Для начала сразу откажемся от филистерской риторики, от которой разит дешевым снобизмом, риторики человека с уставшим от долгих размышлений о вечном лицом, утверждающего нечто вроде «ну вот опять все эти мультяшки в латексе топорами машут, а мне все это смотреть и оценивать». Произведение массовой культуры тем интереснее для изучения, чем оно массовей (это всего лишь гипотеза), а сложно представить себе что-то более популярное, чем фильмы студии Marvel.
Вышедшие в 2015 году «Мстители: Эра Альтрона» стали уже одиннадцатым фильмом киновселенной, а трейлер фильма собрал 34 миллиона просмотров только за первые 24 часа. Причину такой популярности можно, если начать с очевидного, обнаружить в «сериальности» фильмов Marvel. Каждый фильм — это своего рода эпизод грандиозного сериала с множеством героев и миров, связанный при этом с ним общим нарративом — поискам камней бесконечности и борьбой с ультразлодеем Таносом, также известным как «сама неизбежность».
В имени последнего, к слову, можно найти еще один ключ к популярности кинокомиксов. Если вы вспомните уроки древнегреческого в церковно-приходской школе (вдруг они у вас были), то на ум вам наверняка придет, что «Танос» (уменьшительно-ласкательное от «Танатос») переводится как «смерть», то есть марвеловские персонажи сражаются не просто со злодеями, а с носителями определенных идей и символов, имеющих прямое отношение к истории культуры. В этом фильмы наследуют идеи своих первоисточников — комиксов, впитавших в себя мифы разных стран мира и использующих архетипы для построения сюжета. В частности, антагонистом во вторых «Мстителях» стал Альтрон — искусственный интеллект, созданный Тони Старком и Брюсом Беннером с помощью одного из камней бесконечности для защиты Земли от инопланетных захватчиков, который взбунтовался против уготованной ему судьбы слуги и вознамерился уничтожить человечество.
Уже на уровне синопсиса здесь можно считать несколько библейских и литературных мотивов. Старк и Беннер сами называют себя сумасшедшими учеными и навязывают параллели с историей фаустоподобного доктора Франкенштейна и созданного им из лучших побуждений монстра. Сам Альтрон то и дело цитирует Священное Писание (в частности, Евангелие от Матфея) и вспоминает Ноев потоп, намереваясь построить свою церковь, идеология которой, в свою очередь, напоминает невежественно истолкованную теорию Ницше о сверхчеловеке и переоценке всех ценностей, причем главная из них — человек — должна быть уничтожена.
Впрочем, это вполне простительно, если учесть, что, пробудившись, Альтрон в мгновение достигает пубертатного возраста и в нем же остается и, как и положено подростку, первым делом отвергает гуманистические ценности своего создателя — Тони Старка, между прочим ставя их под сомнение, ведь за годы геройства мстители нанесли немало вреда. В конце концов, Альтрон унаследовал многое, включая гордыню и жажду власти, именно от Старка. Это уже другой уровень рефлексии, отсылающий к внутрижанровому канону — «Хранителям» Алана Мура. «Мстители» вслед за ними задают себе вопрос: who watches the Watchmen («Кто наблюдает за самим наблюдателем?» — Прим. SRSLY). Эта мысль, к чести Marvel, не останется незаконченной, а будет развита в следующих фильмах и особенно ярко в «Гражданской войне».
Впрочем, возможно, мне все это привиделось, и «Эра Альтрона» — еще один фильм про «нескольких дерущихся под бравурно-помпезную музыку мужиков и женщин в латексе, не способных совладать со своим эго»...
В арке киновселенной Мстителей вышли первый, третий и четвертый фильмы.
Режиссер Джосс Уидон признался, что видел в роли Альтрона только Джеймса Спейдера («Секс, ложь и видео»). Из-за его «гипнотического голоса, который может быть устрашающе спокойным и пугающим, но в то же время очень человечным и ироничным».
Джоссу Уидону пришлось целый год уговаривать Аарона Тейлор-Джонсона согласиться на роль Пьетро Максимофф («Ртуть»). Актер согласился только после того, как узнал, что к проекту присоединилась его подруга со времен съемок «Годзиллы» Элизабет Олсен, сыгравшая в фильме «Мстители: эра Альтрона» его родную сестру Ванду.
Короче: город летит в космос, а мы сражаемся с роботами, а у меня лук да стрелы — послушать, так бред... Однако никто не сделает за меня мою работу. Понятно? Или я работаю, или нянчусь с тобой. Неважно: кто ты, что ты, кем была прежде... Если выйдешь отсюда — дерешься насмерть..
Секундочку... Меня одного покоробило кэповское «Не выражаться»?
