В Marzahn вас двое: вы и Нина Фролова. Как познакомились и поняли, что можете заниматься музыкой?
Нашему проекту два года. До этого я набирался опыта и копил злость, играя в различных группах лет десять. Какие-то из них были более нишевыми и субкультурными, а с некоторыми мы выступали на достаточно известных европейских фестивалях. В какой-то момент проекты перестали существовать. К этому же времени сформировалось стойкое чувство и понимание того, что пора делать что-то свое. Кардинально новое, неочевидное, но при этом не безнадежно маргинальное.
Мы были уже несколько лет знакомы с Ниной, но еще с трудом представляли, в какие стороны нас могут направить подобные эксперименты. Я с учетом своего опыта взял на себя работу с ритмами и грувами, а Нина — с мелодической частью. Взаимодействие с синтезаторами было новым опытом для каждого из нас.
Почему именно синти-поп и немецкий язык?
Нам изначально хотелось симбиоза плотного электронного звучания и живого музыкального перформанса. Первые треки, наверное, можно формально отнести к синти-попу: мы были вынуждены начать с чего-то попроще, дабы скорее подготовить программу к первому выступлению на фестивале «Форма» в 2018 году. После этого музыка стала двигаться в более экспериментальном направлении, обретать индустриальную и ориентальную направленность в некоторых треках.
И чем глубже в этом направлении двигаемся, тем больше понимаем, что еще далеки до технического совершенства, но уже чувствуем направление желаемого пути и точности высказывания.
Что касается немецкого языка, то здесь все просто. Во-первых, за последние лет десять инди-группы в России запели сперва на английском, а затем поголовно на русском. А нам, конечно же, хотелось избегать принадлежности к тому или иному большинству. Ну и к тому же нас очень впечатлил факт существования берлинского района Марцан, в честь которого и назван наш проект. Он славен своими русскоязычными обитателями, не желающими интегрироваться в современное европейское общество. Это концептуально оправдывает мое, к слову, незнание немецкого языка и соответствующее произношение. Нина же этим знанием обладает, и поэтому первые треки были переведены на немецкий. Помимо специфического социума, район Марцан впечатляет характерной многоэтажной застройкой. По той и другой причине он ассоциируется у многих с безнадежностью и обреченностью. Мы затрагиваем эти темы в нашем творчестве, но в более широком смысле. Для этих жутковатых и немногословных антиутопий используем уже русский язык, ибо здесь важна детализация, а степень иронии снижается, хотя ей всегда есть место.
Жив ли рейв в России?
Определенно жив и, более того, отлично уживается с другими направлениями. Хотя сами мы к нему, пожалуй, не относимся. Нам очень нравится тенденция, что на электронных фестивалях выступает все больше и больше самых разных музыкальных проектов — все эти live и experimental stages. Это очень классный и новый опыт как для публики, так и для самих музыкантов.
Как вы готовите свои лайвы? Есть ли технические и творческие сложности, которые требуют определенной подготовки?
Сложности есть всегда. Не буду вдаваться в подробности, но с учетом нашего нетривиального подхода найти баланс электронного и акустического звучания не так просто. Фактически приходится изобретать какой-то собственный кустарный метод, чтобы это убедительно работало. Работает это, как правило, на больших площадках, когда мы стоим не на сцене, а в центре танцпола, вместе со зрителями, и находимся с ними в едином звуковом поле. Это дает возможность контролировать процесс и параллельно получать удовольствие от собственного звучания.
Чем вы занимаетесь помимо музыки?
Наше хобби — формирование визуальной составляющей проекта. Фотосессии и клипы — по большей части наших рук дело.
Если говорить о клипах, то пока что интересно снимать их самим, но скоро захочется создать что-то с полноценной командой. Недавно нам делали клип наши друзья. Получилось хорошо и созвучно нашей эстетике. Но всем понятно, что в следующий раз будет необходим уже другой ресурс.
О работе стараемся не говорить. Ее наличие позволяет делать в музыке то, что хочется: как эстетически, так и технически. Помимо этого, она является триггером раздражительности, что, безусловно, идет на пользу нашему созидательному процессу.
Когда следующий релиз? И каким он будет?
У нас томятся два сведенных трека, которые мы планируем выпустить в формате EP, но так как без клипов мы стараемся ничего не релизить, придется подождать. На очереди еще пара уже записанных треков — их ждет та же судьба. Все должно выйти в этом году. Этот материал будет сыгран на Signal, а затем мы планируем уйти в глубокий созидательный процесс, чтобы появиться уже с новыми треками и новым звучанием.
Какие планы на ближайшее будущее? И мой любимый банальный вопрос: каким вы видите проект через пять лет?
Несмотря на то, что мы стараемся двигаться через синглы и EP, есть желание выпустить полноценный альбом. И кажется, что раньше чем через пять лет этого может не случиться. Как минимум потому, что хочется сделать это в крайне непривычном формате. Да и, кроме того, за эти пять лет в мире наверняка случится много всего интересного.