Все началось в один прекрасный калифорнийский день, когда Боб Оденкерк обнаружил в подвале своего дома голого чувака под веществами. Оденкерк тогда запер непрошеного гостя на ключ и вооружился бейсбольной битой, но так и не пустил ее в ход до приезда копов. Вероятно, тогда он впервые почувствовал, как болезненны презрительные взгляды членов семьи, осознавших, что ее глава — безвольный слабак, который оказался не способен за себя постоять (в терминологии Оденкерка — «свел ущерб к минимуму»). С тех пор Боба грабили вновь: в Калифорнии снова вломились в дом, а в Чикаго приставили к голове ствол, и он опять «минимизировал ущерб» — отдал грабителям все наличные.
Но, как известно, нет такого уродства, которое не станет прекрасным, оказавшись частью произведения искусства. Это касается и уродливых ситуаций унижения прославленного актера обсаженными и отлетевшими представителями калифорнийского дна. Боб долго носил в себе подавленную обиду, но она оказалась не паразитом его психики, а эмбрионом киношедевра: история со взломом вдохновила его на идею сценария. В воображаемой вселенной, порожденной кипящим разумом Оденкерка, недотепа сперва терпит презрение своего семейства в аналогичной ситуации, но его терпение в определенный момент лопается — и робкий обыватель превращается в машину смерти.
Кто-то скажет, что идея не блещет новизной. Но у Боба Оденкерка имелось то преимущество перед среднестатистическим американским обывателем, что он, как ни крути, кинозвезда и его даже самые спорные драматургические идеи заправилы Голливуда выслушивают внимательно и с неподдельным интересом. Так, рассказ Боба оказался в жадных ушах и цепком мозгу Дерека Колстада — автора сценариев культовой экшен-франшизы «Джон Уик»… Дальше — уже новейшая история мирового кинематографа. Продюсер Дэвид Литч — плоть от плоти американской экшен-муви-индустрии — встал у руля нового проекта, а окончательно пазл сложился, когда в режиссерском кресле оказался Илья Найшуллер, пользующийся великолепной репутацией в мире, где царит кинонасилие, благодаря своему эпическому боевику «Хардкор».
Брошенная Бобу одним из копов презрительная фраза: «Ты все сделал правильно. Но, если бы кто-то вломился в мой дом, он бы из него не вышел» — перекочевала из реальности в сценарий фильма «Никто» именно благодаря Илье, который, прежде чем взяться за руководство съемочным процессом, засел за работу над сценарием. По словам режиссера, его усилиями текст стал менее попсовым, а корейские гангстеры в нем сменились на русских (что оказалось очень кстати не только тем, что открыло дорогу в каст Александру Палю и Алексею Серебрякову, но и уберегло создателей кино от обвинений в азиафобии, которые были бы практически неизбежны в связи с последними событиями).
Дереку Колстаду Илья заявил, что тот должен отказаться от всех кажущихся очевидными творческих решений, принесших ему бешеный успех с франшизой «Джон Уик». Тот, скрепя сердце, согласился, и, как оказалось, не зря: на момент написания этого материала боевик «Никто» лидирует по продажам в американских кинотеатрах.