Ульман родилась в Буэнос-Айресе, выросла в Хихоне, училась в лондонском Saint Martins, живет в Нью-Йорке и, по ее определению, «базируется в аэропорту». Автор SRSLY Михаил Захаров встретился с Амалией, приехавшей на Q&A в Россию, в одном из московских котокафе во время аномальной июньской жары, чтобы поговорить о «Планете». Погода оказалась более чем подходящей (следующий фильм Ульман посвящен глобальному потеплению), как и выбранное самой режиссеркой место проведения интервью (Амалия любит кошек и даже назвала в честь своей Хольги продакшен-компанию Holga’s Meow Pictures). Хольга, кстати, появилась в «Планете» на правах камео — правда, в виде уже умершей кошки, чья фотография украшает подушку Марии. Это лишь один из немногих примеров того, как Ульман одновременно запечатлевает реальность и причудливо трансформирует ее.
Может ли Лео считаться продолжением или развитием твоей прежней практики — в частности, социально-сетевых перформансов вроде «Превосходств и совершенств»?
Да, Лео — это однозначно продолжение моей работы по созданию персонажей. Она абсолютно сконструированная героиня, каждая деталь которой — например, одежда — иллюстрирует ее характер. Но есть и более общее развитие тем, к которым я обращаюсь в своей практике. В этом смысле для меня фильм в целом, а не только лишь одна героиня Лео — продолжение моей работы.
Ирония героини в том, что она находится в чрезвычайно прекарном, волатильном положении, будучи стилисткой, но в то же время является тезкой нынешней принцессы Астурийской. Близка ли тебе прекарность Лео?
Да, мне кажется, Лео и все, через что она проходит, — это сочетание того, что происходило со мной, моими друзьями и людьми вокруг. Нам дают многочисленные возможности вроде неоплачиваемых стажировок, которые обеспечивают погружение в художественную среду, но никакого вознаграждения не подразумевают. Подобные условия создали среди моего поколения атмосферу тревоги и растерянности — ведь это все равно что вести двойную жизнь. Жить без денег, но, с другой стороны, заниматься вещами, которые считаются…
Престижными?
Престижными, но неоплачиваемыми! Так и рехнуться можно — от постоянного переключения между этими двумя мирами.
В этом и впрямь есть что-то шизофреническое.
Да! А кроме того, приходится постоянно скрывать, что тебе нужно что-то есть и платить за жилье, ведь признавать такие факты немодно.
Никто не хочет демифологизировать эти профессии.
Никто не хочет этого слышать! Мне кажется, героиня Лео иллюстрирует огромную социальную группу, застрявшую между обещанием равенства и тяжелыми реалиями жизни вроде еды и аренды. И если по молодости еще как-то можно перебиться, то в 29 до тебя вдруг доходит: о, а у меня и жилья-то собственного нет.
Затронула ли пандемия твою художественную деятельность?
Мне очень повезло во время пандемии, потому что я работала над фильмом в Нью-Йорке — там нам разрешали ходить по улицам и гулять в парках, я могла кататься на велосипеде каждый день. А вот моих друзей в Испании полиция контролировала так жестко, что они могли вляпаться в неприятности, просто зайдя не в тот супермаркет.
Мне повезло еще и потому, что фильм находился на стадии постпродакшена — то есть я все время сидела дома и монтировала. Во всяком случае мне не пришлось отменять съемки, а многие мои друзья собирались снимать, но не успели. Так совпало, что один из монтажеров был моим соседом, и это оказалось весьма кстати, ведь метро не работало. Мы в любой момент могли встретиться и обменяться жесткими дисками.
Разумеется, пандемия оказала на меня влияние и на личном уровне: работа юридической системы приостановилась, а для людей вроде меня — иммигрантов — это очень серьезная ситуация. Недавно мою маму не пустили в США, потому что государство до сих пор не дает европейцам право на въезд. Поэтому она не смогла прилететь на премьеру фильма (зимой на фестивале «Сандэнс». — Прим. SRSLY). Но это мелочи — могло быть куда хуже.
А почему ты решила сделать Лео стилисткой?
Она не только стилистка, но еще и дизайнерка одежды. Я выбрала для нее эту профессию, потому что она мне хорошо знакома — у меня много друзей из Saint Martins. Я училась там на художницу, но часто проводила время в компании дизайнеров, поэтому знаю, как они работают, как одеваются и какая у них рабочая этика.
Расскажи про одежду в «Планете». Мне кажется, она играет в фильме первостепенную роль: придает Лео и Марии статус, создает для них своего рода фасад.
Есть в фильме одна очень важная деталь, которая может остаться совершенно незамеченной, если зрители не говорят по-испански. Мы с мамой не испанки — мы иммигрантки. Но играем традиционно испанских героинь с традиционно испанскими именами. Это своего рода внутренняя шутка. У мамы едва заметный южноамериканский акцент — если вы говорите по-испански, то заметите его.
Мария — крайне консервативная испанка. А в Испании среди правых и консерваторов принято быть при параде — и это вовсе не означает, что у них есть деньги! Я знаю продавцов в супермаркете, которые из-за своих политических убеждений носят поло Lacoste. То есть на самом деле они не богаты, но их взгляды должны считываться по одежде. Мария явно не богата, потому что каждый день носит почти одно и то же (у нее в фильме всего два наряда), при этом старается выглядеть на все сто.
Что же касается Лео, то она студентка факультета моды, поэтому ее гардероб был во многом вдохновлен нью-йоркской модной тусовкой. Моя подруга, писательница Фиона Данкан, вращается в этой среде и помогла мне собрать луки для Лео.
А что насчет костюма с зебровым принтом?
Это винтажный костюм Moschino. Его я выбрала сама, потому что для черно-белого фильма мне нужно было что-нибудь такой расцветки. По той же причине я выбрала серебряное платье — этот цвет всегда хорошо смотрится в ч/б.
Третьего героя фильма (и любовный интерес Лео), Амадея, мы одели в вещи от бренда Vejas.
Ты также использовала в фильме вещи от российского авангардного бренда 1000 Morceaux.
Да, их мне подарили еще до съемок. Бренд так хорошо вписался в общую концепцию, что я решила включить его.
Ты подчеркнула, что «Планета» — не докуфикшн, а стопроцентно игровой фильм, основанный на реальных событиях. В чем разница между тобой/Лео и твоей мамой/ Марией?
Моя мама совсем другая — из поколения панка и гранжа. В реальной жизни она одевается как подросток.
Она напомнила мне Ким Гордон.
Да, мама вся в татуировках, которые мы скрыли шубой. И она много работала над своей героиней.
Но она не профессиональная актриса?
Нет-нет, но много знает о кино. Она быстро считала все референсы, и работать с ней было легко и приятно.
А вот в Лео, хоть она и абсолютно вымышленная девушка, я добавила несколько деталей из собственной жизни. Разница между Лео и мной — в том, что она страдает от комплекса FOMO и зациклена на больших городах. Я прошла через это в 20 лет, но сейчас мне уже все равно. Теперь я придерживаюсь мнения, что любой может заниматься искусством где угодно — и вовсе не обязательно играть по правилам конкретного художественного дискурса, жить в определенном городе и так далее. Такая перспектива кажется мне чрезвычайно колониальной — это все равно что сказать, что только конкретное искусство имеет смысл, а остальное считается аутсайдерством или этникой.
Предлагаю обсудить различные аспекты фильма. Как ты придумала странные монтажные переходы между кадрами? Они напоминают переходы из презентации PowerPoint.
Я уже работала с PowerPoint на предыдущих проектах и решила сделать к ним небольшую отсылку. Не хотелось, чтобы фильм был совершенно обособлен — он должен был стать мостом. Так что эта отсылка абсолютно сознательна, поскольку я часто работаю с готовыми шаблонами. Переходы взяты из Adobe Premiere — они встроены в софт.
А что насчет китайского актера Чэня Чжоу? Как так вышло, что ты взяла его на роль Амадея?
Да не брала я его на эту роль! (Смеется.) Все было немного иначе. Он не просто актер — мы давние друзья, и именно он вдохновил меня на создание этого фильма.
Но ты видела «Облако в ее комнате» (прошлогодний призер Роттердамского кинофестиваля, фильм, где Чэнь Чжоу исполняет одну из главных ролей. — Прим. SRSLY)?
Да, конечно! Забавно — тот фильм тоже черно-белый и тоже снят женщиной (Чжэнлу Синьюань. — Прим. SRSLY). Я познакомилась с Чжоу в Пекине — мы вместе работали над коммерческим видео для Nowness. Обычно на такие предложения не соглашаюсь, но мне понравились его тексты. Съемочный день был для меня откровением. Я впервые играла на камеру перед кем-то настолько веселым, и именно в тот момент поняла, что хочу проводить на съемках все время. Мы с Чжоу подружились на почве общих интересов в кино. Я тогда часто ездила в Китай, он жил в Шанхае. Мы начали сотрудничать и обсуждать идеи для фильма. Чэнь Чжоу тоже художник, ставший режиссером, и свою первую ленту он снял на камеру Black Magic Pocket. Так что технические советы и приободрение — «Ну, конечно же, ты сможешь снять фильм» — это его заслуга.
Впоследствии я познакомилась с китайской кинематографисткой Ян Минмин, которая сняла свой первый сорокаминутный фильм «Режиссерки» (Female directors) на портативную камеру Handycam. Он потрясающий и шаловливый, за его просмотром я поняла, что могу заниматься кино так же, как занимаюсь видеоартом. В Европе с продакшеном туговато — нужно знать продюсеров, запрашивать деньги у государства. Для меня это было большой проблемой, ведь я даже не заканчивала киношколу. Поэтому вдохновлялась людьми, которые просто шли и снимали.
А что насчет побочной сюжетной линии о Мартине Скорсезе? Она была в сценарии с самого начала?
Эта побочная линия касается не столько самого Скорсезе, сколько того, как превозносят знаменитостей в Астурии. Лично я против Скорсезе ничего не имею, но и его фанаткой себя назвать не могу — отношусь к нему нейтрально. Вокруг Вуди Аллена, например, в Астурии подняли такую же шумиху и даже поставили ему памятник.
Я просто хотела показать, как мы в связи с полным крахом индустрии отчаянно пытаемся привлечь туристов, во многом опираясь на знаменитостей. Например: «О, скоро прилетит Брэд Питт! Он теперь еще и архитектор, поэтому собирается строить индустриальный город в каком-то захолустье». В этом году такой знаменитостью, судя по всему, станет Марина Абрамович.
Скорсезе был в сценарии с самого начала, но вот что меня по-настоящему удивило: день вручения премии принцессы Астурийской пришелся на наш съемочный график. Мы решили, что должны как-то использовать это обстоятельство. Разумеется, охраны была тьма: принцесса — ребенок, это опасно и так далее. Камеру мы пронести не могли, поэтому маме пришлось весь день находиться в образе. Мы надеялись на лучшее — что ее снимут на камеру. Так и получилось: она была совершенно чокнутой, и репортеры от нее отлипнуть не могли. Совершенно волшебный момент.
То есть вы воспользовались оригинальным телевизионным репортажем?
Да, финальная сцена позаимствована из репортажа, все абсолютно взаправду.
Удивительно, как вымысел просочился в реальность.
Учитывая тематику моих предыдущих работ, то, что она попала в газету в своем образе, попросту бесценно.
Расскажи про книгу-компаньон к «Планете». Она состоит из эссе Наташи Стэгг, Фионы Данкан и других писателей и критиков — твоих друзей.
Да, Наташа даже приезжала в Хихон во время съемок. Я была очень занята препродакшеном, но вдруг поняла, что хочу пригласить друзей на площадку — и слава богу, что сделала это вовремя. В Японии есть традиция приурочивать книги к выходу фильмов. Я большая поклонница данной практики и решила, что будет мило выпустить собственную книгу. Ведь для меня это такой важный этап — я столько сил вложила в свой фильм. Так что приятно обладать сборником воспоминаний о городе с фотографиями и прочим.
То есть, по сути, компаньон — это эквивалент каталога для выставки?
Да, но с концептуальной точки зрения все не настолько серьезно. Мне просто было приятно запечатлеть уникальный момент, когда моя мама была в образе крашеной блондинки. А еще костюмы, квартиру с реквизитом и так далее.
Раньше ты очень много работала с инстаграмом* . Можешь посоветовать любимые аккаунты?
Все зависит от того, чем я занимаюсь в текущий момент. Когда разыгрывала «Превосходства и совершенства», то подписывалась на определенных девушек для вдохновения. Сейчас я в основном слежу за своими друзьями: они забавные. Например, у моего друга Джо Аполлонио (@joe.apollonio) очень смешной инстаграм* . Есть еще один аккаунт, который мне нравится: его ведет женщина из Таиланда, у которой четыре кошки с различными формами инвалидности. Аккаунт называется @able_maew.
В последнее время мне больше нравится залипать на тиктоки — меня интересует то, как пользователи по-новому используют эту платформу, как монтируют. Некоторыми монтажными переходами я даже собираюсь воспользоваться в следующем фильме.
Раз уж упомянула следующий фильм, не могла бы рассказать про него подробнее?
Он будет очень похож на «Планету» по интонации: это тоже черная комедия, но даже еще чернее, потому что тема мрачнее — фильм будет о болезни. Если «Планета» касалась любви между матерью и дочерью, то новая картина уже будет об эротической любви. Ее действие происходит в Северной Аргентине; фильм будет снят в цвете, а саундтреком послужит кумбия — не совсем реггетон, но что-то вроде того. По наполнению лента будет совершенно другой, а вот интонационно схожей. По сюжету между двумя группами — чужаками и местными — возникает недопонимание. Больше ничего сказать не могу!
А на каком этапе производства находится фильм?
В данный момент я довожу сценарий до ума. Начнем снимать в конце 2022 — начале 2023 года.
