Основной конкурс:
«Жираф» (реж. Анна Софи Хартманн)
Фильм, снятый датчанкой Анной Софи Хартманн, своими асептическими кадрами, брессоновскими склейками и звенящей тишиной по обе стороны кадра молниеносно вызывает в памяти работы Берлинской школы. В одной из ролей здесь Марен Эггерт, исполнившая главную роль в последнем (и не только) фильме Ангелы Шанелек «Я была дома, но...», а продюсером выступает Марен Аде. Сюжет обволакивает непритязательная фактура этнографии подлежащих сносу домов. Под ними скоро будет пролегать тоннель между Данией и Германией. Дара — 38-летняя «сильная и независимая» специалистка. Она внимательно осматривает их содержимое — ветошь и малоценные бумаги: дневники, письма, старые документы. В один прекрасный день она видит на пляже молодого человека — 24-летнего куроса из Польши, приехавшего в Западную Европу на подработку. История их (неравных) взаимоотношений складывается из шороха и шепота, шуршания страниц и взглядов — в фильме Хартманн сильные и красивые женщины смотрят на красивых и порой чуть менее сильных мужчин. Не свысока, а глаза в глаза.
«Облако в ее комнате» (реж. Чжэн Лу Синьюань)
«Белым по белому» (реж. Тео Курт)
Очень мрачная и провокативная версия «Портрета девушке в огне» отдает кафкианским ужасом и вызывает нездоровое любопытство: фотограф средних лет прибывает на Огненную землю, в поместье крупного землевладельца, с тривиальной целью сделать свадебный портрет. Своего заказчика художник так и не увидит — тот будет слишком занят — господский «Замок» останется неприступным. Но зато он откровенно запечатлеет на снимках невесту — совсем юную девочку, на вид лет двенадцати. Здесь героиня истории, в отличие от «Портрета», занимает крайне пассивную роль, так как лишена самой возможности эмансипации: она скорее похожа на мертвое при жизни, безмолвное изваяние. Именно такой она предстает на одной из фотографий, где в полудреме от изнеможения прикрывает глаза. Этот фильм — прошлогодний участник венецианской программы «Горизонты» — довольно рьяно порывает с репрезентацией, в отличие от стандартного современного «критического» кино. Женщины здесь — включая местное, индейское население — объекты в самом жутком смысле этого слова, и эта сенситивная аффирмация действует на зрителя парализующе. В самом конце повествования объективы — фотографа и режиссера одновременно — смещаются с личной истории на всеобщую — фотохудожник запечатлевает жестокое истребление индейского народа селькнамы, рифмуя несправедливости между собой. Круг замыкается. Насилие прожигает Огненную землю и орошает ее кровью.
Программа короткометражного кино:
«Мэри и наоборот» (реж. Нельсон Йео)
Буквализация и визуализация философского размышления китайского мыслителя Чжуань Цзы о том, как ему приснилась бабочка, но по пробуждении он уже не мог сказать: он Чжуань Цзы, который увидел во сне бабочку, или бабочка, которая видит во сне Чжуань Цзы. Таким образом китайский философ определял для себя метаморфозы вещей — протеизм и бесконечную текучесть жизни. В фильме сингапурского режиссера Нельсона Йео в этом маятнике трансформаций и перевоплощений участвуют героини двух фильмов (изображение кочует от хичкоковского триллера «Леди исчезает» к китайской ленте «Весна в городке»), а пересекаются они в образе молодой китайской девушки Ма Ли, которой снится, что она европейка Мэри. Или наоборот.
«Ложное солнце» (реж. Дориан Йесперс)
26-летний бельгийский режиссер Дориан Йесперс не первый раз работает на севере России — в 2018 году, вдохновившись музыкой Сергея Курехина, он снял «Воробьиную ораторию» в Мурманске. «Ложное солнце» же — эдакий антипод — формальный и содержательный, астеровскому «Солнцестоянию». Речь идет о самой длинной ночи в году и в мире. Вместо выжигающего все на своем пути света дня здесь — обволакивающий бархат ночи, вместо языческого, карнавального лета — медитативная северная зима. А вместо ультрафиолетового светила — тусклый свет ложного солнца — телеэкрана, который местные бабушки оставляют перманентно включенным, чтобы не чувствовать этой нескончаемой ночи. Видеоряд, снятый почти без склеек, напоминает сразу много фильмов со сходным приемом: то неоновый свет погрузит во «Вход в пустоту», то гладко парящая, словно плывущая, камера послужит реминисценцией кинодинамики в «Русском ковчеге», то хаотичные и отрывочные, часто как бы издалека эхом доносящиеся диалоги заговорят на киноязыке Алексея Германа. Однако при всем обилии референсов и визуальных пересечений фильм обладает собственной, ни на что не похожей эстетикой на грани с видеоартом.
«Голый» (реж. Кирилл Хачатуров)
Самобытный анимационный проект выпускника Московской школы нового кино Кирилла Хачатурова. Кирилл работает с компьютерной 3D-анимацией, создавая ирреальные антиэстетские антропоморфные фигурки, нарочито неловкой мешковатой формы. Новый анимационный фильм продолжает визуальный язык «Протокорба» — дебютной анимационной ленты режиссера. В «Голом» мы вновь сталкиваемся с современной российской реальностью (удивительно пластичный для анимации материал) — печальными подъездами, помятыми электричками, понурыми закоулками и задними дворами. В этом хтоническом сеттинге девушка-неформалка встречается с экстраординарным парнем — супергероем, умеющим проходить сквозь стены. Он, вопреки обыкновению, родился, а не стал таковым. И не очень-то жаждет кого-то спасать, а скорее даже сам нуждается в помощи. В мире, где буквально каждый стремится быть не таким, как все, маленький (сверх)человек, жаждущий ординарности и спокойствия, действительно ни на кого не похож. И уже только поэтому он довольно силен и велик.
«После нас хоть потоп» (реж. Феликс Фаталь)
Это расхожее выражение (к слову, совпадающее на русском и французском языках), реализованное в виде визуальной рефлексии на тему постчеловеческого. Временные ориентиры смещены, библейские события сосуществуют с постапокалиптическими сценариями будущего, и все это что-то пророчествует об острие настоящего. Кино Фаталя о попытках восстановить человеческое из его обломков — хрупких, стертых, безликих, напоминающих картины Фрэнсиса Бэкона и ранние фотографии Евгения Юфита, образов (не)гуманного, что нам остались. После нас и во время нас — хоть потоп. Вода точит камень и смывает грехи.
