Загадка: в маленьком поселении, далеком от городского пространства, живут странные люди и происходят странные события. Что это? «Твин Пикс»? Да. «Хэйвен»? Да. «Общество»? Да. «Сосны»? Да. «Тьма»? Да. И «Третий день» — это тоже сериал про странное сообщество в ограниченном пространстве, где оказывается заточенным главный герой.
Короче говоря, еще одна попытка сделать своеобразную версию «Твин Пикса» — сериал с запутанным сюжетом, в который с головой где-то лет на 30 запрыгнут зрители, чтобы распутывать сюжетные перипетии, разгадывать загадки и строить фанатские теории. А вообще, как искусственно воссоздать маркетинговый успех «Твин Пикса»? Должно быть, таким вопросом задаются продюсеры, когда начинают делать шоу вроде «Третьего дня». И в чем-то их намерения оправданны.
На сломе XX и XXI веков в кино возникает феномен фильмов-головоломок — зрители почему-то научились воспринимать сложный нарратив, и людская любовь к конспирологическим теориям перенеслась на большой экран. «Беги, Лола, беги», «Шоссе в никуда», Нолан с его любовью к временным экспериментам, «Детонатор», «Под Сильвер-Лэйк» и тот же «Твин Пикс» — успех этих культурных продуктов стал возможным не столько благодаря гениальности авторов, а сколько благодаря аудитории, которая с удовольствием окунается в распутывание тяжеловесных историй снова и снова. В основном это произошло по двум причинам. Во-первых, у нас появилась возможность пересматривать фильмы и сериалы по сто раз сидя дома на диване. Во-вторых, благодаря представлению о том, как традиционно устроена драматургия фильма, мы стали способными достраивать недостающие детали сюжета в голове. А если у нас не получилось самостоятельно понять, что же произошло в фильме, то мы спешим в интернет с запросом «Донни Дарко смысл фильма». И находим бесчисленное множество фанатских теорий. Можно полагать, что с «Третьим днем» случится нечто похожее. Но если «Довод» Нолана был неоднозначно принят критикой и стал чем-то вроде маркера усталости синефилов от таких историй, может, уже настал тот момент, когда сложный нарратив превратился в клише?
Наверное. «Третий день» присваивает себе отборные попкультурные сливки: главный герой с частично потерянной памятью («Помни» — чек), ограниченное пространство со своими законами («Сталкер», «Аннигиляция» — чек), закрытая община с древними традициями, фольклорными приколами и магией («Плетеный человек», «Солнцестояние» — чек), остров, где происходят жуткие вещи («Остров проклятых» — чек), немного радикального патриархата («Рассказ служанки» — чек), и Эмили Уотсон. А, еще, конечно, Джуд Лоу в пронзительной роли жертвы невидимого для него заговора.
Девушка пытается покончить жизнь самоубийством и жалуется на деспотичного отца. Куда нужно ее везти, Сэм (Джуд Лоу)? Скорее всего, в больницу или хотя бы в полицию. Но только не к стремному отцу на таинственный остров. Возможно, проблема кроется в потерянной памяти героя и следующих сериях. Но, пожалуйста, не нужно уподобляться Сэму. В то время как истеричные претензии к местным жителям Николаса Кейджа в ремейке «Плетеного человека» были оправданны (он семью потерял) и стали мемом, поступки Сэма кажутся крайне загадочными и как минимум немотивированными.
Кто придумал «Третий день»? Про Марка Мандена, создателя «Утопии», вы, должно быть, уже читали. А вот Брэд Питт в титрах тоже не зря. Под руководством его продюсерской компании Plan B Entertainment был создан нишевый хит Netflix «ОА» — и в нем тоже присутствует запутанность и странность, которая пришлась по вкусу оригиналам. Продается? Продадим еще. Возможно, для создания такого сложного проекта требуется много ресурсов. Но, похоже, пока аудитория соглашается на mind fuck, можно рисковать. Будем надеяться, что в этой версии «Плетеного человека» Джуда Лоу не будут жалить пчелы.