Girls just wanna have fun. И в утраченном парадизе острова Темискира, показанного как вотчина Ланнистеров из другой всем известной мизантропической сказки, тоже. Приключения Галь Гадот, без стеснения подражающей Анджелине Джоли, стартуют с эпилога. Пропустившим первую часть авторы рассказывают, с чего именно начиналась легенда. Примерно с «Олимпии» Лени Рифеншталь, только флаги развевались над ареной радужные. Чудо-женщина подключилась к профсоюзному конкурсу «а ну-ка, девочки» в совсем юном возрасте. Под требовательным взглядом Робин Райт она скакала, ныряла и подтягивалась. Однако смухлевав на эстафете, вынужденно покинула забег трудовых резервов Амазонии. Тысячелетия спустя вечно молодая и вечно осознанная, она проживает в бюрократическом Вашингтоне 1984 года, спасает детей, стариков и беременных женщин on daily basis, а в свободное от призвания время трудится в Смитсоновском институте, специализируясь на мусоре истории, сваленном на чердак — ибо так именуют в простонародье данную научную институцию.
Естественно, зло не дремлет и является в упорядоченную жизнь нашей героини в виде акулы капитализма, неудачливого строителя финансовой пирамиды по имени Максвелл Лорд. Он словно только что вышел с «Уолл-стрит» Стоуна и предпочел не вернуться. Деньги пока спят, денег пока нет, но если деньги были, то деньги будут. Черная магия и древнее колдовство им в помощь. Вместе со злом манифестирует себя и добро. Бог есть любовь, поэтому он посылает Гадот очередную реинкарнацию ее суженого, погибшего, как мы помним из предыдущей серии, на передовой Первой мировой. Суженый, к сожалению, выбрал себе предельно невыразительную и асексуальную оболочку артиста Криса Пайна. Он похож на всех секс-символов прежней маскулинности сразу — от Питта до Круза, — но, увы, остается лишь фотороботом оных. Вдвоем с Галь они попробуют дать отпор Максвеллу Лорду, который тоже, кстати, обзавелся напарницей — демонической блондинкой Гепардой.
Понятно, что создатели картины как бы обличают капитализм, из чьих заповедей первая — преуспей во что бы то ни стало. Иди по головам. Убивай, вожделей, богатей. Носи «ролексы», Версаче и аромат Azzaro. Будь эротическим наваждением, если появился на свет женщиной. Будь финансовым порождением — если мужчиной. Зарабатывай и потребляй. Трать на себя и не делись ни с кем. Америка — это бизнес, а ее супергерой — психопат, свихнувшийся на брендах. Но обличая, создатели невзначай обналичивают. Не только протагонисты, но и их зрители всегда гибли и будут гибнуть за кеш. За то, что он покупает. В 80-е не принято было стыдиться своей неосознанности или мизогинии, нестыдно было объективировать противоположный sex или спекулировать на его первичных признаках. Юбки были короткими, джинсы узкими, декольте глубокими, макияж вечерним, а кредитки платиновыми. Блондинки официально были красивее и глупее брюнеток. На «Сотбис» все торговались за творения Джеффа Кунса и вспоминали о смысле жизни, лишь получив положительный результат теста на ВИЧ. Боже, неужели это было и прошло.
Назад в будущее хочется воротилам DC и Warner, а не сокращать в связи с упадком всего и вся кинотеатральное окно. Эту дискотеку 80-х, разумеется, разгонит бдительный дружинник, прилетевший на волшебном истребителе из 2020 года. Ребят, сдаем кокаин, леопардовые леггинсы и незадекларированные доходы — строимся и идем на субботник, ибо ковид победил бабло, а новая этика — зло. Но почему-то финальная сцена встречи Гадот с мужчиной мечты на рождественском базаре, среди елок и пряничных домиков напоминает другую — из практически post mortem нетленки Кубрика. Кажется, она сейчас скажет ему: there is something very important we need to do as soon as possible….
Это самое и еще большое кино сегодня делают с широко закрытыми глазами. От ужаса и от восторга перед неизбежным. Жизнь не повернуть назад. И как бы кто ни прикидывался, давайте себе признаемся: нам всем очень жаль, ожидания от 2021-го занизить уже невозможно.