Если бы ты написала книгу, о чем бы она была?
О рефлексии, поиске себя и попытках вырваться из апатии. Очень оптимистичная книга. (Смеется.)
Есть проверенный метод побороть апатию?
Да, есть классное упражнение. Каждый раз, когда я из-за чего-то загружаюсь или мне супергрустно, стараюсь выписать минимум десять вещей, за которые благодарна или которым просто рада. И они не должны быть связаны с ситуацией, из-за которой мне плохо. Еще важно просто выходить наблюдать за миром. Смотреть, например, как снег тает. Как раз, скоро он будет таять, надеюсь… Хотелось бы это увидеть.
Не буду уточнять, много ли общего у вас с Кристиной. Хочу спросить, похож ли ваш распорядок дня?
К моему сожалению или не к сожалению… Да, мы с Кристиной глобально похожи больше, чем мне изначально казалось. Распорядком дня в том числе. Не скажу, что я безалаберная, но из-за рассеянности и витания в облаках, наверное, так можно подумать. Меня многое постоянно отвлекает. Я опаздываю, хотя упорно с этим борюсь. И да, ношусь потом как Кристина по городу, пытаюсь все успеть.
У тебя есть укромные места в городе, где просто хорошо и спокойно?
В Москве у меня еще нет таких мест, потому что я живу тут чуть больше года. И значительная часть времени была посвящена работе. Поэтому — пока как-то не нашла. В Петербурге вот есть, и не только укромные места, но и любимый маршрут поддержки и возвращения к себе.
Ты часто называешь себя ленивой. Лень можно как-то победить?
Никак, я прокрастинирую все время! Это мой способ работы: откладываю все на последний момент, ничего не делаю, а когда сроки горят и поджимают, у меня открываются какие-то резервные силы и я качественно выполняю поставленные задачи или то, что мне нужно было сделать.Прекрасно тебя понимаю, мне кажется, это все из-за выброса адреналина.
Кстати, да! Я об этом не думала...
Ты недавно переехала в Москву, а Кристину в сериале, очевидно, вдохновляет город. Какой ты видишь Москву?
Для меня Москва сложная. Мне непросто находиться в городе и смотреть вокруг из-за обилия всяких билбордов, лозунгов и вот этого всего. С другой стороны, моя Москва про людей, бурлящую энергию, постоянные возможности, которые город тебе предоставляет, и остается лишь ими пользоваться или игнорировать. И если ты их игнорируешь, Москва как бы такая: «Ну, не надо — значит, не надо, пока!». (Смеется.) Вот такая она для меня. И еще очень большая! Огромная!
Кто-то называет Москву «маленькой деревней».
Судя по тому, кто где и как пересекается, насколько хорошо все друг друга знают — да, маленькая деревня. Но если смотреть на здания, проспекты… Район Китай-города, по-моему, где все спуски и уличные подъемы — просто восторг, особенно после геометричного выверенного и продуманного Питера.
Для тебя вообще важны повседневные ритуалы? Они у тебя есть?
Да! Обязательно послушать какую-нибудь дурацкую попсовую песню, чтобы с утреца зарядить себя легким настроением. Затем, обязательно выпить дрип-кофе! Вечером зажечь свечку вкусно пахнущую. Какие-то такие мелочи. И чтобы у меня дома все время были свежие цветы. Это не ритуал, правда, скорее традиция.
В таком случае — два вопроса. Что ты слушала сегодня утром? И какие цветы стоят у тебя сейчас дома?
Цветы — желтые хризантемы. А сегодня утром я смотрела мультики. Вот прямо сейчас была «Корпорация монстров», чтобы зарядиться трогательностью, нежностью, пойти в Москву и улыбаться людям, даже тем, кто суетится, не обращая друг на друга внимания.
У тебя есть любимый ромком?
Да, «Отпуск по обмену» — классика.
Ромкомы — лекарство от грусти. Что бы ты еще назвала лекарством от грусти?
Объятия, еда, шоколад, ванну принять, всю свою грусть вылить в дневник, чтобы освободить голову. Мы, кстати, в этом с Кристиной похожи — она многие из своих событий фиксирует письменно, я это тоже делаю. Еще можно поухаживать за собой, например, потанцевать или попеть.
Тексты, которыми ты сопровождаешь фотографии в инстаграме* , как раз и кажутся мне дневниковыми. Экспрессивные, фиксирующие состояния. Это не выдержки из дневников?
Нет, их я пишу специально под пост. Могу несколько дней ходить, крутить одну мысль, чувствовать импульс чем-то поделиться, а потом просто написать текст. К сожалению, я пишу их сразу в инсте, потом выкладываю, начинаю править, менять слова местами, добавлять и убирать запятые. Так и не выработала привычку делать это до публикации, в заметках, потому что исчезает магия какого-то обращения… Даже не к людям — я чувствую, что есть как будто сторонний наблюдатель, к которому я обращаюсь. Заметки — что-то непременно сухое. Даже бумажный дневник дает более человечное ощущение. Но мне очень приятно, что ты это отметил.
А с какого возраста ты ведешь дневник?
С 11 лет.
Ого.
У меня они все остались, я их не выкидываю. Очень смешно читать свои 11-летние записи.
Что волновало тебя в одиннадцать?
Там ничего особо не написано. Из разряда: «Хороший день, гуляла в парке», или «Не хочу в школу», или «Настя на меня обиделась, потому что я села за парту с Викой». Какая-нибудь такая ерунда.
У тебя целая стопка дневников за все годы?
Коробочка. Коробочка памяти. Не то чтобы я каждый день туда что-то записывала, могу выпадать месяцами, потом сделать какую-то запись на страниц десять и опять взять паузу. Это такой процесс ненасильственный, нерегулярный, тоже по наитию.
Стихийный.
Да, стихийный, хорошее слово.
Давай поговорим про период твоей жизни, когда ты работала моделью в Азии. Сильно ли ты тогда ощущала разницу менталитетов?
Довольно сильно. В Индонезии это ощущалось не так явно, потому что все, кто работал в фэшн-индустрии, были довольно европеизированные, говорили на английском языке и работали на международных рынках, а вот в Китае — кошмар. Меня заселили в квартиру, где была еще одна русская девчонка и три китаянки. Какой-то безумный крышеснос. Казалось бы, быт один и тот же, но то, как они общаются, что-то делают, какие там у людей взаимоотношения между собой… Не хочу как-то оценочно судить, но было непросто.
Это как-то отражалось на работе?
Я была более закрытой. Одно дело, когда ты, сидя на мейке или примеряя одежду, можешь говорить с людьми — сразу проявляется дружелюбие, командная работа. А когда вокруг тебя никто не знает и слова по-английски, то замыкаешься и хочется отсняться поскорее, чтобы сбежать. И сами съемки превращаются в тягостную работу.
В Азии строго следили за твоей формой?
В Индонезии за нами особо не следили — работали, и все. Поэтому было нормально. Там я от стресса, потому что это была первая поездка, ела экзотические фрукты, шоколадные булки и запивала их шоколадным молоком. Не преувеличиваю — это был мой единственный рацион. Я сильно поправилась, не знаю, почему они ничего не говорили, хотя это было видно. А вот в Китае да, в этом смысле жестче и категоричнее.
Первая рабочая поездка или вообще — вдали от дома?
Я впервые улетела одна, без родителей — тем более на такой длинный срок, пробыв в Индонезии три месяца.
Когда ты решила все бросить и поступать на актерский? Это был какой-то конкретный момент?
Я изначально хотела поступать на актерский. Мне казалось, что это гениальная идея: пойти в актрисы из модели, есть же такие прецеденты. Но я сидела в Китае, мне не отвечал мой агент — она не выходила со мной на связь, а я очень нуждалась в поддержке. В Китае все были не очень дружелюбны, мне было одиноко. Я ощутила на себе все стереотипы о модельном бизнесе. Поняв, что все время болею, чувствую себя плохо и больше не могу себя пересиливать, я уехала.
Ты называла период учебы «ужасным» из-за того, что была самой старшей на курсе. Это следствие внутренней неловкости или предубеждения окружающих?
Это абсолютно мои проекции и самоощущение. Я сама выстраивала с ребятами какие-то стены. После первого курса уехала сниматься и мне казалось, что они как-то предвзято ко мне относятся. Когда я вернулась, пропустив первые два месяца второго курса, у них уже вовсю шел учебный процесс. Я думала, что исключена из круга общения, но вместо того чтобы сфокусироваться на работе с ребятами, зациклилась на мысли, что дистанция растет, нам не удастся наладить общение, и все время искала подтверждение своим мыслям.А в период, когда не получалось поступить на актерский, ты не думала забить на все и пробиться без учебы?
Думала и даже снималась в массовках. У меня там приличный послужной список —от «Следа» и «Девчонок», до «Людмилы Гурченко», и «Викинга». (Смеется.) Я занималась этим параллельно, но понимала, что мне нужно образование и попасть в кино без него — не мой путь. Желание сдаться, конечно, много раз возникало, но спасибо маме, моим друзьям — они меня поддерживали. Скептически смотрели на все, что в моей жизни происходит, но не осуждали.Про моделинг ты говорила, что получалось быть готовой к отказам, с кино также?
В кино это сложнее, потому что мне безумно нравится моя профессия: хочется сниматься и попадать в крутые проекты. Первое время я писала пробы и не убирала у телефона звук — ждала, что мне ответят, прервут это мучительно молчание. Сейчас, конечно, я к этому спокойнее отношусь. И, помимо кино, у меня есть Иммерсивноешоу «Вернувшиеся», поэтому мне есть где самореализовываться. Но, если я понимаю, что приходит какой-то хороший проект, в который я влюбляюсь и знаю, что записала хорошие пробы, я все равно терроризирую агента и хотя бы раз в одну-две недели спрашиваю: «Ну, что? Что там происходит? Ну, как?»
Про Еву из «Контейнера», ты говорила, что эта роль помогает тебе пробуждать свои скрытые черты. Так должно быть с каждой новой ролью?
Да, конечно — это тоже способ самопознания. Мне кажется, я все еще нахожусь на том этапе, когда не я рассказываю истории, а познаю себя через сериал, который мне приходит. Поэтому когда персонаж, например, далек от меня в чем-то, то это очень круто — как возможность выпустить свои страхи, слабости или демонов.
Какая роль в плане самопознания кажется тебе особенно важной?
Есть такой фильм «Сопричастие», он выйдет в ограниченный прокат в марте. Это артхаус на грани сна и реальности — сложная для меня работа, вызов по всем фронтам. И актерски сложно, были репетиции на которых я рыдала, приезжала на них в одеяле, потому что так не хотелось ехать туда из-за страха соединиться со своей ненастоящей стороной и вот это вот все. Сами съемки. Потом мы с нуля на постпродакшне озвучивали фильм, так как была проблема со звуком. Я два дня подряд озвучивала часовой фильм, потому что очень сложно воспринимаю свой голос, и это была прокачка. Раньше подобного не случалось — чтобы работа бросала мне настолько большой вызов.
Расскажи про «Вернувшихся» — иммерсивное шоу само по себе звучит, как вызов. Ты чувствовала дискомфорт из-за отсутствия дистанции со зрителем?
Когда мы начали репетировать, у меня началась паника, потому что подобное существование предполагает, что ты как на ладони — у тебя нет права врать, потому что люди видят глаза, чувствуют, как ты дышишь и что происходит внутри тебя. К тому же приходится импровизировать: все происходит в четырехэтажном особняке, зрители всегда рядом, а мы постоянно передвигаемся по комнатам. Мне было очень страшно — на первые тренинги я приезжала в пижаме, чтобы поддержать себя, ощущая, что я все еще в кровати. Казалось, что меня сейчас раскусят и вскоре уберут, но прошло уже несколько месяцев, и становится только круче. Отсутствие дистанции позволяет честнее проживать происходящее. Это удивительный опыт.Бывают люди, которые стараются пойти на контакт?
У нас правилами запрещено трогать артистов шоу, но бывает так, что зрители могут подойти вплотную и смотреть тебе в глаза или двигать перед твоим лицом рукой, чтобы убедиться, что ты не реагируешь. Двигают предметы. Стараются провокативно себя вести. Но мне повезло, ничего жесткого пока не было.
Хороший тренинг на стрессоустойчивость.
О, да!
Недавно в сторис ты вывесила довольно строгое фото, подписав, что хотела бы себе такую роль. Расскажешь, что это за роль?
Она привязана к конкретному проекту, куда я пробовалась и куда мне очень хотелось бы попасть. Но мне, скорее, интересно узнать, как оно выглядит со стороны — наверное спрошу, что другие видят в этом персонаже, как трактуют то, кого я бы хотела сыграть. Для меня это молчаливая, закрытая, потерянная девочка, которая находится на своей волне, индивидуальным пониманием мира, немного в беде и драме. Она не понимает куда идти, что делать, как скрыться от боли этого мира. Могу много чего наговорить. (Смеется.) Стопудово, это какой-нибудь следователь или журналистка.
Как прошло твое путешествие на Шри-Ланку?
Это был уже второй раз. Если в прошлом году у меня практически не получалось спать, я изучала остров, ездила туда-сюда и была буквально неугомонна, то в этом году от усталости, от стресса просто лежала, смотрела на океан, ела вкусную еду, впитывала солнышко, читала хорошую книгу и ничего не делала. Дала себе право не читать новости, не входить в рабочие переписки, а просто дышать, наслаждаться, впитывать.
Жить.
Да! Просто пожить две с половиной недельки.
Как белый человек.
(Смеется.)
Знаю, что ты наблюдаешь за людьми в поисках актерской фактуры. Расскажи о последнем наблюдении, которое тебе показалось интересным.
Что же это было… Из-за погружения в себя и смакования внутренних процессов, мне кажется, я немножко схлопнулась и перестала наблюдать за миром вокруг. И вот ты задаешь этот вопрос и я понимаю, что да, я сместила фокус на себя и мало обращаю внимания на людей, проходящих мимо. Мне кажется, это плохо, потому что отрывает меня от реальности как человека и исполнителя. Потому что потенциально я могу искать в окружении своих героев, считывать их повадки. Ну и, прежде всего, как человек просто видеть и чувствовать тех, кто рядом со мной — неважно проеду я одну станцию в метро или пройду бок о бок с друзьями.
Раньше ты была больше обращена во внешний мир?
Мне кажется, да. Я вела всякие «дневники красоты», где как раз фиксировала то, как видела людей. Повадки, зарисовки, события, которые меня потрясали. И, конечно, красоту.Когда ты рассказывала о дневнике красоты у меня возникла ассоциация со словом — «естественность».
Прикольно, ты меня чувствуешь. (Смеются.) Мне понравилось «естественность» и «стихийность», я вынесу их из нашего разговора себе, зафиксирую где-нибудь, потому что люблю цепляться за слова.
«Светить» — вполне себе актерская задача.
Наверное, хотя сейчас говорят, приходит очень много комедийных предложений. А я не хочу сниматься в комедиях, потому что нет сил в них сниматься. И мы с коллегами регулярно спорим о функциях артиста, что мы должны дарить свет, тепло, положительные эмоции. Но я не могу с этим внутренне согласиться, потому что понимаю, что это не та функция, которой именно сейчас хочу, ради которой я живу и занимаюсь тем, чем занимаюсь. Я сама предпочту посмотреть что-то привычное, что уже знаю, чем выберу какую-то драму, понимая, что она тяжела для просмотра. А героев я как раз хочу играть тяжелых. Тут прямо нестыковка.Расскажи, где можно будет тебя увидеть в ближайший год, например.
Чтоб я сама знала. Ограниченный прокат «Сопричастия» — то, о чем я знаю. В остальном — сейчас я нигде не снимаюсь, потому что только вышла из состояния непонимания, зачем мне кино и что в нем сейчас делать. Я дрейфовала в этих экзистенциальных вопросах, смыслах и, наконец, более-менее прихожу в себя, отзываюсь по каким-то проектам. Вероятно, к концу года в чем-нибудь меня и можно будет увидеть, а может — нет. (Смеется.)
Хорошо, если за время дрейфа ты поняла, куда дальше двигаться.
Да, я тоже на это надеюсь. Но стараюсь не хвататься за эту мысль, потому что за последнее время убедилась, что все очень быстро меняется и психика должна быть мобильной, чтобы справляться с эмоциями.
(Тяжелый вздох.)
Такое у нас оптимистичное, веселое интервью! (Смеется.)
Как бы нам завершить разговор на какой-то оптимистичной ноте…
Можно сказать, что на фоне неопределенности огромное значение имеет, кто оказывается рядом. И люди зачастую стали проявлять себя каким-то невероятным образом, в самом хорошем смысле. Или то, как мы можем объединиться, пытаясь не свихнуться, — это же прекрасно, пусть оно и происходит через боль. Столько поддержки, возможность быть больше, шире, глубже, рядом для других. Ладно, это тоже не очень оптимистично… Я пыталась!Тогда, держаться близких и быть рядом!
Держаться близких, задавать себе вопросы и пить витамин D.
А витамин C?!
Его — для бодрости, стаканчик — оп, и пошел. Я просто адепт витамина D, у русского человека его жуткий дефицит, а ведь он — катализатор депрессий, бессонницы, быстрого старения, плохого самочувствия. Доказано, там столько всего! Поэтому всем его рекомендую… Точнее, сначала сдать анализы, а потом пить витамин D, радовать себя, обязательно созерцать и не позволять жизни улетать, потому что она слишком быстротечна, и надо каждый божий день, каждый час искать что-то прекрасное, теплое и нежное. Поддерживать этим себя и других.
Искать красивое и естественное.
Естественность и стихийность!
Саммари всего разговора.
Да! Оставим два слова — «естественность» и «стихийность», понимайте как хотите (Смеется.).
