Нешуточный успех фильма «Отец» по одноименной пьесе Зеллера («Оскар» Хопкинсу, с радостью вылезшему из фильмов категории B ради удивленных гримас), очевидно, вскружил режиссеру-дебютанту голову, и он буквально за год сообразил кино по другой своей одноименной пьесе — «Сын». Что же, с таким неймингом ждем, пока он напишет «Святого духа» и снимет еще одну картину. Будет целая трилогия откровений. Темы, с которыми работает Зеллер, сплошь библейские: сожаление, прощение, гнев, раскаяние. Скорее всего, он ощущает себя в тарелке крупного автора. В кино «крупный автор» со своей драматургией не справляется. Хью Джекман скачет как в рекламе «Липтона», находя общий язык с сыном, а потом рыдает, как в «Фонтане», когда его не находит. Лора Дерн на автомате играет любящую женщину, Ванесса Кирби — любящую, но строптивую. Хопкинс пользуется одним из своих худших штампов в первые же секунды появления в кадре — подсвистывает, как в безумных роликах в своем инстаграме* . Подростка играет двадцатилетний МакГрат, подростка ТРУДНОГО, который зачем-то хранит нож под подушкой и иногда селфхармит. Весь фильм из парня усиленно делают Майкла Майерса из фильма «Хэллоуин» (особое внимание к сцене, где Джекман и Кирби собираются заняться сексом, а он стоит в дверном проеме и молча смотрит). Но, может, этим объясняется и наличие фильма на фестивале. «Хэллоуина» в этом году нет, а в прошлом был.
Никакого кино в «Сыне» не ночевало. Это пластмассовый мир победивших телесериалов и воркующего капитализма. Зеллер мог бы рассказать историю человека, застигнутого судьбой между духовной потерей старшего сына и физическим обретением младшего, но вместо этого он потерялся в предоскаровских котировках.
Кинорежиссерка и сценаристка (Тильда Суинтон) собирается написать скрипт документального фильма о своей матери (тоже Тильда Суинтон) и поэтому приезжает с ней в старый фамильный дом, который ныне стал отелем без постояльцев. Из жителей: девушка на ресепшене, управляющий и, кажется, призраки.
«Вечная дочь», несмотря на свое таинственное обличье, — один из самых жанровых фильмов конкурса. Вспомните, давно ли вы смотрели атмосферный детектив, пропитанный мороком болот Туманного Альбиона, похожий больше на экранизацию одной из неописанных книг серии «Нэнси Дрю», чем на все современное британское кино.
В этот раз режиссерка Джоанна Хог слегка заходит во владения Джармуша, но аккуратно, буквально мысочком. То есть, чтобы вы себе представляли, это картина «Серые сады» 1975 года, в которую поселили джармушевских героев и хогговские поколенческие issues. Любопытно очень. Гобелен бабушки над камином.
Тильда вновь прекрасно играет две роли (как и в венецианской «Суспирии» Луки Гуаданьино) и вновь не может уснуть из-за громких звуков (как в «Памяти» Вирасетакула). В общем-то, «Вечная дочь» — лучшее, что можно представить поклонникам Тильды, новое кино from tildaverse. Она тут и читает книги, и печатает на ноутбуке, и заглядывает в окна, чтобы убедиться, что оказаться запертым в воспоминаниях — это приехать в фамильный дом, в котором исчезли все дверные ручки, пока ты был внутри и искал вдохновения. Вечная дочь = вечная мать. Вечная дочь = гетевское Ewig-Weibliche. «Все быстротечное — символ, сравненье. / Цель бесконечная здесь — в достиженье. / Здесь — заповеданность истины всей / Вечная женственность тянет нас к ней».
