В России уже вторую неделю идет прокат вашего фильма.
Вообще, для меня удивительно наблюдать, как зрители в России реагируют на этот фильм, какие вопросы задают. Я заметила, что интерес к кино в России совсем другой, чем в Европе. Я в июне, например, была на «Примере интонации» (фестиваль, соорганизованный одноименным фондом Александра Сокурова. — Прим. SRSLY) — туда пришли молодые ребята, с горящими глазами, у них оживленный такой интерес к кино! И они задают другие вопросы, нежели та же германская молодежь.
Как возникла у вас идея картины? Это часть вашей личной истории или вы скорее обобщили образы какие-то?
Скорее обобщила. Каждой чеченке эти истории знакомы, они достаточно, можно сказать, простые и ожидаемые. Никакой сложной драматургии там нет, но для меня это было не самое главное. Моей задачей было передать эмоциональное состояние героинь.
Когда я училась на третьем курсе у Александра Николаевича [Сокурова], я сняла 12-минутную работу про чеченку, которая хочет получить развод. И еще тогда у меня отложилось в голове, что я хочу из этого сделать полнометражный фильм. И вот в 2020, кажется, году Александр Николаевич предложил мне снять полный метр через его фонд, и я начала расписывать, расширять сценарий.
Я пыталась, кстати, найти ваш короткий метр, но, насколько я понимаю, он сейчас недоступен.
Когда я училась [у Сокурова], все мои короткометражки были в открытом доступе. Потом я их все удалила напрочь, так как решила, что не надо, чтобы в открытом доступе было что-то связанное со мной.
У вас интересный выбор кадра в «Клетке»: близкий по пропорциям к фотографии, нежели к видео, со сглаженными углами кадр. Вы сами говорили, что это должно было выглядеть как воспоминание. А на что вы снимали? Насколько я помню, вы отказались от профессиональных кинокамер.
Изначально нам предложили камеру Arri Alexa Classic, но я сразу понимала, что хочу снимать в документальном стиле с небольшой камерой. Денег особо не было, и мы решили урезать светобазу, отказались от световых приборов, оператор-постановщик (Дмитрий Наговский) придумал целую систему освещения через зеркала и естественный свет. И на сэкономленные деньги мы взяли Arri Alexa Mini. С ней тоже было не то чтобы легко, но она все-таки позволила передать ощущение документальности, какой-то «грязи» в камере.
А формат, похожий на старую фотографию, — да, мы выбирали неспроста. Я хотела сделать фильм-элегию, фильм-воспоминание. У меня даже на каком-то уровне сценарном был текст закадровый для героинь, потом я от него отказалась — но форма элегии при этом осталась.
Как вы нашли актрису на главную роль, Хадижу Батаеву?
Я пробовала сначала и профессиональных актеров, в том числе из Чечни. Но быстро поняла, что у людей, которые работают в наших театрах, появляется странная манера игры — в ней очень много преувеличения, нарочитости. И тогда я стала ездить по селам и искать актеров в них. Я просто заходила в местные Дома культуры и просила там собраться всех местных ребят. Хадижа нашлась именно так. Это было село Аршты в Ингушетии, где проживают чеченцы. Оно было последним, куда я заехала в рамках этого кастинга, совсем маленькое — меньше тысячи человек — все друг друга знают. И когда я увидела Хадижу, она шла вместе с Мадиной (Мадина Аккиева), держась за ручку — собственно, все как в фильме, — я поняла, что это она.