«Миграция» (Migration)
Запугивая детей (и самого себя) байками про кровожадных цапель и прочие опасности дикого мира, селезень Мак и помыслить не мог о зимовке где-либо, кроме родного пруда. Но подросший выводок и его утомленная рутиной возлюбленная Пэм, впечатлившись россказнями перелетных птиц о сезонной миграции на Ямайку, не оставляют папочке выбора — приключения не ждут. Захватив заодно дядю, семья вместо теплых краев по ошибке попадает в Нью-Йорк.
«Миграция» — вполне традиционное трагикомедийное роуд-муви для драматурга Майка Уайта («Белый лотос»), синонимичное его же «Статусу Брэда». И там и там, отпуская себя в поездке, отец семейства выходит из кризиса среднего возраста. Вместо Бена Стиллера — селезень. Вместо слегка инертного, но неравнодушного подростка — сразу двое утят: любознательная малютка Гвен и проблемный тинейджер Дакс. В соавторах Уайта — Бенжамин Реннер (также режиссер), автор замечательного мультфильма про «Эрнеста и Селестину». Общими творческими силами они придумали лучшие 45 минут в истории Illumination (пусть и не очень богатой, в том числе на креатив). Первая половина «Миграции» — DreamWorks золотой поры, очаровательный, остроумный, меметичный и совершенно не вымученный. Затем начинается череда квестов ради квестов и ненужных остановок (утяжеления сюжета ради), а неуступчивые утки привлекают внимание элитного нью-йоркского шеф-повара, почему-то имиджево списанного с понтореза Salt Bae.
Количество сайдкик-сопровождающих семью Мака неустанно растет, злобный кулинар с разделочным ножом задействует мощь своего авиапарка, и с каждым новым появлением такого рандомного антагониста «Миграция» идет на понижение (типичный Illumination). Но и в этой схематичности есть свои находки. Ведь любое путешествие — источник впечатлений, чтобы было что потом обсудить. Мак с семьей бросаются клочьями облаков, как снежками. Дерутся с голубями. Корешатся с красноперым ямайским попугаем и парочкой цапель. А главное — сближаются. Выдает дуэт Уайта-Реннера и образ, стоящий всех миньонов на свете, — в свободном падении слезы у уток капают вверх. Пусть и не ново, но красиво, еще бы потом обошлось без вайбов «Побега из курятника» в «Мадагаскаре».
[STAT_ART_3]«Побег из курятника: Рассвет наггетсов» (Chicken Run: Dawn of the Nugget)
Куриный Эдем, где обосновались беглянки с фермы миссис Туиди, надоедает девочке-подростку Молли, чьи родители (цирковой петух Рокки и местная управительница Джинджер) так и не удосужились рассказать своей дочурке о том, что в человеческом мире их сородичей принято подавать к обеду. Сбежав с отчего островка, она, прельстившись яркой рекламой на кузове, забирается в первый попавшийся грузовик. Теперь Рокки, Джинджер и их друзьям придется вытаскивать Молли с высокотехнологичной фабрики, где из одной курицы по новой методе за раз делают порцию наггетсов.
Этапный для детей конца девяностых мультфильм студии Aardman получил заурядный сиквел, на сочинение которого уж точно не требовалось почти четверти века. Новая ферма — инновационный полигон из бондианы, оснащенный зомбирующими кур ошейниками (те для мягкости мяса должны быть счастливыми), разобщенное топтание по закоулкам которого отнимает треть хронометража. И без того не блещущий умом Рокки за годы в Эдеме, кажется, окончательно отупел, исходясь нытьем из-за того, что в целях конспирации по утрам отныне лишен возможности кукарекать. Без сомнений, преступление — и то, что по воле студии он лишился голоса Мэла Гибсона, а значит, и наглого австралийского акцента (в пику британскому выговору остальных). Все, что делают прочие курицы, — не оттеняют соло Джинджер и Молли, кто отсиживаясь на третьем плане, кто сбившись в кучку на втором — и это при заключительном уроке морали, что одна курица в поле не воин. Удручающее и необъяснимое повторение пройденного венчает появление Туиди в образе Доктора Зло, выскочившей замуж за завсегдатая кружка робототехники. Еще во вступлении Джинджер предлагает Рокки оставить дни общей славы позади, зачем же тогда пересказывать детям «Большой побег» по второму разу?
[STAT_ART_1.5]«Три богатыря и Пуп Земли»
Выудив из травы динозавра-карапуза, Горыныч несет того на осмотр старику Тихону. Почесав бороду и угостив малютку блюдцем молока, дед подмечает, что гость забрался к нам через Пуп Земли. Беспардонно подслушавший чужой разговор (как и всегда) конь Юлий со скуки заводится навести суету и хитростью побуждает сначала Алешу Поповича, а затем и остальных богатырей пробить посреди лесной опушки дно. Так, через пресловутый Пуп (яму) все они (плюс Князь) попадают во времена пещерных людей.
Серия про богатырей движется в правильном психоделическом направлении — ближе к кульминации героям приходится дать бой гипножабе размером с дирижабль, тогда как разум самого Пупа являет себя в виде жуликоватой проекции ослика Моисея, имеющей виды проучить всех хулителей туром по парку юрского периода (попасть в древность можно, только если чем-нибудь его разозлить). По традиции франшизы взрослого здесь примерно поровну с детским. Заблудившиеся на Руси умильные лиловые зауроподы и полеты на строптивых птеродактилях — аттракцион для восторженных повизгиваний ребятни. Комментарии про «поэтику образа», невыносимую тяжесть шапки Мономаха и основы династической государственности (Князь не против заставить пещерную коммуну возвести Кремль и оставляет за главного в племени своего прапрапраставленника) — контент для интеллигентных родителей или же тех, кто давно смотрит «Богатырей» в метаироничных целях, что по прошествии почти 20 лет с премьеры первой части кажется единственно верным подходом.
«Лига справедливости: Кризис на бесконечных землях. Часть 1» (Justice League: Crisis on Infinite Earths — Part One)
Сверкая пятками, Барри Аллен (он же Флэш) несется сквозь время, надеясь предотвратить что-то страшное (еще бы ему понять, что именно), — тем временем земли параллельных мультивселенных стирает облако антиматерии. Подступается оно и к нашей.
Анимационная версия (есть еще одноименный сериальный кроссовер CW) одного из двух популярнейших многотомников, посвященных тому, как самый расторопный супергерой DC прыгает между мирами, подначивая сплотиться разные версии своих коллег в плащах, латексе и трико. По второму «Флешпоинту» сняли прошлогоднего «Флэша» Андреса Мускетти, но общего между ними было столько же, сколько у «Соляриса» и сиквела «Тупой и еще тупее». «Кризису» пока везет больше, это аккуратная версия первоначального комикса с проблемами любого густонаселенного сверхлюдьми контента для фанатов. Персонажей тьма, приходится не только доверить каждому по две-три строчки (для приличий), но еще и скороговоркой обозначить ЛОР тех, кто не входит в «Лигу справедливости» (или ее «темный» вариант) и потому не солирует на полках с фигурками. Изредка отвлекаясь от участия в коллективном team-up-е, Барри нежится в лирических отступлениях: делится картошкой фри со своей будущей невестой Айрис, ведет ту под венец, встречает с ней годовщину знакомства в старости. Сделано это совсем не обезличенно, потому все лучшее в «Землях» — сентиментальное, даже если речь о встрече двойников из разных вселенных. Ведь горе одного Супермена в полной мере может разделить с ним только Супермен из другой реальности, а здешний «Кризис», каким бы глобальным он ни был, уж точно не страшнее экзистенциального.
[STAT_ART_2]