Музыкальный ресурс Pitchfork выставил новому альбому итальянской группы Måneskin «Rush!» 2 балла по своей традиционной 10-балльной шкале. Это редкий случай. Pitchfork принадлежит медиакорпорации Condé Nast и считается флагманом современной музыкальной критики, причем, вкусы сотрудников ресурса существенно опережают предпочтения масс. Pitchfork традиционно фокусирует внимание на передовой инди-музыке и актуальной электронике. В его орбиту попадают и более «народные» стили, однако сайт видит свое призвание, прежде всего в том, чтобы знакомить аудиторию с передним краем современного искусства.
2 балла это не какие-то там 4 или 5, которые Pitchfork выкатывает артисту, желая ущипнуть его побольнее. 2 балла — это свидетельство того, что под обложкой Rush! собрано все, что противоречит ценностям Pitchfork и расценивается редакцией, как вредное для чувствительного меломанского слуха.
Что же конкретно ставит в вину Måneskin авторитетное медиа?
«Их первый альбом, записанный в основном на английском языке, абсолютно ужасен на всех мыслимых уровнях: вокально раздражающий, лишенный поэтического воображения и музыкально одномерный, — пишет о Rush! критик Pitchfork Джереми Д. Ларсон. — Это рок-альбом, который звучит тем хуже, чем громче вы делаете звук в наушниках».
Журналист видит слабость Måneskin во всем, что должно олицетворять и жирно подчеркивать их революционный настрой, — в гитарной партии Тома Морелло (Rage Against The Machine) в песне Gossip, в привлечении поп-продюсера Макса Мартина к работе над песней Baby Said, в строчках вроде «поцелуй меня в задницу» и «плюнь в меня своей любовью». Джереми Д. Ларсон высмеивает антиконсьюмеристский номер Kool Kids, и его ирония базируется на убежденности в том, что музыканты, одетые в Gucci («не просто одетые в Gucci, а одетые самими Gucci» — уточняет журналист), не имеют морального права смеяться над английской «золотой молодежью».
Но вообще Pitchfork отказывает Måneskin в праве называться «альтернативой» просто потому, что, с точки зрения ресурса, в эпоху стриминга альтернативы не существует. Доступно все и сразу — и то, что ты слушаешь ту или иную группу в данный момент, никак не характеризует тебя как личность. Присутствие «Beggin’» Måneskin на верхних строчках чартов Billboard не было культурной реакцией на что-либо, это была просто аномалия. «Это содержание без смысла, — пишет Ларсон. — Они не были Nirvana, стирающей с лица земли heavy metal. Их успеху способствовали европейские реалити-шоу, алгоритмы и стечение обстоятельств. Это хаос в вакууме, и нам остается безуспешно искать смысл в музыке, которая звучит как пародия на группу с обложки журнала NME ранних нулевых».
Из длинной рецензии на Rush! можно сделать вывод, прежде всего, о том, что звук и оформление альбома не соответствуют представлениям автора о том, что такое рок. Такого рода представления всегда субъективны. Скажем, группы, исполняющие j-rock, то есть японскую разновидность глэм-рока, лишенную аутентичной англосаксонской сермяжности, фактически, в большинстве своем лишь поверхностно имитируют стиль. Но они никогда не получают таких доз едкой желчи, каких удостоились Måneskin. Японцы и корейцы далеко, им позволительно быть ненастоящими, ведь они при этом так прикольно выглядят. Европейцам нельзя перебарщивать с пижонством, они обязательно должны заглядывать в суть вещей, а не только под юбку своей бас-гитаристке, как это происходит с мужчинами из Måneskin на обложке «Rush!».
Вот только молодые люди, включающие «Rush!», не должны перед этим давать расписку о том, что они предварительно прослушали всю дискографию The Stooges и The White Stripes. И сдавать зачет по предмету «Рецензии из Pitchfork» в их учебных заведениях тоже не требуют. Вполне вероятно, что для кого-то именно Rush! станет первым в жизни рок-альбомом, прослушанным от начала до конца. Нет сомнений в том, что за ним в жизни такого субъекта последуют и The Stooges, и The White Stripes, и Franz Fedrinand, и Rage Against The Machine, и еще много хорошей музыки.
В определенной степени можно согласиться с тем, что сонм глянцевых поп-продюсеров, привлеченный к записи альбома «Rush!», не сделал его шедевром, а, напротив, перегрузил и пересластил весь проект. Однако сонграйтинг здесь на высоте, особенно во второй половине, где дали больше свободы давнему соратнику Måneskin Фабрицио Феррагуццо. Здесь впору снова иронизировать, например, насчет «итальянского рока» — слишком вычурного, театрального и сладкого. А если слушать без предубеждений, то песенное вещество здесь добыто самой высшей пробы.
В девяти странах альбом уже добрался до первого места в национальном чарте. Еще в восьми попал в топ-10. Из всех влиятельных СМИ только Pitchfork объявили Rush! полным провалом. А The Guardian, The Daily Telegraph, Evening Standard и NME, не крестя Måneskin «гениями», спокойно дали им по 3−4 балла из 5. Стоит ли говорить, что в большинстве городов тура Måneskin в поддержку Rush! все билеты проданы, причем, не только в Европе, но и в Северной Америке. Как пишет коллега Джереми Д. Ларсона из Rolling Stone Дэвид Браун, «нелепость большей части Rush! является доказательством того, как тяжело рок-н-роллу приходится работать в наши дни, чтобы быть замеченным».
