Месяц назад мы писали о том, что пауза затянулась и Монеточке нужно снова создать нечто значительное и социально важное, чтобы вернуть себе внимание публики и СМИ. Вы будете смеяться, но она это сделала.
Первый трек нового альбома называется «Крошка», и это прыжок через две головы. Монеточка что-то сотворила со своим голосом. Вряд ли кто-то будет всерьез измерять октавы и децибелы, но Лизу стало интересно слушать. Женские голоса в России вообще-то укладываются всего в три-четыре условных типа: эстрадный надрыв, домашний R’n’B, бой-баба и, наверное, фолк-стандарт. Выйдя за рамки своего очень спорного мультяшного фальцета, Монеточка выбрала нечто, вообще не имеющее отношения к этим краям. Рванула сразу туда, где можно вообще всё, куда-то в сторону, скажем, St.Vincent или Камий Далме, но оставила где-то в фундаменте фирменные пионерско-бардовские интонации — зачем ремонтировать то, что работает?
«Крошка» — отличный стартовый номер для мюзикла о девушке из провинции, которая «пробилась наверх», смогла стать известной столичной певицей. Может быть, кто-то из читателей успел на прошедшие перед самым локдауном премьерные показы мюзикла «Прайм-тайм» — так вот, одна лишь песня «Крошка» перекрывает его и по части достоверности деталей, и по качеству поэзии, и по музыке, и по соответствию мюзикловым канонам. А еще на память приходит песня Земфиры «Господа»: «Вам достался соперник безбашенный, молитвами вашими».
Задача лирической героини Лизы Гырдымовой сложнее. На ее пути к славе ей не приходилось противостоять ни циничному телевидению, ни российскому истеблишменту в самом широком смысле. Грубо говоря, у нее всё получилось. Самый большой страх в ее жизни — страх потерять себя. Решение этой темы в песне броское, утрированное, то есть полностью соответствующее стандартам жанра. И «Крошка» — это еще и ответ на номер из раннего репертуара «Виктор Дробыш».
Я певица модная, и за лайки пою в интернет.
Вроде музыка годная, а серьезных дядек всё еще нет.
Буду тихою заинькой, буду петь и соль, и ля, и си.
У меня город маленький, увези, Виктор Дробыш, увези.
Монеточка обошлась без Дробыша. Но ей от этого не то чтобы намного легче. Вот строки из «Крошки»:
Ты поешь так, что сносишь бошки.В дыму покачнешься и уже очнешься внизу.
Проснись, крошка — ты продаешься,
Ты продаешься, ты продаешься.
Почти опереточное решение «Крошки» не должно вводить в заблуждение, хотя к этой стилистике Монеточка возвращается в альбоме еще не раз.
В «Папиной любовнице» Монеточка и продюсер альбома Витя Исаев возвращаются к «наивным 1990-м», но в новом альбоме этот шаблонный синтезаторный саунд все равно выглядит гораздо более взрослым, чем в записях трех-четырехлетней давности.
В «Ирисках и рисках» появляется регги.
«Тугие косы» — возвращение фольклорных мотивов «Кумушек» из «Раскрасок...», и за эту песню Монеточка уже заработала сравнения с группой «Фабрика». Сравнение не обидное, Игорь Матвиенко — поп-хитмейкер первого ряда, а Монеточка никогда не скрывала восхищения классной поп-музыкой. От подобной песни и Пелагея, наверное, не отказалась бы, а такую диксилендовую коду никакая «Фабрика» себе бы не позволила.
Судя по всему, самым обсуждаемым номером альбома станет «Шприц» — пародия на группу «Ленинград» с вневременным туалетным полуматом («Папе сде-, папе сде-, папе сделали укол») и цыганским разгончиком перед финальным угаром. Это смех равного над равным. Монеточка разбирает шнуровский шаблон с тем же изяществом, с которым рисует русский «Ла-ла-лэнд» в «Крошке» и «Рентгенограмме». И вот что точно никто не мог бы себе представить у Монеточки образца «Раскрасок», так это балканские дудки. А в «Шприце» они смотрятся прекрасно, как родные.
Кажется, единственная песня альбома, которую мы могли слышать раньше — это «Переживу», баллада, поддержанная подобием оркестровых струнных. Нет сомнений в том, что при желании Монеточка могла бы развернуть ее в настоящий эпический номер для исполнения в Государственном Кремлевском дворце. В песне «Переживу» Монеточка останавливается в шаге от вопроса «А вы думали, я тут шутки шучу?» Но ей хватает иронии, чтобы на этих своих серьезных щах пропеть «и удары в пах, и Союза крах, герметичные запайки на цинковых гробах», а через куплет — «и бубонную чуму, и "Вову-Вову-чуму"».
«Переживу» — типичный духоподъемный финал мюзикла. А «Америка» — лирическое послесловие главной героини, почти кавээновская, но при этом трогательная и мастерски придуманная кода, в которой Монеточка примеряет на себя образ героини советского ретро, этакой Алисы Фрейндлих или Ирины Муравьевой эпохи айфона.
«Декоративно-прикладное искусство» слушается на одном дыхании, и только когда замолкает последний аккорд «Америки», понимаешь, что в альбоме нет ни одного слова о том, о чем 22-летние певицы поют в 99% песен. В нем нет любви. Ни одна из песен не является романтической историей, здесь нет встреч и разлук, нет нежных чувств и звериной страсти. В мире лирической героини как будто вовсе отсутствует этот тип эмоций. Как там с парнями вообще? Или с девушками… Неужели никак?
При этом альбом получился настолько увлекательным и самобытным, что кажется, будто в этом и состоит рецепт успеха. Просто не пойте о любви, и будет вам счастье.
