«Мона Лиза и кровавая луна»
Тюрьма строгого назначения под Новым Орлеаном. Девочка в смирительной рубашке (Чон Джон-со) исподлобья смотрит на угнетателей. Ее зовут Мона Лиза. Она — не то плод божественного вмешательства, не то чадо генной инженерии, не то и вовсе демон. Силой мысли способна загипнотизировать человека и заставить против его воли делать вообще что угодно: воткнуть себе в колено маникюрные ножницы или снять деньги в банкомате. Сбежав из заточения, Мона на своем пути встретит разных неловких фриков: драгдилера (Эд Скрейн), копа-неудачника (Крэйг Робинсон) и стриптизершу (Кейт Хадсон) со смекалистым сынишкой (Ивэн Уиттен). Всем от нее что-то нужно, а сама она, кажется, вообще ничего не хочет кроме чипсов и сырных палочек.
Картина некогда всем полюбившейся постановщицы из Ирана Аны Лили Амирпур с выразительным визуальным кодом сильно отличается от всего показанного на фестивале до. Это, возможно, самый модный фильм года, донельзя простой и вы@?истый. Джим Джармуш, Вонг Кар-Вай и Такаси Миике для тиктокеров. Амирпур как бы говорит: «Привет, тебе 16, ты ничего не знаешь об этих режиссерах, но в моем маленьком стилистическом упражнении я тебя с ними познакомлю». И это, что поразительно, ни на секундочку не бесит.
История неизвестно откуда взявшейся девочки, немногословной и справедливой, пропитана пубертатной тягой к насилию, но равномерному и оправданному. А когда Мона начинает тусить с сынишкой стриптизерши, в кино появляются интонации типичного сандэнсовского comin of age, что не бесит, в общем-то, тоже. Актриса Чон Джон-со, которую открыл миру Ли Чхан-дон в «Пылающем», удивительно прекрасна, а в паре с ребенком действительно магически воздействует по ту сторону экрана. И как же расцветает этот бадди-муви под стильный саунд-дизайн!
В контексте фильма Мона Лиза — такое же поп-культурное имя нарицательное, как и Микеланджело или Рафаэль из «Черепашек-ниндзя». То есть не образ Вечной Матери в процессе переосмысления, а некий for the God sake, надежда каждого задетого маленького битарда. И вся картина Амирпур в конечном смысле про детскую мечту затравленного школьника, которого раз за разом окунают головой в унитаз. Он думает: вот бы сейчас у меня появились суперсилы и я бы вам отомстил. У главной героини они появляются. И начинается гимн подростковой самости.
Происхождение таинственных сил так и остается под вопросом, и в любом другом случае этот неотвеченный вопрос вызывал бы только раздражение. Но «Мона Лиза и кровавая луна» не нуждается ни в каких объяснениях.
Возможно, мы просто загипнотизировались им, а, возможно, поколенческое "just fucking leave me alone" Билли Айлиш наконец обрело физическую форму. Победа «Моны Лизы» была бы смешной метамодернистской перекличкой с Каннским фестивалем, где выиграл «Титан». Но в отличие от «Титана», фильм Амирпур не несет в себе ни феминисткого посыла, ни четкой социальной позиции. Лишь чилл и агрессию, агрессию и чилл. И несмотря на это, «Мона Лиза и кровавая Луна» — кино воспитания. А это дороже надуманных конструктов. Как говорит герой Эда Скрейна в фильме, "if you feel chill, you look chill and vice versa". Да и добавить даже нечего.
«Хэллоуин убивает» (Halloween Kills)
На Хэллоуин 2018-го неугомонная Лори Строуд (Джейми Ли Кертис), заручившись помощью дочки Карен (Джуди Грир) и внучки Эллисон (Энди Мэтичак), отправила Майкла Майерса straight to hell: они загнали маньяка в подвал и подпалили заживо. Но история «Хэллоуин убивает» на этом только начинается. Оказывается, что на место возгорания быстренько прибыли пожарные, все потушили, а довольный мистер Майерс выбрался из пламени и проломил им головы.
Хотя великий Джон Карпентер, подаривший миру «Хэллоуин» в 1978 году, убеждал всех, что картина трехлетней давности («Хэллоуин») будет последней, Джейсон Блум и Дэвид Гордон Грин по всем законам слэшера про инфернального недоумка Майерса решили его окончательно не убивать, а развить ленту до отдельной, видимо, трилогии.
В прошлом фильме Грин отчаянно давил на феминизм и осваивал хоррор-элементы — и то, и другое делал достаточно бездарно. В этом же Дэвид пытается давить на ретруху. Вступительные титры отчасти повторяют титры оригинального фильма, а музыка приятно потрескивает виниловыми дефектами. Затем Грин и его постоянный сценарист и актер Дэнни Макбрайд собирают по пальцам редких выживших героев из прошлых частей и приглашают их на вечер памяти жертв Майкла Майерса, чтобы всех без затей и огонька скучно порубить на куски.
То есть надо обладать недюжинной наглостью и глупостью, чтобы под видом фансервиса снимать скучный слэшер, используя уже абсолютно все ностальгические мощности франшизы. Для эпизода в этом фильме нашли даже актера, похожего на Дональда Плезенса в роли Лумиса. Но чтобы кино работало, нужно просто не стесняться играть в «арт» до конца, не бояться красивых и долгих кадров, снимать на пленку, не стараться эффектно монтировать, а делать это исходя из художественных задач. «Хэллоуин» Карпентера стал величайшим слэшером в истории: это было кино про ожившее суеверие, основанное на фрейдизме, с леденящей природой и забирающейся под кожу классической уже музыкальной темой. Из раза в раз в попытках все освежить получается одинаково плохо. Потому что все работает только вместе. Нельзя надеть маску Майерса, затереть до дыр музыку и пойти мочить своих несчастно плохо написанных героев. Такой Хэллоуин реально убивает. Никакой пощады к попыткам.
