные силы и способна нарушить мышление. Временная дереализация — естественное следствие таких дистрессов, как бессонница или длительный голод, чрезмерная усталость или эмоциональное истощение. Описания состояния дереализации нередко встречаются у женщин, подвергшихся жестокому сексуальному насилию. Мы можем предположить, что у этого состояния дереализации есть некое эволюционное значение: например, оно позволяет вытерпеть некоторые нечеловечески тяжелые испытания, отложить, так сказать, принятие тяжелого события до какого-то будущего времени, когда человек сможет пережить горе, унижение или утрату.
Разумеется, все вышеописанное не касается тех случаев, когда дереализация и деперсонализация (они обычно идут рука об руку) являются устойчивым диссоциативным расстройством личности или симптомом тяжелого психотического состояния, клинической депрессии, шизофрении, эпилепсии и так далее.
Состояние дереализации (если оно не длится долго) редко запоминается. Работают естественные защитные механизмы психики, которые скрывают от нас острые фазы измененных и нарушенных состояний сознания. Попробуйте вспомнить самую сильную боль, которую вы испытывали в зубоврачебном кресле или другое острое травмирующее переживание, которое вы испытывали. Если вы сейчас психически здоровы, то и воспоминание о боли, пережитой когда-то, «слышно» как бы сквозь некую пелену, сквозь туман. Это и есть защита психики. Проблема человека, переживающего длительную дереализацию, в том, что он как бы смотрит на свое «нормальное» состояние, которое он раньше переживал, сквозь ту же самую пелену, когнитивный туман, только с обратной стороны.
Дереализацию можно спутать с галлюцинаторными переживаниями. Однако в случае дереализации человек не наблюдает никаких фантастических или несуществующих событий и существ, вполне отдает себе отчет в происходящем, сохраняет контроль над собой, адекватность и вменяемость, как правило.
Если человек испытал состояние дереализации, например, в момент автомобильной аварии, то ему ничего специально делать с этим состоянием не нужно. Он должен поработать со своим посттравматическим синдромом (лучше всего с психологом), получить эмоциональную и физическую поддержку от родных и близких. В этом случае дереализация с большой степенью вероятности уйдет через некоторое время. Иными словами, стоит бороться с той причиной, заболеванием, травмой или стрессом, которые вызвали сноподобное состояние.
Однако если пациент застревает в этом состоянии, если мы можем говорить о диссоциативном расстройстве, то обычно рекомендуется медикаментозное лечение в сочетании с психотерапией. В целом каких-то надежных и проверенных международных протоколов медикаментозных лечения этого диссоциативного расстройства в настоящее время не выработано. Врачи назначают препараты исходя из своего опыта и наиболее ярко выраженных симптомов.
Что касается психотерапевтического лечения, то обычно рекомендуют когнитивно-поведенческую терапию, в некоторых случаях самогипноз, телесную терапию, медитацию, психоанализ.
По словам автора монолога, в России мало специалистов, занимающихся именно проблемой дереализации. Это легко объясняется тем, что большинство исследователей изучают это расстройство в комплексе симптомов каких-то других, тяжелых заболеваний, таких как эпилепсия, шизофрения или посттравматическое расстройство. Сама по себе дереализация (вне связи с заболеваниями, физическим состоянием, усталостью или с личными травмами взросления) встречается крайне редко.
