Наследница по прямой. Интервью с актрисой и режиссером Стасей Толстой о «Тайном влечении», личном творческом методе и Сергее Соловьеве

Все девушки в твоих фильмах — запутавшиеся, творческие, застрявшие в параллельных вселенных, каких-то текстурах… Как будто им нужен толчок извне, какая-то провокация, чтобы проявить себя. Помню, ты писала в соцсетях,  что как раз любишь провоцировать своих актеров на площадке. Как это все обычно происходит?

Я действительно люблю работать в жанре фантазии и определяю свой жанр как фантазию, иногда с элементами эротики. Мне нравится создавать параллельные миры и искать в них ответы на свои вопросы. И здесь стоит отметить, что мое стремление передать жизненные грани небытово и вдохновляет меня на поиск в некотором смысле неземных артисток. Надеюсь, у меня получаются очень запоминающиеся героини, хотя они все, конечно, совершенно разные. 

Вот, например, в моих короткометражных фильмах «Кафе "Полночь"» (2016) и «В кругу своих» (2022) главные роли играют модели — Ева Минаева и Алеся Кафельникова. Они не профессиональные актрисы, это были их самые первые роли. На тот момент меня, в принципе, это абсолютно устраивало, потому что с этими невероятной красоты девушками можно было создавать абсолютно все, что ты сам хочешь. Они были своего рода трансляторами, при помощи которых я могла воплощать свои безумные идеи и фантазии.

Получается, они были как чистый холст.

Да, именно так. Сейчас я, конечно, нуждаюсь в профессиональных актерах, с которыми хочется  создавать роли в соавторстве. Мне важно, чтобы личность, которую я выбираю, была бы настолько же вовлечена в процесс, в историю, в героя. В моих последующих фильмах, INSIGHT (2020) и «Тайное влечение», снимались прекрасные Катя Чуйкова и Маша Янычева, которые закончили театральные институты. Они довольно много предлагали и тем самым обогащали свои роли. 

Например, когда снималось «Тайное влечение», мы договорились с Машей, чтобы она вела личный дневник от лица своей героини Веты. И вот каждое утро она просыпалась будто бы в теле Веты и писала заметки в дневники, погружаясь в некотором смысле в мою вселенную, а также становясь соавтором роли. 

Как ты выбирала актеров на роли двух других главных героев — Дениса (Антон Рогачёв) и Лизы (Дарья Балабанова)? 

Должна сказать, что я очень долго искала актера на роль Дениса, так как хотела, чтобы этот персонаж сочетал в себе внешнюю хрупкость, но при этом крепкий мужской стержень. Я считаю, что именно в Антоне мне прекрасно удалось это найти. Он действительно поразил меня сразу. Я пересмотрела большое количество прекрасных актеров, но поняла, что совпадения с Денисом могу найти именно в нем. 

Что касается Даши, мне в ней очень понравилось сочетание такой женской манкости и в каком-то смысле детской наивности, какой-то детской органики. А это именно те черты, которыми обладает ее героиня Лиза. Мне было принципиально важно, чтобы Лиза сперва была бы такой тихой подружкой, назовем это «плюс один». И чтобы потом зритель все-таки понял, что это живой отдельный  человек — со своими чувствами и со своей болью, которого тоже можно ранить. Что он не какое-то обслуживание главной героини… Что он тоже хочет, чтобы его любили, хочет, чтобы ему уделяли время. И поэтому, собственно, на этой боли и строится конфигурация между персонажами на протяжении всего фильма. 

Сцена в «Тайном влечении», где вы заходите в комнату с букетом роз, — она была в первом монтаже или доснималась после ухода Сергея Александровича?

У меня не было досъемов на этом фильме. Эта сцена снималась при Сергее Александровиче и с самого начала была в сценарии. Это не какой-то трюк или особенный ход, это, наоборот, одна большая сплошная матрица. Потому что когда я посмотрела кино, уже готовое, то поняла, что мы действительно все либо существуем в каких-то параллельных вселенных, либо настолько погружаемся в кино, которое делаем, что оно начинает воплощаться в нашей жизни. Поясню. Например, Даша с Антоном после съемок стали встречаться, как и в фильме. Маша Янычева, главная героиня, пошла учиться на режиссера, как в и фильме. Я как человек вдруг наладила отношения со своим папой. Ушел Сергей Александрович, мой мастер, как в фильме Роза Хайруллина («Псих», «Хэппи-энд»), наставница Веты. 

И я до сих пор думаю, всеохватная ли это матрица или мы настолько притягиваем и настолько погружаемся в работу над фильмом, что меняем в первую очередь свое собственное мышление, нащупываем внутри что-то такое, чего не знали про себя раньше, и это начинает приходить к нам в жизнь. Почему, например, некоторые актеры боятся играть болезни? Как раз по этой причине, потому что все притягивается. В общем, это все удивительно и очень интересно. 

Кстати, был день, когда мы с режиссером монтажа сидели на студии и монтировали сцену, в которой Вета рассматривает фотографию Соловьева в квартире, где тот польский постановщик говорит ей: «А это местный режиссер, он тут живет». И Вета говорит: «И Бог с ним. Живет и пусть живет». И буквально через секунду мне звонит Григорий Михайлович Константинопольский («Пьяная фирма», «Клипмейкеры») и говорит: «Стась, ты знаешь?» Я говорю: «Что знаю?» И он отвечает: «Соловьев умер только что». И мы с ним, наверное, три минуты просто молчали друг другу в трубку. Вот она, та самая матрица.

Расскажи, кто подарил тебе идею позвать Найка Борзова. Как вы с ним познакомились? 

Я тоже очень долго искала актера на роль папы. С мужскими ролями в российском кинематографе довольно сложно. Мужчин очень мало, гораздо меньше, чем женщин-актрис. А еще меньше идеально подходящих мужчин. Поэтому я перепробовала большое количество актеров и уже просто в унынии шла по улице и слушала музыку, и вдруг заиграла песня Найка, и я такая: «Вооо! Кажется это то, что нужно». И уже через день мои продюсеры вышли на Найка, и мы с ним пошли в кафе, где я с абсолютно детскими, даже жадными на тот момент глазами сидела напротив него и доказывала, что ему необходимо принять участие в нашей картине, что я никого, кроме него, не вижу в этой роли. Он так с легкой улыбкой смотрел на меня, смотрел и такой: «Стась, тебя прет, меня прет, давай переться вместе». И все, после этой встречи мы ударили по рукам. Если я не ошибаюсь, он даже не читал сценарий. Получается, был только наш с ним разговор, этого хватило.

Импровизировал ли Найк на площадке? Например, старый анекдот про мужика, смысл жизни которого заключался в том, чтобы передать соль, кажется, его чистым экспромтом.

Здесь есть очень важный нюанс: когда работаешь с непрофессиональным актером (хотя у Найка есть опыт, он играл Курта Кобейна в спектакле, но все же у него не было опыта именно киноактера), для меня в этом случае единственный возможный подход к работе — ни в коем случае не помещать его в рамки персонажа. То есть я люблю работать, отталкиваясь от личности, люблю прямо на площадке что-то добавлять, что-то убирать. Часто бывает такое, что актер произносит какую-то реплику, и ты понимаешь: конкретно этот человек никогда бы не сказал такие слова. Поэтому да, я сказала Найку: «Найк, вообще делай, что хочешь. Импровизируй, радуйся». Я всегда прошу актеров начать играть немножечко затакт, чтобы уже непосредственно в сцену взять хороший, классный отрывок того, что было в сценарии. И Найка я тоже попросила так сделать в начале кадра.

Каким вообще был изначальный вижн отца? Кого хотела видеть в этой роли?

Тут очень важно отметить, что я искала такого персонажа и такую личность, глядя на которую сразу бы стало ясно, где папа пропадал все эти годы. А с таким рокерским вайбом Найка, мне кажется, как раз сразу понятно, что он путешествовал, занимался музыкой, искал себя и ему точно было не до какого-то «молодого» родительства. 

Моя идея заключалась в том, что, поскольку в фильме совершенно не появляется и не звучит фигура матери, в некотором смысле можно метафорично показать, что это Роза Хайруллина (по фильму — мастер главной героини «Тайного влечения». — Прим. SRSLY), а Найк — реальная фигура отца. И, кажется, мне удалось это воплотить, потому что, глядя на «маму» Розу и папу Найка, сразу понимаешь, кто такая Вета, откуда она взялась и почему вообще она такая, какая есть.

Отец Веты будто Марти Сью (архетип персонажа, наделенный автором гипертрофированными, нереалистичными достоинствами, способностями, внешностью и везением. — Прим. SRSLY): вовремя появляется, у него свой театр, бар, он дает дочке возможность творить. Просто батя года, который в силу широких взглядов даже к романтическим четырехугольникам одновременно с собой и дочерью относится философски… В чем подвох?

Ну что я могу сказать? Мне кажется, что нам все-таки удалось добиться объяснения не на словах, где папа пропадал все эти годы. Ведь если человек исчезает на столько лет, неужели ни у кого не появляется вопроса, в чем была причина. И типа, а где гарантии, что он не повторит этот трюк снова? Несмотря на то, что папа в моем фильме действительно появляется и как Дед Мороз вдруг одаривает Вету подарками, поддержкой и всем, что не дарил раньше, где гарантии того, что он через неделю не пропадет? По ощущениям, таким отцам и такому типу мужчин вообще свойственно очень искренне любить и очень искренне быть верными, но не обязательно одной женщине. То есть вполне вероятно, что у него может быть, не знаю, пять женщин, с которыми он встречается параллельно и вроде как искренне каждую любит. Разве он виноват? Что он делает плохого? Любит действительно. Ну, понимаешь, к чему я. Поэтому лишний раз хочу обратить внимание девушек, которым нравится такой тип мужчин: они действительно могут прийти в вашу жизнь и, допустим, неделю быть лучшими на свете. Но не исключайте, что до этого они пропадали на пятнадцать лет и даже не давали о себе знать.

Заметила, что в «Тайном влечение», да и в предыдущих твоих работах («Кафе "Полночь"», «Ути-ути-ути») особую роль играет вода (и ванная). У тебя какие-то особые с ней отношения?

Должна сказать, я не так давно, совершенно неожиданно для себя, заметила, что это действительно так. Но я на это обратила внимание немножко с другой стороны — со стороны своих собственных ролей. Так, фильм «Возвращение Робинзона» Григория Константинопольского (лента еще находится в производстве. — Прим. SRSLY) мы снимали в Таиланде, я там играю немного русалку, такую девушку-мечту (может быть, только в представлении Григория Михайловича) по имени Маруся. То есть, несмотря на то, что она на необитаемом острове, у нее маникюр, педикюр, идеальная укладка. (Смеется.) В общем — классическое хулиганство Константинопольского. Во время съемок была сцена, где мы с Петей Скворцовым играли признание в любви, и в какой-то момент океан начал прибывать. И вроде бы мы играем, и вроде бы нужно как-то сконцентрироваться на том, чтоб неплохо доделать сцену, но ты физически начинаешь переживать за свою жизнь, потому что волны доходят уже до пупка, и как будто бы надо бежать. А бежать некуда, нужно плыть. В общем, действительно получилась очень «водная» роль. И после вот этой секси Маруси меня утверждают на роль Дины в фильме «Монохром» Ольги Городецкой — совершенную ее противоположность: холодную, суровую, такую суку, которая, в общем-то, разрушает жизни людей. Отмечу, что обе героини — очень сексуальны. Но у них разная сексуальность: у Маруси — голодная, жадная, плейбоевская, а у Дины она холодная, леденящая, в некотором смысле даже пугающая. Да, для роли Дины я даже остригла свои волосы. В общем, любим мы эксперименты.

Ты сейчас готовишься как режиссер к своему второму полнометражному фильму — «Семейное счастие» (1859) по одноименному роману Льва Толстого, который продюсирует Алексей Учитель. Это будет адаптация, по мотивам? О чем она?

Это первый роман Льва Николаевича Толстого, он никогда раньше не экранизировался. Это будет не классическая экранизация в привычном понимании, да, а авторский фильм по моему сценарию, который написан по мотивам романа. В некотором смысле это будут такие «Сцены из супружеской жизни» Бергмана. Хочу, чтобы получилась живая история живых людей, за отношениями которых мы будем практически под микроскопом наблюдать. 

Ты еще в 2019 году писала в инстаграме* , что первый фильм можно снять о себе, своей истории. А если история болезненная, вскрывает старые шрамы, надо ли ее ворошить? Или это может вылиться в целительный процесс?

Да, по моему мнению, первый фильм здорово было бы снимать по своему сценарию. Не обязательно о своей жизни, а просто рассказать историю, которая тебе знакома, которую ты знаешь и которую ты прочувствовал. Мне очень интересна тема возвращения к собственной боли — действительно, не каждый хотел бы рефлексировать еще раз на тему личных травм, ожогов. Но должна сказать, что я, например, когда берусь за какой-то сценарий или уже непосредственно за съемки фильма, будь это моя или не моя история — все равно проживаю ее. И как актриса, и как режиссер. Я все равно оголяю себя, оголяю свои нервы — в некотором смысле провожу по ним раскаленным металлом, если этого требует искусство, как бы это громко ни звучало. Так что спустя пять лет я все еще верю в то, что действительно на первых порах, в дебютном фильме лучше бы рассказывать о том, о чем ты хотя бы немного знаешь и имеешь представление. Ну или делать какой-то грандиозный ресерч на тему. Но точно не снимать о том, о чем ты понятия не имеешь. Это совет в первую очередь моего мастера, а во-вторых, подтвержденный на моем личном опыте. 

Что для тебя на данном этапе важнее — награды или зрительское внимание к работе? 

Я с большим трепетом отношусь и очень переживаю перед каждым показом, потому что, разумеется, наше кино снималось непосредственно для зрителя. Для меня очень важно зрительское внимание, потому что без него кино не будет иметь никакого смысла. Но одновременно с этим, конечно, очень больно, когда большие режиссеры или продюсеры смотрят «Тайное влечение» и говорят мне: «О, Стась, ну слушай, это прям Венеция». Я говорю: «Ну спасибо большое». Очень хочется, конечно, уже показывать кино по всему миру спокойно. Это такая моя сейчас тайная мечта. 

Что насчет позиционирования — где Венкова, а где Толстая?

Что касается позиционирования — да, я действительно немного запуталась, потому что вышла замуж и взяла другую фамилию. И теперь я Стася Толстая. Но мне, с другой стороны, немного обидно, что мой первый фильм все-таки снят под фамилией Венкова. Такая легкая биполярочка случается. Но, по идее, все логично выходит: «Тайное влечение» снимала Венкова, а «Семейное счастье» будет снимать Толстая. (Смеется.)

«Нежный ледокол», «муза Соловьева» и еще «соулмейт Курентзиса» — такие определения тебя встречались. Как ты вообще относишься к подобным ярлыкам?

Слушай, отношусь к ним с юмором, потому что, ну, как к этому еще можно относиться? Мне, на самом деле, еще можно десяток названий придумать, надо просто посидеть-пораскинуть. Сейчас вот как раз посижу-подумаю, и будет еще пара заголовков. Например, «амбассадор шампанского».

Можешь, пожалуйста, подробнее рассказать про комьюнити «Мечтатели»? В чем его особенность? Есть ли туда специальный кастинг? У кого играют ваши актеры?

Комьюнити «Мечтатели» появилось в связи с моим желанием попробовать стать агентом. И моей первой актрисой стала как раз Маша Янычева, главная героиня «Тайного влечения». После наших съемок я сказала: «Маш, если ты после моего фильма снимешься в каком-нибудь говне, я тебе этого никогда не прощу…» Так, собственно, и закрутилось.

Сейчас «Мечтатели» — это полноценное актерское и режиссерское агентство, в котором собраны, на мой взгляд, абсолютные бриллианты современной киноиндустрии. Каждого артиста и каждого режиссера (еще у нас есть художники, сценаристы) я выбирала собственноручно. Туда очень сложно попасть, потому что я практически никого не беру, так как мне суперважно, чтобы мы успевали каждому таланту уделять время. У меня большая команда: менеджеры, юристы  — прекрасные девушки, они занимаются непосредственно ребятами, в каком-то смысле сопровождают их с утра до ночи, следят за съемками, за документами. У нас уже восемнадцать артистов, они служат в лучших театрах страны, играют роли в сериалах, в фильмах, активно ходят на кастинги.

Это все довольно эксклюзивная история, потому что я отбираю в это комьюнити только тех актеров, которых потенциально снимала бы сама как режиссер. Там абсолютно мои лица, все безумной красоты, и каждый раз, когда мы собираемся все вместе, я чувствую себя самым счастливым человеком на планете —  возникает ощущение, будто я сейчас буду снимать новую картину. Вокруг меня все мои герои. Самые красивые и талантливые люди мира. Без ложной скромности.

Фотограф: Марина Баязова, @mb_film_

Стилист: Александра Пустырева, @kosskoss_

MUAH: Алеся Стребкова, @alessiastrebkovskaya