Два десятка подростков лениво и неизменно невпопад мучают свои музыкальные инструменты. Школьный учитель Джо Гарднер с наигранным воодушевлением растерянно дирижирует, надеясь на чудо. И вот сквозь бесславное надругательство над мелодией прорывается соло юной Конни. Но одной одаренной подопечной для счастья мало, как и поступившего предложения сменить полставки на стабильное будущее: полный рабочий день, страховка, пенсия. Провести еще несколько декад, разглядывая приросших к смартфонам детей, — не самая заманчивая перспектива. Джаз-кумиры молодости, красующиеся на стене кабинета, не одобрили бы. Когда-то они стали великими и отдалились от мирских забот. У Джо тем временем не получается устроиться даже сессионным пианистом.
Удача улыбается лишь раз: мужчина не упускает шанса удивить своей импровизацией локальную легенду жанра Доротею Уильямс. Та снисходительно кивает и предлагает выступить вечером вместе. Окрыленный признанием Джо не смотрит под ноги и проваливается в раскрытый посреди нью-йоркской улочки канализационный люк. Очнувшись где-то между чистилищем и зоной зарождения («Великое После» и «Великое До»), его душа ищет любые пути, чтобы вернуться в свое тело. Процесс обратимый, но надо поторопиться. Отлынивая от прогулки в лучший из миров, Джо становится наставником своенравного «зародыша» под номером 22, который не может найти своего предназначения и от неприкаянного раздражения успел довести великие умы тысячи предыдущих преподавателей (Юнг, мать Тереза и многие другие) до белого каления. Искренний порыв Джо вернуться подкупает упрямого «ребенка», и тот вызывается помочь. По нелепой случайности на Земле они оказываются уже вдвоем, все идет наперекосяк, а до часа Х остается всего ничего.
В «Головоломке» необъяснимая природа человеческих состояний упрощалась до пяти базовых эмоций. Стоило Печали усесться в кресло воздействия, и персонаж испытывал концентрированную грусть без примесей. То же касалось Ярости, Страха и еще нескольких настроений-ярлыков. Новый мультфильм студии Pixar заявляет совсем другие масштабы стигматизации. Души-зародыши обретают собственные недостатки немногим ранее появления на свет, по воле куратора пятеро обезличенных пушистых комочков станут излишне впечатлительными, остальные — патологически равнодушными. Чтобы получить назначение в человеческое тело, остается добыть «искру», имманентное вдохновение, которое Джо то и дело волен объяснить через талант. Перед соблазном осмыслить незримое не устоит и режиссер Доктер: таинство внутреннего света, которым должна исполниться душа, впоследствии ознаменуется мотивационным девизом Carpe diem, take it easy.
Шутки ради нарушается единство и стройность незримого «нигде», в котором куется наше будущее и растворяется прошлое. Все простые смертные гордо несут на себе легкую печать индивидуального внешнего атрибута — вросшей в облик шляпы или оправы от очков. Все равны и одинаковы. Но исторически значимые фигуры обладают вполне конкретными чертами лиц и появляются при полном имидж-обмундировании: Коперник с пышной шевелюрой, Мухаммед Али в боксерских перчатках, Мария-Антуанетта представлена лишь одной головой в монструозном парике (спасибо, что без гильотины). Пресловутое «шутки ради» нивелирует означенный Доктером разговор о вечном. Каждого куратора без исключений зовут Джерри. Антагонистом в «Душе» выступает дотошный счетовод-зануда, у которого без Джо не сходятся цифры. Где-то на отшибе этого мира пасутся беспокойные проекции людей, ныне живущих, преимущественно депрессивных и забывших о вышеназванном девизе совестного бытия.
Нет более изобретательной драматургии, чем судьба человека. В доктеровском же мультфильме «Вверх» приключения с говорящими псами, затерянным миром и сопротивлением злому умыслу нещадно проигрывали лаконичному прологу, где под натиском времени хрупкий мальчик вырос, стал стариком и потерял возлюбленную. В «Душе» Джо мечется между жизнью взрослого, состоятельного человека (наставление матери) и фантазиями о большом творческом пути (влияние покойного отца) — конфликт разыгран на качественно ином уровне искренности, чем последующий сюжет про обмен телами. Это то, что волнует Доктера, но он предпочитает идеи, далекие от идеологии фабрики грез, где все мечты сбудутся, стоит только оставаться самим собой. Косвенная критика капитализма в виде заработавшегося специалиста по продажам оборачивается картинным предостережением — не переусердствуй, ты достиг большего, уже родившись, перед тобой океан, найди свое место и дыши. Страсть — атавизм, сгорать в своем деле — бессмысленно. Между хорошим и лучшим, без сомнений, стоит соглашаться на синицу. Пример парикмахера, так и не ставшего ветеринаром, упоительно бессмысленный: «Образование было дорогим, но мне хорошо и так». Вот и авторы одиссеи Джо предлагают расслабиться, а всем стремлениям и амбициям предпочесть сочный кусок пиццы. Синтез гормона счастья. Жизнь хороша, даже когда тебя в метро толкнули. Забей, некуда бежать, там (указывая наверх) за нас уже все решили обезличенные Джерри. Тот неловкий момент, когда благостная ухмылка в финале читается как гримаса смирения.