Вы чувствуете волнение от того, что один представляете Великобританию в мире экшена?
Спасибо за комплимент. Я снялся во многих боевиках: перебрался в Лос-Анджелес много лет назад — а их делают именно здесь. Когда уезжал из Англии, единственной британской франшизой был «Джеймс Бонд». Все остальное — в основном драмы с чаепитием и париками, мне туда попасть не светило. Так что я принял удачное решение: восемнадцать лет назад заняться съемками в экшенах и махнуть в США — этим и отличаюсь от других британских актеров.
Вам было бы интересно исследовать другие жанры — например, фильмы в духе Уэса Андерсона или «Жизни кочевников»?
В этой индустрии трудно выжить даже десять лет, а мы тут уже двадцать, делаем кино и строим карьеру — и счастливы быть там, где мы есть. Но если мне представится шанс сыграть что-то непривычное для меня, я им воспользуюсь. Главное — чтобы режиссер увидел меня в этом амплуа.
Вы начали работать с Гаем Ричи в комедии «Карты, деньги и два ствола», а теперь сделали брутальную мрачную картину. Были удивлены, когда ознакомились с идеей фильма?
Да, я был удивлен. Фильм «Карты, деньги» был script-based: съемочный процесс полностью основывался на сценарии, мы смеялись в голос, читая его. «Гнев человеческий» действительно совершенно другой. Это гораздо более реалистичный и точно самый жестокий фильм Гая. У меня не было сценария, мы использовали другой, органический метод погружения в действие, где нужно работать воображению.
У вас же еще один фильм выходит с Гаем Ричи?
Да, мы так быстро разделались с «Гневом», что решили разу приступить к новому. Должны были снимать в июне, но помешала пандемия. Мы с Гаем любим работать вместе и никогда не устаем друг от друга.
Как вам удается не стареть?
Это лишь внешнее впечатление. Внутри же много боли: суставы уже не те, одышка. Большой пробег, знаете ли.
Вы смотрели французский оригинал, по мотивам которого снят «Гнев человеческий»?
Le Convoyeur? Я правильно произношу? Специально не стал смотреть его, потому что не хотел быть под впечатлением какого-то прочтения этой роли. Фильм Гая Ричи — отдельный, ни на что не похожий. Я руководствовался только его пожеланиями, а не другими картинами или актерами.
Каков код чести вашего героя и входит ли в него молчание?
Код чести — делать то, что правильно, но это становится роскошью, когда тебя обуревают эмоции. Когда у Эйча гибнет сын, перед ним два пути: ничего не предпринимать и мариноваться в чудовищности произошедшего или принять этот вызов и докопаться до истины. Та среда, откуда происходит Эйч (а он криминальный босс), предполагает второй вариант. Он хочет узнать имена тех, кто ответственен за случившееся. Взглянуть в лицо виновному, и это поможет его горю. И у него получается совершить поступок, на который большинство людей неспособно.
Эйч играет три разные роли: во-первых, он простой неприметный человек, «никто», нанимающийся в инкассаторы. Еще он детектив, которому нужно говорить ровно столько, сколько нужно, чтобы заставить говорить других. И, наконец, он тот, кто осуществляет возмездие. Все эти ипостаси не подразумевают разглагольствований. Молчание Эйча органично вплетено в звуковое оформление, операторскую работу и оказывается само по себе выразительным средством, придает действию драматизма.
У вас по-прежнему сильное рукопожатие? И скучаете ли вы по тому времени, когда с журналистами можно было здороваться за руку и общаться не по видеосвязи?
Мне не по душе, как все происходит сейчас: маски, ограничения количества людей в помещении… Это тяжело, мы не созданы для такой жизни. А вместо рукопожатий теперь здороваемся кулаками. Лично я жму руку только некоторым людям, про которых точно знаю, что они не станут возражать. Сейчас надо все время думать о том, чтобы не нарушить чей-то комфорт.