Самая первая аллюзия, которая приходит на ум при виде названия — фильм Гаспара Ноэ (Enter the Void, 2009). Расскажи, существует ли какая-то связь между выставкой и одноименным фильмом?
Я рада, что это считывается, поскольку выбор названия основывался на желании вызвать аллюзию с фильмом. Гаспар Ноэ — один из моих любимых авторов, и как-то раз, читая рецензию на его фильм, я наткнулась на такую фразу: «О чем фильм? О вечных скитаниях блуждающей души». И эта фраза впечаталась в мое сознание. Спустя время я неоднократно пыталась найти эту случайную статью, но мне это так и не удалось. В какой-то момент мне стало казаться, что, возможно, я ее выдумала сама.
Тема блуждающей души и хрупкости человеческой жизни очень остро показана в фильме Ноэ. Вечные скитания, вечный поиск очень близки художественному процессу и переживанию, творческому поиску, вечному эксперименту.
Фраза enter the void обладает для меня какой-то магией, а слово «пустота», на мой взгляд, очень емкое, его невозможно описать или дать простое определение. На выставке «Вход в пустоту» я предлагаю зрителю войти в пустое пространство, которое пустое всегда, и наполнить его смыслами, погрузившись в «путешествие блуждающей души».
В концепции выставки пустота используется как отправная точка. Могла бы ты более подробно объяснить, что под этим подразумевается?
Пустота — это незаполненное пространство, которое меняется, когда в нем появляется человек, предмет или звучит музыкальная композиция. Пустота — это максимально сложное для определения слово. Часто искусство хотят объяснить словами, а к произведению добавить литературный рассказ, чтобы оно стало доступнее и ближе. На этой выставке пустота станет отправной точкой для зрителя, которую каждый наполнит своими смыслами. Для художника не всегда просто описать словами произведение, поэтому он создает высказывание иными способами.
Ты давно работаешь с пространством. Как техника и медиум влияют на твой внутренний мир и творческий процесс?
Да, и в данном проекте я в прямом смысле впускаю пустое пространство в картину, вырезая в холсте дыру и нарушая плоскость. Таким образом холст для меня становится объектом. Я воспринимаю не только изображение, нарисованное на «лицевой» стороне, а весь холст целиком, поэтому экспозиционно он подвешен в «пустоте», чтобы дать зрителю возможность обойти его со всех сторон.
Новым средством выражения для меня стала работа с керамикой и объемным, но все же плоским объектом, так как тут тоже возникла идея изменить восприятие «объемного», сделав его «плоским», то есть как бы частью картины. Одну из инсталляций, от которой остались только керамические объекты, я так и называю — «Сгоревшая живопись».
Расскажи, как родилась идея коллаборации с Глебом Андриановым. Кто был инициатором?
Меня очень привлекает саунд-арт как жанр современного искусства, я давно думала о том, что мне хотелось бы сделать совместную работу с современным композитором. Но это оказалось довольно непростой задачей, так как, во-первых, у нас должны совпадать идеи, а во-вторых, хотелось бы иметь какое-то общее понимание искусства в целом. Хоть и неожиданно, но точно не случайно, как мне кажется, мы познакомились с Глебом Андриановым, и я предложила ему попробовать сделать совместный проект. Когда я показала ему работы, мы не обсуждали то, какой должна быть музыка, как ее записывать, мы просто проговорили три часа об искусстве — изобразительном и музыкальном, о кино и даже религии и договорились, что пробуем. В итоге каждый работал самостоятельно. Но, когда я услышала композицию, написанную Глебом, у меня возникло ощущение, будто она всегда звучала в моей мастерской.
Глеб создал новые композиции специально для выставки? Если да, как проходил процесс переосмысления искусства через музыку?
Глеб: Мне сразу понравилось название выставки. Думаю, что моя музыка довольно кинематографична, иногда я шучу, что пишу ее для еще не снятых фильмов. Одну из композиций я создал специально для выставки. Идея возникла, когда я впервые увидел работы Жени: помню, как шел из ее мастерской и уже в тот момент точно знал, каким образом она будет звучать. А потом вспомнил, что у меня есть еще одна мелодия, которая очень подходит для «Входа в пустоту». Мы не смогли выбрать, поэтому оставили обе композиции.
Если говорить про смысл того, что мы сделали, то название действительно очень говорящее. Я всегда создаю музыку в одиночестве, в пустоте, по крайне мере, точно работаю с пустотой — использую ее как краску или тембр. Мне кажется, что это одно из самых комфортных состояний для художника.
Расскажи о своем творческом пути: какие художники, философы и другие представители культуры и искусства оказали на тебя самое большое влияние?
Я очень люблю авторское кино. Картины таких режиссеров, как Ларс фон Триер, Гаспар Ноэ, Михаэль Ханеке, Гас Ван Сент, Дэвид Линч, наполняют меня, дают пищу для размышлений как визуальных, так и концептуальных. Я часто пересматриваю фильмы, мне нравится разбираться в замысле, ведь кино, как и изобразительное искусство, раскрывается по-разному с каждым новым просмотром. Это мне интересно. В последнее время на меня очень влияет, пожалуй, именно кино.
Говоря о кино, как ты считаешь, так происходит потому, что это, в первую очередь, визуальное искусство? И какие фильмы ты выделила бы как наиболее повлиявшие на тебя?
Кино — это соединение всего: изображения, музыки, сюжета, движения, игры и реальности. Видимо, меня привлекает эта многослойность, но я воспринимаю кино как произведение искусства, поэтому люблю определенные фильмы, не популярный зрительский кинематограф. Из картин, которые повлияли на меня, хочется выделить: «Вход в пустоту», «Экстаз», «Меланхолия», «Рассекая волны», «Слон», «Тонкая красная линия», «Необратимость», «Твин Пикс», «Корпорация "Святые моторы"», «Пианистка», «Она» (с Изабель Юппер)… Долго могу продолжать, но пока остановлюсь.
Практически во всех твоих работах считываются отсылки к твоему собственному образу. Это осознанный метод?
Кто-то из великих сказал: «Что бы ни делал художник, он создает автопортрет». Так выходит и у меня. Что бы я ни делала, всегда появляюсь в своих работах, это получается как-то и неосознанно и осознанно одновременно...
То есть твой собственный образ стал частью твоего искусства и одно неотделимо от другого?
Неотделимо. Я даже делала перформанс Merging по этому поводу, где главной идеей было то, что художник и является произведением искусства.
Как тебе удается сочетать в себе одновременно художника, декана факультета, директора фонда и недавно открывшейся галереи «Соль»?
Могу ответить очень откровенно, так как и эта выставка является для меня откровением. Видимо, я пытаюсь заполнить пустоту, наполняя ее все больше, и больше, и больше, стремясь что-то найти.
Как ты видишь развитие галереи? Основной вектор будет направлен на студенческие выставки?
Хочется смешать разные поколения. Экспонировать разных авторов, выпускников нашего вуза и, конечно, студентов. Студенческие выставки будут несколько раз в год, первую мы планируем сделать в декабре, и в честь этого уже запустили open call среди всех творческих вузов Москвы, не только для студентов МГАХИ. Куратором выставки стала Анна Демина, и она предложила концепцию — «Акт творения». Думаю, должно получиться интересно.