Составили гид по творчеству Дэвида Финчера в виде знаковых сцен из его фильмов.«Люди скажут, я выпендриваюсь».
«Чужой 3» (Alien³), 1992
«Изначально все должно было быть не так», — говорит Финчер на страницах недавнего номера британского Empire о самой известной сцене из своего полнометражного дебюта — провального триквела «Чужого».
Монстр-ксеноморф прижимает к стене отважную астронавтку Эллен Рипли в исполнении не менее отважной Сигурни Уивер, реально побрившейся наголо для съемок. Морда Чужого буквально утыкается в лицо героине, из истекающей слюной пасти чудовища выдвигается дополнительная челюсть.
«Люди с Fox были счастливы вставить этот момент в свой трейлер, но сцена так и не получилась такой, какой я ее задумывал, — признается Финчер. — Свет должен был быть сзади, а на экране — два силуэта. Мы просто обязаны были сделать больше дублей, а в итоге потратили на съемки этой сцены всего полтора часа. Но она все равно вышла мощной. Потому что сама идея очень мощная».
Сцена действительно удалась, даже несмотря на недовольство режиссера-перфекциониста, который по окончании съемок в пух и прах разругался с продюсерами, громко хлопнул дверью и даже не принял участия в пост-продакшене.
Можно ничего не помнить о третьей части «Чужого», но эту сцену выкинуть из головы не получится.
«Семь» (Se7en), 1995
Неудачный опыт с первой полнометражной картиной чуть не поставил крест на карьере Финчера, но, к счастью, он нашел в себе силы дать большому Голливуду еще один шанс. Второй фильм режиссера — оглушительно страшный, держащий зрителя в постоянном напряжении нуар «Семь» — по праву считается одним из величайших триллеров всех времен.
Большинство зрителей, смотревших «Семь», конечно же, скажут, что финальная сцена с коробкой — это самой запоминающийся момент в фильме. Примечательно, что режиссер, потренировавшись на предыдущем проекте, на этот раз не дал слабину и до последнего сражался с продюсерами именно за такую концовку. Немалая заслуга в этой победе принадлежит и исполнителю главной роли — Брэду Питту, который заявил: «Либо финал будет таким, либо я ухожу».
Финальная сцена «Семи» также является ярким примером эффекта Манделлы. Многие зрители до сих пор уверены, что нам показывают, что лежит в коробке. Но это не соответствует действительности. Ни мы — зрители, ни герой Брэда Питта не заглядываем в коробку. Такой эффект достигается благодаря четко продуманному монтажу — до того, как звучит выстрел, на несколько секунд в кадре мелькает лицо улыбающейся героини Гвинет Пэлтроу.
Но самому Финчеру больше всего запомнилась работа над эпизодом, в котором герои обнаруживают третью жертву маньяка, олицетворяющую грех праздности.
«Елочные освежители воздуха! Они должны были быть развешаны по всему пространству, и их должно было быть не меньше тысячи или что-то вроде того, — вспоминает режиссер в спецпроекте Empire. — Мы обращались к куче разных производителей, но в результате вырезали свои собственные освежители. Все понимали, что наши головы будут раскалываться от боли после двух дней съемок в этом елочном дурмане. А еще грим жертвы! Он был настолько сложный, что актер, исполнявший эту роль, приходил гримироваться в полночь, а съемки мы начинали в шесть утра».
Игра (The Game), 1997
Сцена, где герой Майкла Дугласа — богатый инвестиционный банкир в экзистенциальном кризисе — оказывается в ловушке, запертый в такси, которое стремительно погружается в воды залива Сан-Франциско, без сомнения, один из самых криповых моментов «Игры» Финчера — триллера об одиночестве, перерождении и зыбкости реальности.
Общие планы с падающим в воду автомобилем на самом деле снимались на портовой набережной Сан-Франциско, а вот крупные — с лицом Майкла Дугласа, полным ужаса, — в студии. Актера поместили в тесную камеру, имитирующую кабину такси, и погрузили в большой водный резервуар вместе с тремя камерами, снимающими весь процесс с разных ракурсов.
«Бойцовский клуб» (Fight Club), 1999
Из всего многообразия мгновенно западающих в подсознание сцен «Бойцовского клуба» — культовой для поколения конца 1990-х экранизации одноименного романа Чака Паланика — сам Финчер выбирает момент, в котором перед зрителем предстает сидящая в клубах сигаретного дыма Марла Сингер. Единственный женский персонаж во всем перенасыщенном тестостероном фильме.
«Мы потратили на эту сцену столько времени! Мы сделали дублей 30, и каждый раз Хелене (Бонем Картер, исполнительнице роли Марлы Сингер. — Прим. SRSLY) приходилось глубоко, очень глубоко затягиваться сигаретой… потому что мы никак не могли заполучить достаточно густой дым, который нам нужен был, — вспоминает режиссер в своем спешле для Empire. — Позже Хелена шутила, что вышлет мне рентген своих легких после всех этих дублей. Но в результате этих усилий мы получили идеальный дубль, в котором клубы дыма окутывают лицо героини так, как надо».
Изначально на эту роль Финчер планировал взять Кортни Лав, которая отчаянно хотела попасть в картину. Сомнений нет, вдова Курта Кобейна без проблем справилась бы и с этой сценой, и с ролью в целом, но именно эта очевидность и почти идеальная схожесть Лав с персонажем и смутили Финчера. Он решил рискнуть и взять на роль Бонэм Картер, которая на тот момент была известна главным образом ролями в британских костюмированных драмах.
«Комната страха» (Panic Room), 2002
Известный факт: съемки простой как две копейки «Комнаты страха» неожиданно для всех участников событий обернулись демонстрацией обсессивного перфекционизма Финчера. Хотя изначально казалось, что после неподъемного «Бойцовского клуба» режиссер решил взяться за что-то простое и не требующее нечеловеческих затрат. Но в результате работу с самым простым сценарием в своей карьере Финчер умудрился прямо на глазах у съемочной группы превратить в самый настоящий производственный ад.
Одну пятисекундную сцену, в которой героиня Джоди Фостер швыряет аптечку, снимали — внимание — сто раз!
И это несмотря на то, что Финчер точно знал, чего хотел: большая часть фильма была четко распланирована на стадии препродакшена вплоть до того, как должны быть расставлены зеркала. Творческая свобода явно не входила в планы режиссера. В результате, не выдержав давления, оператор Дариус Хонджи, с которым Финчер уже работал над фильмом «Семь», вынужден был покинуть проект.
Но бесчисленными дублями Финчер не ограничился. Больше всего его увлекли эксперименты с камерами. В «Комнате страха» они у него летают через весь дом, не зная препятствий, забираются в вентиляционные шахты, пробираются в пространство между стен и даже в замочные скважины.
«Многие скажут, что я сделал все это, чтобы повыпендриваться, — оправдывается Финчер в спецпроекте Empire. — Но я всего лишь искал способ сказать, что эта камера свободна и ничем не обременена. Мы прикрепили ее к комару, и он летит туда, куда ему заблагорассудится. Но проблема в том, что на его пути возникает стеклянный кофейник… Я проделывал похожее и раньше — еще в 1987-м в клипе Колина Хэя Can I Hold You, где камера будто проходит сквозь дверь».
«Одна из вещей, которой я увлекся на съемках "Комнаты", — это идея бестелесной камеры, которая запускается в ночь, когда в дом пробираются грабители. Для меня было важно, чтобы зритель избавился от ощущения, что за движениями камеры прячется целая съемочная группа», — объясняет он свой подход в интервью The Art of the Title.
«Зодиак» (Zodiac), 2007
Развлекаться с головокружительными полетами камеры Финчер продолжит и в «Зодиаке» — чего только стоит пролет его фирменной бестелесной камеры вслед за такси по ночному Сан-Франциско в начале картины.
Но самой запоминающейся (и самой жуткой) многие зрители, без сомения, назовут одну из финальных сцен фильма, в которой Финчер выстраивает саспенс буквально из воздуха. Удивительное дело — в фильме, в котором хватает изображений жестокости, самым страшным моментом становится сцена, в которой не проливается ни капли крови и вообще, если подумать, почти ничего не происходит.
Герой Джейка Джилленхола — карикатурист Роберт Грейсмит, буквально одержимый поимкой неуловимого маньяка по кличке Зодиак, — узнает, что подозреваемый, чей почерк почти идеально совпадает с почерком в письмах убийцы, раньше рисовал плакаты для местного кинотеатра. Герой выходит на коллегу подозреваемого, когда-то работавшего в том же кинотеатре, и заявляется к нему домой. «Но это я рисовал плакаты», — заявляет коллега и предлагает Роберту, чья паранойя в этот момент достигает новых высот, спуститься в подвал, чтобы дать больше информации по делу. Любопытство берет верх, и карикатурист-сыщик следует за подозреваемым. Оказавшись на месте, герой слышит, как наверху скрипят половицы, будто в доме есть кто-то еще…
«Загадочная история Бенджамина Баттона» (The Curious Case of Benjamin Button), 2008
В центре самого нежного фильма Финчера, представляющего собой вольную экранизацию рассказа Фицджеральда, — идеи детерминизма и мысли о невозможности избежать предназначенной судьбы. Именно этому посвящена сцена, в которой героиню Кейт Бланшетт — балерину Дейзи, в которую влюблен заглавный герой в исполнении Брэда Питта, — сбивает такси.
Закадровый голос Бенджамина Баттона, человека, который в отличие от всех нас с возрастом молодеет, рассказывает основанную на идее «эффекта бабочки» историю, в которой маленькие неприятности в жизнях не связанных друг с другом людей в итоге приводят к несчастному случаю. Герой размышляет о том, что беды можно было избежать, если хотя бы одна неприятность в цепочке событий не случилась бы. Но в результате принимает случившееся, понимая, что ничего изменить нельзя.
«Социальная сеть» (The Social Network), 2010
Сцена, в которой герой Эндрю Гарфилда в гневе расфигачивает MacBook Марка Цукерберга в исполнении Джесси Айзенберг, — это эмоциональный центр «Социальной сети». За фасадом байопика о создателе Facebook* прячется старая как мир история о дружбе, жадности и предательстве. Именно к этой кульминационной сцене Финчер искусно подводил все два часа фильма, выстраивая вокруг нее конструкцию за конструкцией.
«Девушка с татуировкой дракона» (The Girl with the Dragon Tattoo), 2011
Титры в фильмах Финчера занимают особое место. Следуя заветами Хичкока, наш болезненный перфекционист может тратить на их создание неоправданно много времени. Например, создание открывающих титров в «Комнате страха», которые длятся всего полторы минуты, заняло несколько месяцев. На съемки знаковых зданий и мест Нью-Йорка потратили всего девять дней, а все остальное время накладывали на них титры.
Эта страсть Финчера достигла своего апогея в «Девушке с татуировкой дракона». Сочетание кавер-версии классической хард-рок-нетленки Led Zeppelin «Immigrant Song», которая с нелегкой подачи Трента Резнора и Аттикуса Росса превратилась в убойный индастриал-бэнгер, и финчеровского креативного подхода к созданию вступительных титров обернулось чем-то поистине грандиозным. После такого начала фильма нужно давать перерыв на то, чтобы прийти в себя. Титры к «Девушке с татуировкой дракона» можно воспринимать как самостоятельное произведение и смотреть отдельно от картины.
«Исчезнувшая» (Gone Girl), 2014
Большинство зрителей при упоминании «Исчезнувшей», скорее всего, вспомнят шок-сцену с героиней Розамунд Пайк, перерезающей канцелярским ножом горло незадачливому любовнику в исполнении Нила Патрика Харриса.
Но сам Финчер в рамках спецпроекта Empire вспоминает не такую очевидную сцену — а именно момент с нелепо улыбающимся героем Бена Аффлека, стоящим на фоне гигантской фотографии его пропавшей жены.
«В сценарии Гиллиан (Флинн — также автор одноименного романа, лежащего в основе фильма. — Прим. SRSLY) был момент, где кто-то из толпы говорит герою улыбнуться, и он послушно это делает. Он явно не искушен в подобных вопросах — его просто подловили в момент, когда его мозг отключился. Выбрав Бена в качестве исполнителя этой роли, я, без сомения, в том числе имел в виду его опыт в качестве Беннифер (отношения и брак с Дженнифер Лопес. — Прим. SRSLY). Просматривая его фотографии, я заметил, что на многих из них у него вид, который говорит: "Ок, я сейчас это сделаю, а потом вы меня отпустите жить своей жизнью"».
«Манк» (Mank), 2020
В центральной сцене «Манка» герой Гари Олдмана — талантливый, но сильно пьющий сценарист Герман Манкевич — срывает вечеринку в замке могущественного медиамагната Уильяма Херста (Чарльз Дэнс), который первым придумал делать деньги на сплетнях и скандалах. Пьяный Герман разражается продолжительной обличительной речью в адрес богатого газетчика, в конце которой его выворачивает прямо рядом с праздничным столом. «Белое вино отлично идет вместе с рыбой», — замечает пьяный сценарист.
«Этой сценой я не пытался возвысить Манкевича или, наоборот, принизить или лишить могущества Херста. Эта сцена даже не про падение героя. Просто я хочу, чтобы зритель понял, что этот парень будет продолжать нарезать круги вокруг стола, пока не упадет или пока его кто-нибудь не вырубит».
