Счастье ничье
Аркаша — врач-онкогинеколог, который долгое время жил в США вместе с семьей и был там он всем доволен. Разве что не хватало в его комфортной жизни чего-то поинтереснее. Перемены, к счастью, себя долго ждать не заставили, когда Аркашу лишили лицензии на практику (бойтесь своих желаний). Он возвращается в Россию по приглашению своего лучшего друга на должность директора престижной частной клиники, владельцем которой является отец приятеля. Порядком отвыкшему от наших реалий Аркаше предстоит сполна хлебнуть чересчур пьянящий воздух Отечества и окунуться в грязное болото корпоративных интриг разной степени вменяемости.
Сериал «Бихэппи» режиссера Андрея Джунковского во многом оказался вне радаров широких общественных дискуссий и, кажется, прошел чересчур незаметно и для отечественного зрителя. На это, впрочем, может быть несколько объективных причин, значительно повлиявших на общее восприятие сериала массами и на молчание критического сообщества, которое в общем-то редко лезет за словом в карман. «Бихэппи» очень сложно втиснуть в какой-то один жанр. Сериал даже в пределах одной серии (а их тут 8) совершает переходы от комедии к драме, от корпоративного триллера до антропологической бытовой зарисовки, от дурацкого скетча с шутками за 30 до серьезного комментария существующего положения дел в той же частной медицине, однако ни на чем конкретно проект не останавливается, ограничиваясь поверхностным проговариванием тривиальных истин.
Впрочем, шуток в «Бихэппи» все же больше. Они на экваторе сериала начинают не то чтобы раздражать, но все-таки приглушить их хочется. Проекту не хватает именно качественных шуток, и, кажется, «Бихэппи» решил брать количеством. Да и вообще заявленный авторами иронический взгляд на миллениалов и тех, кто им сочувствует, получился скорее сардоническим. В нем сквозит слишком много нетерпимости и весьма жестокого брюзжания, которое сложно не воспринять как нечто абсолютно токсичное, в том числе в отношении зрителя, которого будто бы развлекают, но цедя кинотекст сквозь зубы.
Безусловно, каждое новое поколение заслуживает быть избитым теми, кто его породил, но ровно до того самого момента, когда не последует в ответ сдача. Большинство же героев «Бихэппи», представляющих из себя тот самый критический социальный срез поколения тридцатилетних, выглядят как самые настоящие карикатуры, которые карикатурами себя не осознают ввиду целенаправленно серьезной авторской интонации по отношению к ним. Крайне трудно не увидеть, к примеру, в герое Александра Паля, самовлюбленном Евгене, доведенный до абсурда образ минаевского менеджера Макса из «Духлессов», который и так был пародией на психопатических яппи Брета Истона Эллиса. Казалось бы, такие персонажи должны были остаться еще в конце нулевых, но, к сожалению, они упорно возвращаются, теперь уже не только в виде теней самих себя, но и карикатур на эти тени.
Бесспорно, Евгену противопоставлен Аркаша со всей своей семьей, которая вынуждена теперь терпеть все прелести ассимиляции на родине. Однако авторское сочувствие к ним в моменты столкновения героев с невеселой действительностью (грубость кассирши в «Пятерочке» или полицейский произвол) перманентно граничит со злословием. Беспощадное возвращение в родную гавань как этакая кармическая месть или скорее восстановление классовой справедливости. В этих сценах грубой реальности, от которой был все-таки далеко Аркаша с семьей, сериал Андрея Джунковского на полшишечки «дает Звягинцева», но ситуацию художественной бесплодности и беспомощности «Бихэппи» это никак не спасает. Глянцевый визуальный язык фильма не желает коррелироваться с весьма слабой драматургией, не самой живой речью персонажей и постоянной клишированностью даже там, где можно было бы позволить себе хотя бы минимальную постиронию.