Одну из знаковых ролей в «Детях Леса» исполнила актриса Ксения Дементьева, которую зрители знают как Наташу из серии фильмов «Паутина», а также по проектам «Не бойся» (2020–2021), «Вспышка» (2019) и другим. SRSLY расспросил Ксению про главные сложности и прелести съемок в хорроре, актерское мастерство, зрительский настрой и работу с дебютантами.
Какова роль вашей героини в «Детях Леса»?
Я бы сказала, что мой персонаж появляется в знаковый момент. И его появление, его раскрытие сильно влияют на дальнейшую судьбу главного героя и на идею, концепцию всего сюжета.
А расскажите подробнее про своего персонажа.
Моя героиня — экскурсовод, которая живет знаниями прошлого, как и любой экскурсовод, наверное. Ей очень важно посвятить в эти знания как можно больше людей, и в этом есть много света, много созидательного посыла. Она стремится объяснить истоки, рассказать историю, поведать о корнях, о предках, их образе жизни, чтобы молодежь понимала, откуда они, кто были их предками, чем они жили.
Кроме того, она погружает их в мифологический контекст, рассказывает о сказочных персонажах. Например, мы привыкли, что Баба-яга — это такая неприятная старуха с костяной ногой, такая вся ведьма, злюка-вонюка. А наши предки верили, что Баба-яга была прекрасной и, по нашим меркам, молодой женщиной, которая проводила очень важный обряд инициации. Во время этого обряда мальчики становились мужчинами, проходя через испытания. Дальше уж закон Дарвина — выживает сильнейший, потому что для племени слабый член не нужен, он балласт.
Интересно, что в культуре так сильно трансформировались некоторые мифы, что нужно сделать усилие, чтобы дойти до первоначальной сути.
Да. Ведь даже в современном обществе, когда мы можем добыть любую информацию, нам все равно нужен проводник, который всю эту информацию разложит по правильным полочкам.
Как вы стали таким проводником? Как проходил кастинг в проект?
Начнем с того, что у меня отрицательное обаяние именно с точки зрения типажа в кино. Но при этом я никогда не играла отрицательных персонажей, ни разу. Все мои роли в основном — это женщины с тяжелой судьбой.
Многие клевые роли я не могла получить просто потому, что, глядя на меня, люди видят какую-то сучность. Ну, вот такое лицо.
И вот я все время страдала: «Ну дайте, пожалуйста, что-нибудь эдакое, неоднозначное». Вдруг мне звонит Боря Ржезак, кастинг-директор, мы с ним знакомы уже больше десяти лет. А мне в этот момент привезли диван, у меня вся квартира в каких-то коробках, грузчики ходят, сын не понимает, что происходит, собака лает, кот шипит. Звонит Боря и говорит, что — как обычно сейчас у нас происходит в кино — нужны самопробы прямо сегодня. Я мигом отправляю мужа с сыном гулять, сама открываю текст и сначала не понимаю ни жанр, ни что за персонаж. Еще так расстроилась тогда, что это экскурсовод, потому что звучит как роль на эпизод. Обычно у роли есть имя, а тут просто — экскурсовод.
Сначала я воспринимала все как какую-то сказку, где экскурсовод рассказывает молодым ребятам о мифологии, о сказочных персонажах, таких как Водяной, Баба-яга, Леший… Но по мере чтения думала: «Хм, какая-то странная сказка, что-то там не то». Спросила у Бори: «Борь, а какой жанр?» — и он мне ответил только, что возрастное ограничение 18+. Тут я понимала, что надо играть, записала самопробы, отправила, и меня вызвали на очные пробы.
На очных пробах я моментально влюбилась в режиссера, произошла такая эмоциональная сцепка. Даниил (Тигулёв. — Прим. SRSLY) прекрасный режиссер, прекрасный человек, мне с ним безумно комфортно. Я сразу призналась ему, что волнуюсь, потому что мне искренне хотелось получить эту роль. Когда мы все записали, еще несколько дней я сидела как на иголках в ожидании ответа. И когда Боря позвонил и сказал, что меня утвердили, я помню, как выскочила и стала прыгать, и кричать: «Меня утвердили! Я стану Бабой-ягой!» И мой сын такой: «Что? Ты? Баба-яга?»
А дальше начались съемки. Были примерки костюмов, от которых я в восторге, грим…
Самое сложное на съемках было не украсть у гримеров парик. Настолько он был прекрасный.
Потом еще была постановка трюков. Это тоже клевый опыт, потому что я давно не занималась сценическим движением. Я окончила институт в 2005 году и с того момента никаких трюков не исполняла. А тут нам давалась пара часов, чтобы все выучить и сделать так, чтобы смотрибельно. Бедный мой партнер Андрей (Мартынов. — Прим. SRSLY), ему, конечно, досталось от меня…
Вы все трюки делали сами или работали с каскадерами?
С каскадерами. И я считаю, это правильно, потому что, даже если я могу как актриса выполнить все трюки сама, все равно есть риск, вдруг что-то пойдет не так. Всякое бывает, мы можем в обычной жизни споткнуться и себе что-то вывихнуть, нельзя ставить под угрозу съемочный процесс. Поэтому какие-то моменты в трюковых сценах, которые могли нанести мне травму или... Ладно, что уж, не будем стесняться, которые я не могла выполнить, потому что не настолько пластична и прыгуча, — вот их выполнял дублер. Спасибо этой девушке большое! Я очень благодарна ей, что самые болезненные места она приняла на себя. Хотя мне тоже досталось.
От хоррора по-любому ожидаешь, что там будет что-то на грани возможного в плане трюков.
Хоррор, он на то и хоррор, чтобы там происходила какая-то дичь.
Странный фильм ужасов получится, если будут просто стоять два человека и общаться.
Когда вы поняли жанр фильма, в котором предстоит сниматься, вас это не оттолкнуло? Или, наоборот, это только притягивало?
Еще больше притягивало, конечно! Во-первых, это необычные роли для российского кинематографа. У нас с хоррорами беда: их мало снимают, но оно и понятно, потому что наш зритель не особо принимает этот жанр. Есть небольшой процент людей, которые являются фанатами жанра, но и они, как правило, смотрят зарубежное. У нас этот жанр, на мой взгляд, к сожалению, не особо популярен.
Когда общаюсь со знакомыми на эту тему, слышу что-то вроде: «Ну, все это фигня — хорроры, слэшеры, — ты же всегда понимаешь, что там будет происходить. Если слэшер, то это молодежь, которая приезжает в какое-то место, и там с ними происходит жуть». Или еще: «Это все страшилки, это же все не по-настоящему, вся эта искусственная кровь — к чему это?»
А для меня хоррор — это всегда притча.
К «Детям Леса» я бы тоже относилась не как к страшилке, а именно как к притче. Просто надо посмотреть с определенного ракурса: компания молодежи села в машину, но не доехала до пункта назначения, с ними что-то произошло, и дальше идет сюжет о том, что каждый из героев встречается не с неведомой кракозяброй, а со своим внутренним демоном. Фактически они попали в чистилище и столкнулись со своим внутренним демоном, со своим грехом. Вот тогда все становится куда интереснее, перестаешь думать о том, сколько там литров искусственной крови вылили и у кого нож бутафорский.
Важно как-то настроить себя перед просмотром любого фильма, что это не просто развлечение, а еще и художественное высказывание.
Да, это все история, и она назидательная. Любая история назидательная.
На мой взгляд, мы смотрим кино ради двух вещей. Первое — сказать: «О, я хочу такую же историю в своей жизни». Второе — «Ох, бл#@$, какая жесть! Как хорошо, что у меня не так». Вот и все.
Так что можно вынести из фильма посыл типа: «Так, если я вдруг окажусь в месте, которое мне не нравится, надо сразу валить, а не пытаться разобраться, что это за дичь».
А еще не нужно делиться, оставаться одному, спускаться в подвал…
Вообще не стоит идти в подвал никогда! В подвал пускай ходят работники жилищно-коммунального хозяйства. У них там свои инструменты, которыми они работают. Другим не надо в подвал.
В команде много людей, для которых «Дети Леса» — один из первых или вообще первый большой проект. Как вам работалось на площадке? Это создавало трудности, или, может, было преимуществом?
Я могу честно сказать, что, когда в первый раз приехала на площадку, подумала: «О, школота какая». Во-первых, все основные персонажи — молодежь, и они прям молодежь, я вдруг почувствовала свой возраст. Хотя мне кажется, что я и сама еще девчулечка. Да и на площадке все такие молодые. Я даже задалась вопросом, а не дипломная ли это работа какая-нибудь. Но эти мысли было буквально 0,1 секунды. Потому что тут же я почувствовала, какая клевая атмосфера на площадке, как люди горят идеей, и что тут работают не уставшие люди, которые относятся ко всему как к производству, как к ремеслу, а что всем искренне интересно. Эта энергия всех заряжала, и атмосфера на площадке была наикрутейшая. Поэтому я полюбила вообще каждого человека, который был на площадке, и каждому благодарна.
Я благодарна своим партнерам, актерам, что они выдержали одну из самых непростых сцен. Она была очень долгая, информативно наполненная и довольно сложная для меня. Обычно актер — это всегда про диалог, про действие, ты цепляешься за партнера, его реакцию, слова, и вы находитесь в тандеме. А тут ребята вынуждены были просто стоять и смотреть на меня. А у меня огромнейший вагон текста, просто «Википедия», информация, которую невозможно даже интонационно никак окрасить, иначе получится странная наигранная фигня. И этого текста оказалось так много, что, хоть я его и выучила, из-за того, что не было возможности в этот момент играть, он все время вылетал. Это был дубль, дубль, еще дубль. Ребята все стояли и стояли…
Что было самым сложным во время съемок?
Самыми сложными были трюковые сцены. Во-первых, мы снимали ночью, то есть часто были физически уставшие. Во-вторых, кино — это живой организм, никогда не будет так, как запланировано. Поэтому, когда перешли к трюковым сценам, оказалось, что все куда сложнее, чем мы ожидали. Допустим, мы снимали в доме, и я сильно покоцалась, была в синяках, ссадинах. Или был момент, когда мне пришлось долго находиться в неудобной позе, было больно коленям, стала затекать спина. В таких случаях было тяжело от того, что тебе жалко себя, начинаешь себя по-человечески жалеть.
Еще достаточно неприятным моментом было сидеть или лежать мокрой на сквозняке. Кадр длится пару секунд, может, даже меньше, но снимать его можно час. И несмотря на то, что группа очень бережно относилась к актерам, иногда уберечь от всего невозможно. Как-то осенью мы снимали ночью, двери в доме должны были быть открыты — сквозняк. После этих съемок я подумала, что потянула спину с непривычки, а оказалось застудила почку.
Но все это не столь важно на самом деле. Я получила огромнейшее удовольствие от процесса и очень-очень скучаю по каждому, хочется опять вернуться на площадку.
У меня больше 40 ролей, и эта — самая любимая.
Она хоть и небольшая, не так много съемочных дней, но я вот прям счастливая летела на площадку, несмотря на то, что мы снимали далеко от Москвы, приходилось вставать в четыре утра и сутки потом не спать.
Запомнились какие-то забавные случаи за время работы над проектом?
Для нескольких сцен мне гримировали зубы — покрывали их темной эмалью. И когда закончился съемочный день, а вернее, ночь, нам нужно было очень быстро собираться, чтобы скорее покинуть локацию. У меня не получилось быстро и хорошо счистить эту темную эмаль с зубов, и я так и поехала домой. Когда зашла в квартиру, сын как раз собирался в школу. Я улыбнулась ему, а у него так исказилось лицо... Тут только я поняла, в чем причина, и сказала, что именно так выглядят зубы, если за ними не следить и не чистить утром и вечером. Сын с брезгливостью ответил, что урок усвоен и теперь он всегда будет тщательно следить за гигиеной рта. К слову, действительно, вон сколько времени прошло, а я вижу, что он прям усердно теперь чистит зубы дважды в день!
Каким, по-вашему, получится фильм «Дети Леса»?
У меня такая аналогия: с кино как с детьми. Когда ребенок рождается, он чистый, светлый, без изъянов, а дальше он общается с родителями, впитывает какую-то первичную информацию, потом идут воспитатели, учителя, друзья, бабушки, дедушки, тренеры, литература, игры, музыка.Так и получается, что дети все рождаются одинаковые, как чистый лист, но потом вырастает либо гений, либо маньяк-убийца.
Так же и с кино. Всегда есть клевая идея, ведь если она не клевая, то она не становится сценарием в принципе. И дальше все зависит от очень-очень многих факторов, получится в итоге крутое кино или проходной фильм. Но я верю, что та энергия, которая была на площадке, та вера всех людей, которые вписались в этот проект, начиная от продюсеров и заканчивая актерами, она положительно скажется на результате. Думаю, зрителю зайдет наш эксперимент.
Какой реакции зрителей вы ждете?
Хочется, чтобы люди просто хорошо провели время. Чтобы у них не сложилось впечатления, что они потратили его зря. Еще хочется, чтобы такой жанр, как хоррор, все-таки твердо встал на ноги в нашей стране, потому что есть процент зрителей, фанатов этого жанра, и мы не должны оставлять их без контента. Тем более в нашей стране действительно хорошие сценаристы (это я говорю как сценарист). И я считаю, что мы можем создавать хорроры в России. Да, они будут отличаться от западных, потому что у нас другие корни, другие сказки, другая мифология, другой менталитет, другая боль. Но все равно будут достойными. «Дети Леса» тому доказательство. Повторюсь, хочется, чтобы зритель отнесся к этому фильму не как к проходной истории, а как к притче. Притче о том, что жизнь все равно приводит любого к его внутренним демонам, с которыми нужно встретиться лицом к лицу и бороться, а там уж что победит.
У вас в фильмографии очень разноплановые проекты, в том числе такие редкие, как хорроры и дипфейк-сериал. Осталось ли что-то еще, в чем хочется сыграть, но пока не?
Мне девочки-гримеры на любом проекте говорят: «Какое у тебя несовременное лицо». Но я ни разу не сыграла в историческом фильме! Ни разу! У меня был проект «Аромат шиповника» (2014) — это сага, действие которой начинается в восьмидесятых годах. Но в этом все равно нет историчности. Мне же очень хочется сыграть в историческом кино, в костюмированном историческом кино. Еще я ни разу не играла в военной драме, хотя очень хочется.
А так, да, у меня уже был еще один хоррор, «Не бойся» (2020–2021), — роль, которой я очень дорожу, поскольку она очень необычная, раскрывающаяся. И вот в этом году мой муж Рома Ярославцев взял меня на роль регистраторши в бонусной серии «ПМЖейсон» (2022 – ...) — дипфейк (все время путаю, хочу сказать «дикпик»…) сериала. И я наконец-таки сыграла комедию.Я сама себя ощущаю комедийной актрисой.
И Рома поверил в меня и взял на роль регистраторши. Я так кайфанула! Сыграть такую дурочку, прям квахнутую на голову. Еще вдобавок в этом же проекте я побыла немного оператором, потому что во время съемок финальной сцены мне надели шлем с камерой на голову, и все, что показано в финале, это то, что видела я. Интересный опыт.
Если бы из всех актеров мира можно было выбрать кого-то для съемок в одном проекте, кто бы это был?
Я была бы счастлива оказаться на съемочной площадке с Джеймсом МакЭвоем. После его «Сплита» я серьезно задумывалась уйти из профессии, потому что то, как он сыграл огромное количество личностей, насколько это органично, четко, тонко, — это что-то невероятное. Я тогда подумала: «А какой смысл дальше быть в этой профессии, куда-то стремиться, если вот он — потолок, дальше некуда». Вот настолько он меня впечатлил.
Над чем вы сейчас работаете?
На данный момент у меня нет подписанных актерских контрактов, идут переговоры, пробы, но пока без конкретики. Я ведь не только актриса, а еще и сценарист. И прямо сейчас я пишу проект для ТНТ и разрабатываю, на мой взгляд, наикрутейшую идею, платформенный сериал. Очень надеюсь, что продюсеры поверят в него так же, как и я. Это интересная история, и я уверена, что она получит отклик у зрителей.
