В последний раз напомним, что «Субстанция» — это экстремальный боди-хоррор про гной, кровь и телесные мутации. Слабонервным не смотреть! Однако, если вы готовы перетерпеть вонзающиеся в плоть иглы, хруст костей и — особенно — последние 20 минут, где происходит буквально черт-те что, — то увидите, возможно, самый яркий фильм года. И точно самый запоминающийся.
Это даже немного странно. Ибо режиссерка Корали Фаржа как автор далеко не оригинальна. Ее дебют «Выжившая» (2017) — перифраз «Я плюю на ваши могилы» (2010) и прочих rape-revenge-фильмов про женщину-жертву, которая вынуждена стать охотницей. С точки зрения текста, да и исполнения — «Субстанция» тоже полна референсов. Схожая одержимость молодостью была у Дориана Грея или в «Смерть ей к лицу» (1992). Изнанка индустрии красоты, жертвой которой становится женское тело, — привет «Неоновому демону» (2016). При этом Фаржа не боится не только работать на уже вспаханном поле. Она осознанно цитирует и часто подтрунивает над классикой. Фильм буквально по-тарантиновски распирается от отсылок: на «Сияние» (1980), «Муху» (1986), «Кэрри» (1976), «Реаниматора» (1985), «Месть нерожденному» (2007). Самая эффектная и мерзкая сцена в «Субстанции» вообще подсмотрена из «Общества» (1989) Брайана Юзна.
Ведь боди-хоррор — традиционно мужской жанр с так называемыми «отцами» в виде Карпентера («Хэллоуин»), Кроненберга («Обед нагишом»), Ларри Коэна («Оно живо»), Стюарта Гордона («Извне»), того же Юзна. Их мужскому взгляду Фаржа и противостоит, миксуя проверенные ходы с собственным видением и незаемной визуальной энергией.
Минимализм интерьеров (все как будто из глянцевой подборки Pinterest) она скрещивает с чрезмерностью внешних деталей. Скажем так, череда зумов на задницы Мур и Куолли в «Субстанции» играет главенствующую драматургическую роль. Крупные, отлично выстроенные планы — с будто искажающим реальность «рыбьим глазом». Так Фаржа передает атмосферу удушающей тревоги — редкий для жанра, но такой важный для построения эмоционального контекста инструмент. Психологический надрыв ищущей морщины, переедающей и перекрашивающейся по десять раз героини Мур — с лютым черным юмором.
Издеваются, как можно догадаться, над похотливыми мужланами. Хотя феминистка Фаржа не удержалась, чтобы не кольнуть типичных патриархалок. Лоснящиеся старики-акционеры (все белые!), мерзкий продюсер Харви (маленькая, но невероятно эффектная роль Денниса Куэйда, в которой Вайнштейн не называется, но узнается) — их общее мнение деформирует взгляд женщины на себя, заставляя затем деформировать свое тело.
И да, возможно, это идея не для двух с половиной часового фильма, а для эпизода в антологии а-ля «Черное зеркало». С другой стороны, «Субстанция» даже со всеми своими внутренними повторами и небольшим запинанием перед финальным безумием — отлично развлекает и дарит мысли на подумать. Например, о том, как может измениться разум под влиянием новой телесной оболочки. А то, как фильм сыгран, — заслуживает отдельного абзаца.
После того, как Мур прокатили с «Оскаром» в 1998 году за «Солдата Джейн», это ее второй в жизни шанс получить статуэтку. И видно, что Деми пошла ва-банк. Путь от успешной красотки до практически ходячего трупа — задача куда более амбициозная, чем все, что делала актриса до «Субстанции». И она с ней справилась! За изменениями Мур следишь буквально с замиранием сердца. Над ней и смеешься, и глубоко сочувствуешь. Куолли тоже молодец, но и сценарно, и по игре она остается в тени Деми, репрезентуя собой ожившую сексуальную фантазию, а не личность.
В итоге «Субстанция» — главный аттракцион момента и, что называется, instant classic («мгновенная классика»). Его можно было бы даже назвать фильмом для всех, если бы не жанр. Однако мало какое кино, прибегая к столь уродливым формам, оставляет на душе так много удовольствия и даже позитива, что ли.
