13 августа Sub Urban выпустил Inferno — совместный трек (а потом еще и клип) c Беллой Порч. Сейчас музыкант лихорадочно доделывает сольный альбом. Мы поговорили с Сабом о брошенной школе, влиянии тиктока на популярность артистов и нелегких буднях саунд-продюсера.
Ты помог Белле Порч стать полноценной артисткой. До встречи с тобой она ведь занималась только липсинком?
Да, Белла была тиктокером и искала продюсера. Ко мне обратилась, потому что фанатела от песни Cradles. В случае с Беллой я хотел одновременно подчеркнуть ее уникальность в мире поп-музыки и сделать так, чтобы в ее песнях узнавали мой стиль продакшена. Важно было показать, что Белла — не просто очередной тиктокер, стремящийся продлить свою карьеру. Она по-настоящему умеет петь! Думаю, у нас получилось: все-таки мы сейчас на высоких позициях в чартах, чему я очень рад.
Вашим успехом вы во многом обязаны твоей причудливой эстетике.
Да, до этого в музыкальном мире недоставало проекта в такой стилистике: водевиль, винтаж, стимпанк, даже ар-деко. Ближе всех к ней подобралась Мелани Мартинес. Было много комментариев, где нас сравнивали, когда вышел клип на Cradles, что смешно, ведь я тогда даже не знал о Мелани. Но как отдельный жанр это нельзя выделить: слишком мало людей работают в такой эстетике, и разговоры о первичности бессмысленны.
А сейчас ты готовишься к осеннему туру?
Да. Насколько мне известно, он будет, но я очень переживаю из-за штамма «Дельта».
А ты вообще нуждаешься в выступлениях как артист?
Я все-таки больше студийный артист, хоть и люблю представать перед своими фанатами. Да у меня и не так много опыта выступлений, чтобы сказать: «Я люблю гастроли». Сейчас же катастрофически не хватает времени, чтобы закончить альбом, а это для меня в приоритете. Но есть задача максимизировать потенциал моей музыки, поэтому нужно продвигать ее в том числе и живыми выступлениями. Это моя работа.
Если не выступаешь, то не рискуешь забыть слова перед толпой в 10 тысяч человек.
(Смеется.) Первые три шоу я, кстати, забывал слова! У меня ужасный страх сцены, ненавижу себя за это, но хочу справиться с ним. Возможно, этот тур поможет мне.
В инстаграме* ты позируешь с мушкетом. Это тоже для какого-то видео или просто так проводишь досуг?
В форме японской школьницы? Это я так развлекаюсь!
А настоящую школу ты бросил, потому что она мешала творчеству?
Да, я бросил школу в десятом классе, когда мне было пятнадцать. Моя мама — тайванька, и в ее культуре ты неудачник, если не окончил школу. А не так давно вообще было нормой лупить детей, если они не сделали домашку по математике. Поэтому можно понять ее эмоции, когда она узнала, что я не посещал школу. Но для меня это всегда было местом, где навязывается конформизм. Мне кажется нелепым заставлять детей посещать тесные помещения с учителями, которым мало платят, принуждать их к какому-то соревнованию, наказывать за нестандартное мышление.
В итоге ты оказываешься перед выбором: свобода или знания. Возможно, знание и есть свобода в определенном контексте, но в моем случае это была огромная кирпичная стена. В пятнадцать лет я точно знал, чего хотел: заниматься музыкой. Мне же объясняли, что музыканты в большинстве своем не зарабатывают денег. Но такие убеждения устарели: люди не понимали, насколько эффективными становятся цифровые медиа. Я же понимал и хотел воспользоваться этой возможностью. Мама напирала на меня жестко — настолько, что на какое-то время мне пришлось вернуться к учебе. К слову, школа была одним из многих факторов, воздействовавших на мою психику (мне пришлось даже лечиться). Я заставлял себя ходить туда, и это неизбежно влияло на мое ментальное состояние. Понимаешь, я видел свое будущее в музыке, но не был уверен, что смогу его достичь, потому что школа отнимала время и силы. Родители, очевидно, видели его по-другому. В производстве музыки я был новичком и даже не предполагал, что вскоре смогу создать что-то вроде Cradles или Build a Bitch. Здесь отчасти есть заслуга моего отца: он первый понял, что я занимаюсь чем-то важным. А через какое-то время и мама осознала, что решение бросить школу было правильным. Теперь они гордятся мной. Вообще, я очень ценю тех родителей, которые прислушиваются к своим детям, когда у тех формируется индивидуальность.
У тебя есть рецепт, как писать хиты? И нужно ли при этом ориентироваться на тикток?
Тикток сейчас в большей степени определяет популярность артиста, чем радио или концерты — так что нужно понравиться молодой аудитории. С одной стороны, это демократично, с другой — слегка угнетает. Если песня не попадает в тикток, то она оказывается нишевой, так что, как и в эпоху радио, все вертится вокруг потакания массовому вкусу.
В моей музыке есть определенные паттерны: переходы из трэп-музыки, шепот, которые совпадают с тем, что заходит в тиктоке, и вообще отражают то, что людям нравится. Я начинал с EDM, копировал структуру дропов из рейв-гимнов и накладывал ее на альтернативный поп. Если говорить про занятие музыкой как таковой, то в наше время всему можно научиться в ютьюбе. При этом владеть инструментом необязательно: когда я освоил Ableton, то перестал играть на фортепиано, на котором играл лет девять.
Как изменилась твоя жизнь после переезда в Лос-Анджелес?
Ну, главное — я съехал от родителей. Из задротской комнатушки с грудой оборудования в комфортную студию. Очень освобождающее ощущение! Но, с другой стороны, раньше творчество было более спонтанным, не скованным обязательствами. А сейчас у меня больше обязательств, чем когда-либо вообще. Музыкальный процесс становится расчетливым и наукообразным.
Да, это взросление, но оно в музыке изматывает. Вот я пытаюсь закончить сольный альбом, берусь за дополнительные проекты (например, Белла Порч), хочу дарить людям достойное искусство. Но все требует времени, и это главная моя боль. Нехватка времени вгоняет в депрессию. В свой 21 год я не получаю достаточного жизненного опыта, не живу полноценной жизнью. Но музыка рождается из жизни! И, сутками застревая в студии, я буду выдавать плохую музыку!
Главное — чтобы ты не бросил музыку, как школу!
(Смеется.) Сделаю все возможное, чтобы в моих треках осталась эта экспрессия.
