Уроженец Великобритании Гарет Эванс своим примером доказал, что если ты талантлив, то запустить международный культурный феномен возможно в любой стране мира. В его случае для этого было достаточно обилия высококлассных каскадеров и отточенной хореографии драк, перестрелок, любого парного или группового танца, воспевающего насилие, в котором на экране сходятся отчаянные люди, готовые загрызть друг друга ради своей цели. Свою многоступенчатую криминальную сагу, которая в итоге стала сиквелом «Рейда», Эванс написал задолго до создания первой части. Прямолинейность задачи перейти из пункта «А» в точку «Б», с которой сталкивался сомневающийся главный герой, для него, как для сценариста, второстепенна. Его настоящая постановочная страсть — это долгие, сложные взаимоотношения самых разных живых организмов примитивного криминального мира, где каждый хочет обмануть своего ближнего и уйти победителем с неограниченными капиталами. Потому откровенно не удался «Апостол», созданный для Netflix: игры с мифологией и попытки выстроить правдоподобный культ на пустом месте оказались непосильной ношей. Пока Гарет, как автор, плутал в трех соснах придуманного сообщества, эту приземленную и достаточно элементарную в своей последовательности историю он то и дело усложнял, добавляя все больше и больше необязательных деталей. Любая ненужная подробность для Эванса остается гарантом правдоподобия. Что в первом, что во втором «Рейде» на это просто не оставалось времени. Когда же появилось пространство для пауз, стало очевидным, что бездействие — точно не сильная сторона британца, и как распоряжаться своими героями в статике он не очень-то и знает.
Вернувшись в родной Лондон и получив неограниченное количество хронометража, Эванс вместе со своими соавторами создал громоздкую вариацию второго «Рейда». Авторемейк, полный самоцитат, вплоть до покадрового воспроизведения уже удавшихся ранее эпизодов. В нем достаточно и проблем, которые до того приходилось оправдывать в полнометражных картинах тем, насколько ловко они художественно сконструированы. За исключением амбициозного часового пилота, структура каждого эпизода предельно схематична. Ближе к кульминации очередной пятидесятиминутной серии возникает эффектная, в зависимости от режиссера эпизода, экшен-сцена. Если за камерой стоит сам Эванс, то это будет бескомпромиссное членовредительство, чаще в замкнутом пространстве, чтобы зритель не мог никуда деться от молотящих друг друга мужчин; если его сорежиссеры, относительно любопытные жанровые авторы Ксавье Жанс и Корин Финли, — потасовка заметно потускнеет. «Банды Лондона» позволяют в очередной раз убедиться, что сделать из перестрелки страстный балет — способность редкая и у Эванса, видимо, врожденная. Разговоры между — вынужденная необходимость, формальность, которую приходится восполнять выпадами сторон о том, что есть семья, правила, честь, совесть и прочие неоднозначные величины, которые особенно важно осознавать, если ты каждый день незаконно переводишь деньги с одного счета на другой.