Нальчикская мастерская Александра Сокурова — настоящая сокровищница талантов, и это факт. Кантемир Балагов, Александр Золотухин, Кира Коваленко и другие выпускники мастерской громко заявили о себе в мировом кино, покоряя Канны, «Оскар» и Венецию, их фильмы показывали в Берлине, Локарно и Клермон-Ферране. С 2018 года к числу именитых сокуровских воспитанников присоединился Владимир Битоков: именно тогда состоялась премьера его первой режиссерской работы — фильма «Глубокие реки», который взял приз за лучший дебют на «Кинотавре». После успешного старта зрители и критики с интересом ждали второй фильм Битокова — им стала лента «Мама, я дома» дебютировавшая в Венеции в 2021 году.
«Мама, я дома» начинается вовсе не с мамы и не с дома, а с разваливающегося заброшенного здания недалеко от Нальчика. Некогда это было в высшей степени элитное место, где гостили Хрущев, Брежнев, а может быть, и Сталин, чей портрет выглянул из-под посыпавшейся штукатурки. Простоявший долгие годы без дела санаторий вдруг оказался спасательным кругом для местных чиновников: зданием заинтересовалось высшее руководство из Москвы, а это значит, что регион потенциально может получить большие финансы на восстановление исторического места, много рабочих мест и новую достопримечательность. Теперь задача местных чиновников не провалить прием высокопоставленных гостей. За это отвечает метящий в Москву молодой чиновник Назаров (Александр Горчилин).
На роль дарителя цветов прибывающим гостям Назаров выбрал единственную женщину — водителя автобуса в городе — Тоню (Ксения Раппопорт). Вот только Тоне не до цветов и не до прибывающих шишек: пока чиновники хлопочут о заброшке, женщине приходит известие о смерти сына. Главная героиня долго не видела своего Женю, но часто вспоминала о нем, причем только добрыми словами, чего не удостоилась дочь Тони Ксюха (Екатерина Шумакова), воспитывающая мальчика с особенностями развития. В последнюю встречу Женя пообещал матери приехать летом, и Тоня твердо верила, что летом увидит своего ребенка возмужавшим, окрепнувшим и по-прежнему родным.
Но вместо долгожданной встречи Тоня сидит перед военным начальником, перед ней свидетельство о смерти, фото могилы и отступные пять миллионов, за которые она обязана подписать бумажку о неразглашении. Оказалось, что Женя попал в частную военную организацию и уехал воевать в Сирию, где и закончилась его жизнь. За доблестную службу его посмертно наградили медалями (которые, правда, оказались несущественными побрякушками с точки зрения кадровых военных).
На телефоне осталось сообщение от Жени, пришедшее на два дня позже указанной даты смерти, тела нет, родственники и знакомые хоронят пустой гроб, а все чиновники вторят, что ЧВК — никому не подчиняющаяся организация, где не найти концов. Тоня наотрез отказывается верить в смерть сына и начинает активное противостояние бюрократической машине. Мать убитого выходит на пикеты, обивает пороги чиновников и пишет десятки заявлений, на что получает один и тот же ответ: сын мертв.
И вот в один день в квартире Тони появляется молодой парень (Юра Борисов), который произносит ту самую фразу из названия фильма. Отец, сестра и разного рода чиновники признают в пришельце Женю, и только мать наотрез отказывается соглашаться с тем, что незнакомый мужчина в ее доме — ее «воскресший» сын. Тоня сошла с ума или поселок поглотила теория заговора? Битоков не сразу, но дает прямой ответ на этот вопрос. И этот эпизод сомнения и его разрешения — как раз то, ради чего стоит смотреть фильм.
Вторая работа Битокова получилась завораживающе драматичной, трогательной и искренней. Неузнаваемая в своей роли Раппопорт и балансирующий между привлекательностью и отторжением Юра Борисов — идеальный каст этой семейной драмы, за которым хочется наблюдать. Но хеппи-энд не для реалистичного кино…
