Двадцать лет назад в странах с развитой музыкальной индустрией случилась так называемая новая рок-революция, также известная как постпанк-ривайвл. В 2001 году свет увидели две пластинки (дебютный лонгплей The Strokes Is This It? и третий альбом The White Stripes White Blood Cells), запустившие процесс, который уже невозможно было остановить. Новая волна ретро-рок-групп, черпавших вдохновение в гаражном роке и постпанке, стала настоящим глотком свежего воздуха для слушателей, которые к началу нового века явно пресытились прилизанными до безобразия постгранжем и нарочито агрессивным рэп-кором. Последствия этого явления мы видим до сих пор: в нашей стране, например, новые постпанк-группы и сегодня продолжают появляться как грибы после радиоактивного дождя.
Мы решили вспомнить, с чего все начиналось, и составили топ-20 самых ярких хит-синглов представителей новой рок-революции.
Одна минута и пятьдесят секунд стремительного и отвязного гаражного панка на одном дыхании. Менее чем за две минуты Джек Уайт под аккомпанемент свой напористой гитары и грохот барабанной установки Меган Уайт успевает рассказать историю о том, что у влюбленного человека с разбитым сердцем не дружат полушария мозга. Fell in Love With a Girl — это второй сингл с третьей пластинки The White Stripes White Blood Cells, которая стала прорывной для детройтского дуэта. Видео к песне, вдохновленное любительской LEGO-анимацией, снял Мишель Гондри, режиссер «Вечного сияния чистого разума». Изначально группа хотела прикладывать к каждому синглу небольшой набор LEGO, чтобы фанаты могли собрать фигурки музыкантов, но компания не пошла навстречу дуэту, который в тот момент был известен в исключительно узких инди-кругах. После неожиданного успеха пластинки LEGO сами связались с The White Stripes, но на этот раз от сотрудничества отказался уже Джек Уайт, который, как известно, обладает весьма непростым характером.
В клипе к Someday юные участники The Strokes тусят в баре со старшими товарищами из Guns N’ Roses. Вполне вероятно, что для создания клипа ничего не пришлось специально делать, и в нем отражены обычные будни участников The Strokes — выходцев из более чем благополучных американских семей. Например, фронтмен группы Джулиан Касабланкас — самый настоящий нью-йоркский золотой мальчик, сын создателя знаменитого модельного агентства Elite Model, открывшего миру Синди Кроуфорд, Жизель Бюндхен и Лару Стоун.
Несмотря на такую пресыщенность и впитанную с молоком матери уверенность в завтрашнем дне, в самом начале XXI века участникам The Strokes удалось записать по-настоящему самобытный дебютный альбом Is This It, в основе концепции которого — винтажный гаражный рок и андеграундная культура Нью-Йорка 1970-х. Пластинка впоследствии вдохновила целое поколение молодых гитарных групп 2000-х: от The Libertines до Arctic Monkeys. «Я просто хотел быть одним из The Strokes, а теперь посмотри, что я наворотил», — признается Алекс Тернер в песне Star Treatment, открывающей последний на данный момент альбом Arctic Monkeys Tranquility Base Hotel & Casino.
В отличие от предыдущих героев австралийцы The Vines познакомились вовсе не в привилегированном манхэттенском колледже, а в сиднейском «Макдоналдсе», где все вместе работали. Соответственно, и источники вдохновения у ребят были проще и очевидней: поначалу эксцентричный Крейг Николс и компания играли каверы на Nirvana. Превратившись на волне ретро-рок-мании в мгновение ока из никому не известного австралийское трио в «спасателей рок-н-ролла», The Vines так же быстро спикировали с небес на землю. В 2004 году Николсу диагностировали синдром Аспергера, и выяснилось, что это у него вовсе не «эксцентричность». Несмотря на то, что The Vines больше не выпустили ничего соизмеримого с дебютной пластинкой, заглавный сингл и по сей день впечатляет своей безудержной энергией и способен всего за полторы минуты своего хронометража перевернуть с ног на голову все что угодно (используйте, как сказано в начале клипа, свое воображение). «Трек начинается в духе Nirvana периода первого альбома Bleach и за 90 секунд умудряется пройтись по всей карьере Курта Кобейна», — писал о сингле впечатлительный рецензент из New Musical Express.
Шведы The Hives — ближайшие коллеги The Vines по цеху так называемых The-групп. Оба коллектива дадут фору многим своим современникам по уровню безбашенности и шума на минуту звучания. В 2002 году оба коллектива столкнулись лбами на вручении призов MTV, посоревновавшись, кто кого быстрее перекричит. Сингл Hate to Say I Told You So, одновременно отсылающий и к гаражному року 1960-х, и к The Rolling Stone начала 1970-х, считается визитной карточкой шведского коллектива. Трек можно найти на втором лонгплее The Hives Veni Vidi Vicious.
Замыкают пятерку пионеров новой рок-революции затянутые в черную кожу угрюмые ребята из Black Rebel Motorcycle Club, взявшие себе название из фильма «Дикарь» с молодым Марлоном Брандо. От предыдущих героев обзора BRMC отличает неизбывная тоска по нойзу и шугейзу: группа вдохновляется не только гаражным роком, но и творчеством The Jesus and Mary Chain и Sonic Youth. Песни у них длиннее и медленнее, но от этого не менее грувовые. В подтверждение тому — мощный гимноподобный сингл Whatever Happened to My Rock 'n' Roll, от плотного, как будто прорезиненного, саунда которого на расстоянии несет кожаными куртками и мотоциклетными покрышками. При этом текст припева — это очень точное и емкое программное заявление всей сцены гаражного ривайвла.
Предпоследний трек на дебютной пластинке, пожалуй, главных героев постпанк-ривайвла начала 2000-х никогда не издавался синглом, но при этом всегда был одним из самых любимых среди фанатов. Во многом благодаря басовой партии мятежного Карлоса Денглера, покинувшего Interpol после записи четвертого альбома, и нестандартной структуре песни, в которой как будто можно разглядеть звуковую трансформацию Joy Division в New Order и обратно. Фронтмен группы Пол Бэнкс поет о том, что «однажды жизнь наладится, но сейчас его сердце разбито».
Интеллектуалы и модники, ценители наследия Александра Родченко и любители дафлкотов, шотландцы Franz Ferdinand громко заявили о себе синглом Take Me Out в начале 2004 года, в самый разгар второй волны новой рок-революции, когда явление достигло масштабов пандемии. В то время казалось, что новые представители постпанк-ривайвла появляются чуть ли не каждый день. Британскую прессу в лице New Musical Express из недели в неделю просто разрывало на куски от восторга, ведь им теперь было о чем писать! В кратчайшие сроки хайп докатился и до нас. В России на непродолжительное время появилась русскоязычная версия NME, а корифей российской музыкальной критики Артемий Троицкий** (признан иноагентом на территории РФ. — Прим. SRSLY) так радовался дебютной пластинке FF, что, поддавшись эмоциям, сравнил шотландцев с группой «Кино». «Если бы Виктору Цою было сейчас 20 лет и жил он в Шотландии, его группа называлась бы Franz Ferdinand», — красуется его цитата во вкладыше русского издания альбома. Почти под конец своего дебютного лонгплея группа выдает настоящий диско-рок-хит в духе Blondie — песню Come On Home, герой которой переживает разрыв с девушкой своей мечты. Только по недоразумению или из-за того, что на дебюте шотландцев буквально нет ни одного проходного трека, Come On Home так и не стал синглом. А было бы интересно посмотреть, какой клип группа сняла бы для этого трека.
На волне успеха Franz Ferdinand появилась масса дэнс-панк-групп, самой успешной из которых можно смело назвать The Killers. И пусть коллектив во главе с красавчиком-мормоном Брэндоном Флауэрсом уже на втором альбоме взял курс на стадионный рок в духе U2, группа до сих пор не может позволить себе не исполнить в конце своего выступления песню Mr. Brightside — успешнейший хит-сингл с первой пластинки Hot Fuss.
При первом знакомстве с песнями Bloc Party многие слушатели не знали, как выглядят участники группы. Поэтому их воображение, подпитанное определенными поп-культурными стереотипами, работало на полную катушку. В качестве фронтмена группы многие представляли себе кого-то вроде молодого Роберта Смита — измученного многочисленными неврозами парня с растрепанными волосами и черными кругами под глазами. На своем первом альбоме Silent Alarm Bloc Party выдавали крепко сбитый танцевальный постпанк и так же, как и The Cure в их ранний период, пели про экзистенциальный кризис под бодрую ритм-секцию и жизнерадостные звонкие гитары. Первые строчки песни This Modern Love — to be lost in the forest, to be cut adrift («заблудиться в лесу, быть брошенным на произвол судьбы») — явно отсылают к знаменитой хиту The Cure Forest. Каково же было удивление первых слушателей Bloc Party, когда они увидели настоящего предводителя группы — темнокожего красавца Келе Окереке, буквально пышущего здоровьем.
В первой половине 2000-х Bloc Party были не единственными, кто вдохновлялся наследием The Cure. В то время одними из самых заметных последователей непростого дела Роберта Смита и компании были ньюйоркцы The Rapture. Достаточно было услышать начало дебютного лонгплея группы Echoes, чтобы подумать, что имеешь дело с неизданным материалом The Cure. «Я позвонил тебе, потому что мне одиноко», — поет фронтмен The Rapture сдавленным голосом а-ля Роберт Смит в открывающем пластинку треке Olio.
Если выбирать трек, с помощью которого поколение новой рок-революции наиболее успешно боролось с замшелыми стереотипами и навязанными обществом рамками, то, вероятнее всего, это будет Standing in the Way of Control американского блюз-панк-трио Gossip во главе с фронтвумен Бет Дитто, обладательницей поистине впечатляющего голоса. Кажется, с помощью этого мощного сингла можно не только бороться с системой, но и, например, с легкостью заколачивать гвозди. Эта песня была написана Бет Дитто в ответ на позицию правительства США во главе с Джорджем Бушем-младшим в отношении однополых браков. «Я написала эту песню, чтобы попытаться воодушевить людей не сдаваться», — заявила Бет.
Второй альбом шведской группы The Sounds, чью фронтвумен Майю Иварссон, беззастенчиво копирующую образ Дебби Харри из Blondie, в 2008 году признали самой сексуальной женщиной в рок-музыке, многие мужчины могли запросто купить только ради обложки. Но и под ней, в общем-то, было, чему порадоваться. Например, синглу Painted by Numbers, который, кажется, посвящен теории доктора Хауса (помните такого?) о том, что каждому человеку в этой жизни можно присвоить номер. Согласно циничному герою Хью Лори, в нашем стереотипном мире «тройки» всегда будут встречаться с «тройками», но при этом никогда не смогут замутить с «пятерками».
На обложке своего третьего альбома Welcome to the Monkey House The Dandy Warhols передают привет легендарному дебютному альбому Velvet Underground 1967 года, а в лид-сингле к пластинке фронтмен группы Кортни Тейлор-Тейлор поет о том, как тяжело быть рок-звездой, когда «ты любим сотнями тысяч, но совершенно одинок».
По логике Артемия Троицкого** (смотрите пункт про Franz Ferdinand. — Прим. SRSLY), если бы Элтон Джон начал свою карьеру в 2000-х, то, скорее всего, он был бы фронтменом группы Scissor Sisters.
Именно так звучали бы Led Zeppelin, если бы появились в 2000-х, а на вооружении у них были бы все последние достижения современной электронной музыки.
Ливерпульцы The Coral зашли дальше многих в своей ностальгии по временам давно минувшим. Их ретро-рок, среди прочего, черпает вдохновение из творчества таких гигантов рок-музыки 1960-х, как The Animals, The Byrds и The Doors. Влияние последних в сингле She Sings the Mourning трудно не заметить.
Американцы The Features на собственном примере доказывают, что блюз можно петь по-разному. В их интерпретации он имеет форму разухабистого дэнс-рока с напористыми громкими гитарами.
Удивительной судьбы группа White Rose Movement в 2006 году выпустила всего один альбом Kick, попавший во все возможные итоговые рейтинги года, и исчезла без следа. Формула успеха необычного саунда коллектива, пленившего и слушателей, и критиков, была весьма незамысловата: просто добавь в классический постпанк приличную порцию новой романтики. Такую музыку могли бы играть Depeche Mode, появись они в середине 2000-х, или Трент Резнор, будь он более позитивным человеком и хорошим мелодистом. Неудивительно, что последний, впечатлившись уникальным звуком White Rose Movement, в свое время пригласил их играть на разогреве у Nine Inch Nails.
Не секрет, что новая рок-революция на определенном этапе своего развития становилась все более танцевальной. В итоге весь этот дэнс-рок стал причиной появления на свет нью-рейва — еще более краткосрочного явления, чем сама рок-революция, породившая его. Несмотря на то, что у жанра, замешанного одновременно на достижениях мэдчестер-сцены 1980-х и рейв-культуры 1990-х, быстро закончился срок годности, у него было одно заметное достижение: он стал причиной появления на свет группы The Horrors — коллектива, который, в отличие от многих других, успешно продолжил свою карьеру после того, как нью-рейв приказал долго жить. Первый альбом The Horrors — это сгусток злющей первобытной энергии, а сингл Count In Fives находится в самом его центре. В дальнейшем The Horrors увлеклись шугейзом и дрим-попом и, к большому сожалению своих первых фанатов, больше никогда не возвращались к звучанию дебютного альбома Strange House.
Эпоха нью-рейва закончилась в 2008 году, не успев толком начаться. Жирную точку в этой истории поставили Yeah Yeah Yeahs, выпустив в 2010-м сингл Heads Will Roll, в припеве к которому повторяется фраза «Будем танцевать, пока не умрем, пусть покатятся головы на танцпол». После этого Yeah Yeah Yeahs выпустили всего один альбом: их предводительница Карен О теперь занимается исключительно сольным творчеством и различными коллаборациями. Эпоху можно было считать законченной: вместе с новым десятилетием пришли другой звук, другое отношение к танцам, самому понятию того, как должна качать музыка. Началась совсем другая история...
