1815 год. На свободу по прошествии 19 лет каторги выходит Жан Вальжан. Жизнь на воле оказывается, мягко говоря, далеко не сахар, и вот уже за довольно короткий срок Вальжан сталкивается со всеми существующими видами дискриминации. Для Жана наступает период новой борьбы за выживание в среде таких же, как и он, отверженных.
Британец Эндрю Дэвис, приложивший руку к новой адаптации «Войны и мира», не мог не переосмыслить в соответствии со всеми нынешними инклюзивными тенденциями великий роман Виктора Гюго, актуальности своей ничуть не растерявший. Классовое расслоение, перманентная политика угнетения, дикие оскалы капитализма и духовная возвышенность так называемой маргинальной среды — можно не особо переставлять эти переменные в угоду актуальной повестке, дабы «Отверженные» смогли получить массовый отклик даже у самого черствого зрителя, тем паче идеологически подкованного. Впрочем, мини-сериал ВВС меньше всего использует манипуляции или эксплуатацию, швы сюжета банальны и не велика разница — снимай эту экранизацию телевидение советское или же нынешнее ВВС. При всей современности актерских лиц в кадре, кино это очень старательное, с по-ученически чётко расставленными акцентами и разжеванными проблемами до состояния вязкого пюре, чтобы усвоить увиденное можно было без особого труда любому миллениалу, и без того травмированному окружающей действительностью. Историческая достоверность тем не менее не стала краеугольным камнем этой экранизации.
Дэвис и режиссер мини-сериала Том Шенкленд разбавили мир исторической французской реальности этническим разнообразием, этически оставив все в картине без существенных и по-настоящему радикальных изменений. Разве что событийная плотность фильма приближается к критической отметке с первой серии, где зрителя сразу знакомят со всеми без исключения действующими лицами, и понять, кто есть кто и кто кому кем приходится, стоит поскорее, чтобы не попрощаться с логикой. Лента при этом, к счастью, умудряется не скатиться в сумбур, ей присуще линейное, без каких бы то ни было лишних примочек, повествование, в котором с одинаковой тщательностью уделено время каждому герою. Режиссер не распыляется без дела то там, то сям, порой попросту пряча весь свой индивидуальный язык настолько далеко, что начинает казаться, будто сериал сделан нейросетью с либеральным уклоном.
Будучи невыразительно снятым, проект берет своей актерской напористостью, граничащей с театральной экспрессией. Доминик Уэст наконец показывает весь свой потенциал, играя Жана Вальжана с таким самозабвением в кадре, что эти перехлесты начинают в какой-то момент выглядеть чуть ли не китчевыми. На его фоне тихо страдающая Фантина Лили Коллинз воспринимается персонажем из другого фильма, случайно забредшим на этот праздник скорби, бунта и революции имени Доминика Уэста. К Жаверу в исполнении Дэвида Ойелоуо вполне вероятно, что придётся привыкать, хотя как раз такого свежего прочтения всем известного образа не хватало очень многим экранизациям книги Гюго. Оливия Колман и вовсе в роли мадам Тенардье чувствует себя как в своей тарелке, отчего любые партнёры в кадре рядом с ней воспринимаются, по меньшей мере, статистами.
Собственно, новые «Отверженные» — это парад исключительных актерских удач. Но сколько их уже было в каждой экранизации Гюго? Чересчур много! И на фоне даже откровенно бесновато снятого мюзикла Тома Хупера шестисерийная эпопея ВВС напоминает толковый, но скучный пересказ школьника-хорошиста, который все никак не станет отличником.
«Не попробуешь — не попробуешь» и другие цитаты Арсения Попова
