«Природа любви» (Simple comme Sylvain)
Формально 40-летняя София (Магали Лепин Блондо) ведет утопическую жизнь современной интеллектуалки. Чтение лекций по философии. Застольные попытки сформулировать универсальный нравственный закон на посиделках с учеными друзьями. Почти открытый брак со снобом Ксавье (Франсис-Уильям Реом) — София настолько open-minded, что даже уговаривает благоверного признать, что на очередном званом ужине одна из гостей была в его вкусе. Но фактически… Лекции София читает пенсионерам. Друзья, хоть и рады поговорить о высоких материях подольше, но быт заел, да и детей к ночи пора бы укладывать спать. Отношения с Ксавье стабильны, но унылы до тошноты. Однажды на осмотр их общего летнего домика приезжает подрядчик Сильвен (Пьер-Ив Кардиналь), и София, проведя с этим мужланом вечер, капитулирует в его объятьях. Только вот влечение это или те высокие чувства, которым посвящены изученные ею многотомники?
Здешние заскучавшие интеллектуалки, томящиеся на кухне в компании друг друга и открытой бутылки красного, мечтают об интрижке как у Дэвида Герберта Лоуренса в «Любовнике леди Чаттерлей». Да, разговоры о Спинозе и Платоне романтичны, но к стихийным приступам страсти обыкновенно, увы, не приводят… По крайней мере, если вы прогрессивны и выбрали отношения исключительно потому, что друг с другом вроде как комфортно (и ладно). Скучный брак с Ксавье поддерживается через открытый дверной проем — спят супруги также порознь, в соседних комнатах, не нарушая личного пространства. Другое дело — Сильвен. Потертая кепка. Цепочка на шее. Утепленная куртка в клетку (чисто канадский стиль). Типаж знакомый, что-то вроде северного реднека — охота, рыбалка, попить пива в баре. Да, простой. Да, грубый. Зато руки золотые, любовник хороший и вообще, с ним все как-то по-другому — секс на полу, ноль дистанции, прижмет к себе и не отпустит.
При первой встрече Сильвен предлагает Софии проораться, стоя на берегу. Героиня решается, но делает это комично-нелепо, потому что сделана из другого теста, и против своей природы, как бы ни диктовало либидо, пойти не сможет. Существуя в системе координат всех умных книжек, про которые ей приходится рассказывать на занятиях, рацио победит неизбежно, ведь такие люди объясняют свои эмоции при помощи чужих цитат. Но пресловутое «иначе» успешно поманит Софию, побудит и себя (в кругу образованных зануд) Сильвену показать, и на других (его семью, состоящую из конспирологов и обаятельно неотесанных работяг) посмотреть. Вторя героине, режиссер Шокри перебивается на лекционные вставки о любовных исканиях все тех же Спинозы, Платона и Янкелевича. Все их мысли верны, но индивидуальный человеческий опыт обыкновенно чуточку сложнее (в причинах, поступках и прочих деталях), даже если речь идет об обреченном союзе простака и интеллектуалки. Этот по-живому афористичный и комичный фильм все же разочаровывающе двухмерен (чем все слегка обедняет) — по мнению автора, София с Сильвеном по своей природе полярно несовместимы как черное и белое. К финалу Шокри, на протяжении всего фильма успешно глумившаяся над всеми — от маникюрш (по-доброму) до доморощенных арт-деятелей (злобно), — почему-то вновь возвращает свою героиню к думам о том, что у каждого — свое племя. Хотя, как подытоживал все тот же Лоуренс, чувства — категория, не подчиняющаяся логике социальных классов.
[STAT_ART_2.5]
«Красные комнаты» (Les chambres rouges)
Топ-модель Келли-Энн (Жюльетт Гарьепи) ночует на улице Монреаля, чтобы попасть на сенсационное судебное заседание по делу о Людовике Шевалье (Максвелл МакКейб-Локос), предположительно, циничном маньяке, расправившимся с тремя школьницами в своем гараже. По мнению обвинения, тому существует минимум два неопровержимых доказательства — видеозаписи, оставшиеся с прямых трансляций экзекуций девушек в даркнете (одной, понятно, недостает). В перерывах между серией заседаний Келли-Энн серфит даркнет, играет в онлайн-покер и пытается приручить фанатку Шевалье Клементину (Лори Бабен), истово верящую в его невиновность.
Бронебойный аргумент пламенных речей Клементины в защиту подсудимого — его взгляд. Грустный. Нежный. Как человек с таким взглядом может быть убийцей? Чувство вселенской несправедливости побудило девушку добраться до Монреаля и ночевать где придется, дожидаясь новой встречи с Шевалье в зале суда. Кроме этой связки — взгляд + мановение чего-то необъяснимого, импульса, что толкает нас на рискованные поступки, — в «Комнатах» нет ничего. Это отсутствие (лакуна) выдается режиссером Планте за тайну, которой нет внутри фильма. Келли-Энн — супермодель и хакер, хуже любой самой неуклюже выписанной Manic Pixie Dream Girl. Она фетиш для тех синефилов, которым положено воротить нос от «Девушки с татуировкой дракона», и, заодно, референс для зрителей, кто фильм Финчера видел и, стараясь сориентироваться в обтекаемом арт-триллере, ищет знакомый типаж. Планте манипулирует темой навязчивого потребления true crime-контента, вынуждая публику мучительно ждать у моря погоды, жадно высматривая то, как дергается глаз Келли-Энн, когда опускается на самое дно даркнета. Это не новаторский подход, а шарлатанский, вопиющая обезличенность всего в «Красных комнатах» — не знак концептуального нежелания показывать больше, чем требуется, а скорее того, что режиссеру показывать вовсе и нечего.
[STAT_ART_1.5]