Кажется, это опять сериал не про Ханну Монтану
После первого сезона наконец раскрылась правда: Ханна, как и дети из специального интерната, — эксперимент, секретное суперопасное оружие. В гены трехмесячных девочек вживляют ДНК волков, что делает их выносливее, кости прочнее, нюх сильнее, ну и в цирке они выступать не могут... Детей выращивают как на конвейере: до определенного возраста у подопытных нет даже имени, только номера, а из одежды — одинаковые комбинезоны, как у миньонов из «Детей-шпионов». Вся информация об их происхождении скрыта, но Ханне между делом удается показать одной из девочек засекреченные материалы и имя настоящей матери. Вместе они сбегают. Теперь Ханна и Клара живут как герои «Голодных игр»: за ними охотятся, повсюду летают вертолеты и квадрокоптеры, а девочки прячутся и выживают вдвоем в лесу. Выглядит, как сцена из «Властелина колец», где хоббиты скрываются от назгулов. Снято это, конечно, как оммаж к великим «Сумеркам»: переливы, рваный монтаж, цветовая гамма, лес.
Но самое интересное, пожалуй, происходит в интернате. Наступает этап социализации. Детям наконец дают имена и приплетают легенду об их жизни. Семья, парни, собаки, отношения между собой, информация про детство и глупые ссоры — все это содержится в скрапбуке со стразиками и красивыми картинками, который выдается каждой девочке. Для поддержания истории работница центра общается с ними в фейсбуке* от лица родителей, бойфрендов и всех на свете. Звучит как новый фильм Лантимоса, правда? По плану позже подопытных внедрят в общество, чтобы те могли подскочить кабанчиком при какой-то чрезвычайной ситуации или выполнили приказ сверху. Захватили самолеты, сбили бы две башни или бы убили Кеннеди — что-нибудь такого уровня. Конечно, никто не заподозрит угрозы, потому что все «оружия» — девочки. Слабый пол, you know.
Это не бесконечная история. Я счастлив, что мне удалось выпустить второй сезон. Это было очень вдохновляюще. В моей голове есть и третий акт, но большего я сказать не могу.
Дэвид Фарр, сценарист и режиссер
В отличие от первого сезона, теперь освещается не только история Ханны и ее отца, но и детей из интерната. Конечно, Ханна остается главной, ей помогают начать новую жизнь, но следить за зарождением общества в искусственной среде даже интереснее. Кто-то бунтует из-за навязывания традиционных гетеросексуальных ценностей, кто-то просто наивно верит в созданную для него легенду из блестящего скрапбука. Управляющие до сих пор не могут выяснить отношения, их связь с Ханной остается все такой же мутной и непонятной.
Для меня второй сезон был возможностью свести ее (Ханну) и других молодых женщин вместе, увидеть, какое влияние они окажут друг на друга, и особенно посмотреть, что это будет значить для Ханны.
Дэвид Фарр, сценарист и режиссер
К сожалению, появление новых линий не добавляет динамики. «Ханна» теряет тот баланс, на котором держалась раньше. Повествование стало настолько перегруженным, что пара серий тянется как целый сезон. Следить за развитием событий нереально, в конце концов приходится забить и просто плыть по течению. Чтобы смотреть «Ханну» без перерывов на дневной сон через каждую серию нужно, видимо, быть сверхчеловеком. На минуточку напомним, что это история про людей-волков, которых выращивают как оружие в условиях потенциального фильма Йоргоса Лантимоса. Надо очень постараться, чтобы сделать такую историю скучной. Ближе к финалу, правда, все сюжетные линии сходятся, становится даже снова интересно. До него бы еще дожить, конечно.
Но, как говорится… Падение — это не провал. Провал — это провал. Падение —
это где упал. Неважно, кто слабее, важно, кто
не выступает в цирке.
* Деятельность компании Meta Platforms Inc. (Facebook и Instagram) на территории РФ запрещена ** Признан иноагентом на территории РФ
Hanna - Official Season 2 Trailer
Эсме Крид-Майлз
Ханна
Дермот Малруни
Джон Кармайкл
Мирей Инос
Марисса Виглер
Джиллз Норрис-Тари
Бенуа
Джастин Салинджер
Карл
Рианна Баррето
Софи
Никакого кумовства, только честные и непредвзятые мнения. С нашими друзьями-кинокритиками такое и не провернешь: бог дал им хороший вкус и способность чувствовать цвета и оттенки. Тем, кто курирует фестивали, пишет книги и сам снимает, — мы доверяем.
