Охотница за разумом
Алекса Гибни многие называют главным американским документалистом. В «Такси на темную сторону» он рассказывал о пытках во время войны в Афганистане, в «Наваждении» исследовал закулисье церкви саентологии, в «Гражданине Х» рисовал портрет Михаила Ходорковского** и современной России. А теперь пришло время серийных убийц.
«Вы никогда не задумывались, почему вы не убиваете?» — произносит в начале фильма Дороти Льюис, психиатр, много лет занимающаяся изучением серийных (и не только) убийц. И если для многих из нас этот вопрос скорее праздный, то для нее он стал определяющим после того, как в детстве она увидела записи Нюрнбергского процесса. Изучая мышление тех, кто совершает невообразимое зло, Льюис проинтервьюировала более двадцати серийных убийц, включая Теда Банди и Артура Шоукросса, и пришла к выводам, о которых многие предпочли бы никогда не слышать.
Ты говоришь с кем-то и слушаешь, что тебе рассказывают, но твоя работа — не просто принимать это. Тебе нужно разобраться, есть ли что-то еще, что подтверждает их слова. И это одна из вещей, о которых говорила Дороти.
По мнению Льюис, убийцами становятся, а не рождаются, и основная причина — абьюзивное детство. Но если это вы уже слышали в каких-нибудь фильмах или сериалах, то следующий вывод вас наверняка удивит. Почти у всех убийц, с которыми работала Льюис, обнаружилось диссоциативное расстройство идентичности, появившееся в результате детских травм. На видеозаписях, которые вела Льюис, ее собеседники вдруг меняют голоса, имена, пластику тела и становятся совершенно другими людьми. Тут возникает сразу несколько вопросов. Во-первых, как понять, играет хладнокровный убийца на камеру или нет? Во-вторых, если мы верим, что у человека, убившего и расчленившего нескольких женщин, действительно есть расстройство личности, которое невозможно контролировать, насколько он ответственен за совершенные преступления? И, в-третьих, как судить таких людей: исключительно по ужасающим поступкам или учитывая причины и условия, сказавшиеся на их психике? Эти вопросы значительно усложняют концепт зла. Намного проще вершить правосудие, исходя из поступков и не задумываясь о том, что к ним приводит.
Гибни и Льюис, рассуждая о природе серийных убийц, поднимают дополнительную важную тему — смертной казни. И к уже имеющимся вопросам добавляется еще один: действительно ли смерть является лучшим решением, особенно учитывая то, что изучение психологии преступников может помочь в будущем? Гибни дает краткий экскурс в историю смертной казни в США и дополняет его пугающей статистикой: в Штатах, где существует такое наказание, количество убийств выше, чем в остальных частях страны. Со смертной казнью связан еще один показательный момент в фильме — интервью с человеком, осуществляющим этот приговор. Эта сцена, пожалуй, еще более жуткая, чем разговоры с многочисленными преступниками, лучше всего подтверждает тезис о том, что убийцами становятся, а не рождаются.
Конечно, вряд ли существует какая-то одна теория, полностью объясняющая поведение серийных убийц, и «Безумен, но не болен» оставляет больше вопросов, чем дает ответов. Но еще он показывает пример достаточно неожиданной и даже радикальной эмпатии, к которой многие оказались не готовы. Льюис аргументированно и доходчиво объясняет свою позицию — настолько, что иногда, концентрируясь на психических расстройствах убийц, забываешь о том, что они совершили. Правда, Гибни не дает забыть об этом надолго. Готовьтесь к красочным описаниям жутких преступлений, в существование которых не хочется верить.
С тем, что говорит Льюис, можно не соглашаться — поверьте, вы тут будете далеко не первыми. Но как минимум с одной мыслью сложно будет поспорить: «Иногда понять значит простить, но в наше время люди не готовы прощать», — говорит она в конце фильма и, кажется, ставит очень точный диагноз нынешнему обществу.
