«Жизнь не заставляет скучать». Интервью с Ириной Паутовой о втором сезоне «Контакта», спортивном характере и «сборной солянке»

Вышел второй сезон «Контакта». Как изменилась твоя героиня?

Она повзрослела. Она стала понимать, что каждый поступок или каждое принятое решение влечет за собой те или иные последствия. Стала чуть больше понимать людей, своего отца, в частности. Говорить очень взрослые, взвешенные слова, где-то говорить отцу правду, очень болезненную для него. 

Мне показалось по трейлеру, будто бы градус напряжения стал выше и события жестче. Так ли это?

Я могу сказать, что будет больше раскрываться личная жизнь каждого героя. В первом сезоне в центре была тема детской преступности. Во втором градус повышается в отношениях главных героев друг с другом. 

Будут намного острее обстоятельства, в которых мы увидим героев, и, к слову, очень интересно следить за их поведением, мыслями, поступками. Так что в этом смысле градус повышается. 

Твою героиню вроде как берут в заложники?

Не будем палить в контору. Там немного по-другому развиваются события, но могу сказать, что самое интересное еще впереди. То ли еще будет! 

А Юля и папа наконец смогут найти общий язык?

Посмотрим, посмотрим. Не знаю. 

Как тебе кажется, что им мешает?

Наверное, все те же качества, которые каждому из нас в обычной жизни мешают иногда иметь хорошие отношения. 

Мне кажется, это такая достаточно часто встречающаяся проблема. Как часто бывает у детей и взрослых: когда дети говорят, что они думают иначе, взрослые чаще всего игнорируют это, отвечая, что ребенку не хватает опыта или он еще многого не понимает. То есть они ставят блок, который в дальнейшем становится причиной конфликтов. Эта ситуация актуальна как для Юли и Барнашова, которые не могут найти контакта, так и для семей в реальной жизни.

Будто бы родители боятся, что их дети становятся взрослее? 

Наверное, не знаю… Когда шли съемки, я пыталась многое для себя объяснить. Знаешь, как говорят, что мы для родителей всегда будем детьми. Они привыкли нас видеть с младенчества, привыкли к нам маленьким. Мне кажется, очень часто родители задерживаются в этом мнении, что их дети еще недостаточно самостоятельны, что они недостаточно знают о жизни. Это как раз и мешает взрослым принять позицию детей. 

Была ли ты трудным подростком? Как этот период прошел у тебя?

Сколько я ни смотрела сериалов про подростковое поведение, я понимала, что у меня совершенно противоположная ситуация. Я была абсолютно спокойным ребенком. Да, у меня были свои развлечения, приключения, я была очень энергичной, но никогда не теряла рассудок, подходила ко всему со здравым умом. У меня было много кружков; не могу сказать, что было супермного друзей, но были те, с кем мы все время искали приключений. Вот мы с братом — у нас столько с ним всего было. Моя медицинская карта с записями из травмпунктов может это подтвердить. (Смеется.)

Но у меня никогда не было скандалов, конфликтов с родителями. Мы, наоборот, очень много смеялись, общались. Я всегда чувствовала поддержку со стороны родителей. К тому же я рано переехала в Москву. Наверное, это тоже повлияло на мое взросление. 

Ты ранее говорила, что зачастую основа конфликта отцов и детей — это отсутствие доверия. А много ли секретов от родителей хранила ты? 

До определенного возраста у меня вообще не было секретов. Точнее, они были, но на уровне — «мальчик понравился». О таком я не бежала сразу рассказывать родителям. Нас так воспитали, что когда я сталкивалась с трудностями, то всегда шла к родителям за советом. У нас были очень доверительные отношения. Когда я стала взрослеть, то тоже понимала, что все равно должна быть какая-то грань: есть моя личная жизнь, а есть темы, в которых я абсолютно открыта. 

Твои родители не связаны с кино? 

У меня вообще никто не связан с кино. 

Но, тем не менее, твоя мама связана с творчеством. Как я поняла, она дизайнер.

Ой, это очень интересная история. У меня никто не связан с кинематографом или с театром, за это впервые стала отвечать в семье я. Но при этом частичка чего-то творческого в нашей семье все равно витает. К примеру, мы все окончили музыкальную школу, мой брат развивается в музыке. А у мамы я очень давно обнаружила талант шить одежду. 

Она хорошо рисует, шьет, но все время оттягивала заняться этим всерьез. В итоге ситуацию взяла в руки я, начала сподвигать маму создавать одежду. Я тогда еще даже не снималась в кино, а после того как попала в индустрию, у меня появилась мечта, чтобы мама мне сшила одежду для светского мероприятия. Совсем недавно это случилось — на дне рождения PREMIER по совместительству с премьерой «Контакта». Я сделала набросок, и мама по этому эскизу сшила костюм, в котором я и пришла на мероприятие. Так что можно сказать, что мама — начинающая в своем деле, но я вижу, какой у нее талант. Мне очень хочется, чтобы она дальше в этом развивалась, поэтому я ее всячески поддерживаю. 

Твои родители хотели, чтобы ты окончила МГУ. 

Со мной было очень сложно. У нас в семье была такая установка: нужно окончить 11 лет образования и поступить в Питер или Москву — в города с большими перспективами. Обе мои сестры поступили в МГУ, а я решила, что мне обидно будет не применить разные навыки, которые у меня есть. Я искала сферу, которая может все это собрать воедино. И тогда мне подсказали театральную профессию. 

Стоит сказать, что папа у меня абсолютно не творческий человек. Он переживал, что актерство — профессия непостоянная, что я не смогу себя обеспечить. Было много страхов. Папа говорил: «Получи нормальное образование как подушку безопасности, а потом делай что хочешь, это уже вне моей юрисдикции». Моим спасением стала Школа Табакова, поскольку в нее можно было поступить после девятого класса. 

Так уж и быть! (Смеется.)

«Так уж и быть, я поступлю в этот твой МГУ! А если получится, то ты пойдешь мне навстречу и отправишь меня в Москву». (Смеется.) Уговор был такой. И на протяжении всего года я так усердно готовилась. Мне кажется, папа меня никогда не видел настолько посвященной какому-то делу. Наверное, он понял, что для меня это действительно важно, что это моя страсть. За этот год многое изменилось: он стал меня поддерживать, возил на все туры. И когда я поступила, конечно, все были за меня безумно рады. 

Наверное, твой папа был отчасти прав насчет нестабильности профессии, потому что многие актеры после выпуска сталкиваются с трудностями при поисках работы. Как тебе кажется, насколько важно везение в твоей профессии? Или все это труд и постоянное стучание кастинг-директорам на почту?

Я убеждена, что это на 99% везение.

Мне кажется, многие сейчас расстроятся. 

Многие расстроятся. Я говорю с позиции человека, которому, наверное, повезло. Могу так сказать: это огромный процент везения, но в то же время колоссальное значение имеет твоя сила воли, сила характера и умение справляться с неудачами. Потому что в профессии есть куча сложностей, испытаний — не столько физических, сколько психологических. 

Но, чтобы тебя пригласили на пробы, нужно, чтобы тебя знали. Чтобы тебя знали, нужно, чтобы ты уже снимался. Этот замкнутый круг все время преследует начинающих актеров. Очень сложно попасть в эту колею. 

Многие уходят из профессии. Она действительно очень сложная с психологической точки зрения, когда ты просто не понимаешь, почему тебя не берут на роль. То есть нет четкой причины, тебе не дают четкого списка задач и не говорят: «Если ты с этим справишься, мы тебя возьмем». Тебе просто отказывают, говорят: «Ты нам не подходишь». Почему не подходишь? В чем причина? Тебе не говорят. Ты лишь ждешь своего заветного проекта. 

Напомнило сцену из «Ла-Ла Ленда».

Так это правда, потому что колоссальное количество проб и ноль ответа. И вот что сделаешь в этой ситуации? Ты не можешь, как на обычной работе, зайти на HeadHunter и прислать свое резюме. Ты лишь пробуешь, пробуешь, пробуешь. 

А что помогло тебе в эту колею попасть?

Удача! У меня случилась какая-то магическая история с первыми пробами, с первым проектом, с первой главной ролью. 

Ты же про проект Евгения Стычкина сейчас говоришь? 

Да, про него. 

Откуда Стычкин о тебе узнал?

На пробы звали моего знакомого Ваню из Школы Табакова, который учился на курс старше. Он пошел на пробы «Контакта», познакомился с Женей. Тот его попросил кого-нибудь посоветовать. И тогда Ваня показал соцсети нескольких девочек из театрального, в том числе меня. В итоге Женя пригласил на пробы. Я пришла как есть: в толстовке, с хвостом. Но, помимо меня, пробовалось еще много девочек, так что нельзя сказать, что именно это сообщение что-то решило. 

Попробуем вывести формулу успеха: театральная школа, дружба с работоспособными перспективными людьми как Ваня и доля везения.

Ну нет. (Смеется.) Мы все тогда только начинали, но из-за того, что Ваня был на курс старше, он уже задумывался о дальнейшей карьере, ходил на пробы. Просто вот так сложилось. Эта история с «Контактом» на каждом этапе была необычной. Мне не выслали текст для проб. Я за пять секунд выучила огромный монолог, его как-то сыграла. И так на каждом этапе было что-то интересное.

Выходит, это судьба.

Потому что все такие истории, они как будто все необычные. А значит, что это изначально было приготовлено для тебя. И нельзя сказать, что есть какая-то определенная формула.

Да, все очень индивидуально. Все-таки у каждого актера должен быть шанс написать уникальную книгу о начале своей карьеры. 

Да! Не может так быть, чтобы все книги были одинаковые: «Вот я познакомилась с этим, потом поболтала с тем, а потом пришла сюда».

Не будем отходить далеко от Школы Табакова. Что тебе дала учеба там? 

Понимание профессии со всеми ее положительными и отрицательными сторонами. Наверное, многие актеры сейчас поймут, про что я говорю. За период обучения с тобой происходит какая-то полнейшая трансформация, ты меняешь свое мировоззрение и точки зрения на многие вещи. 

Пропадает та романтика, с которой ты поступал, снимаются розовые очки, и ты знакомишься с реальной профессией. Ну и, конечно, она мне дала хорошую внутреннюю школу, хорошую психологическую школу, силу воли воспитала. Именно там ты разбираешься сам с собой, понимаешь, кто ты, знакомишься со своим организмом как с инструментом работы.

Что ты имеешь в виду, когда говоришь, что организм — это инструмент? 

Мы же, актеры, пользуемся своим телом, эмоциями — это наш инструмент в работе. Если у строителя инструменты — это молоток, грубо говоря, то у нас — это как психика, эмоции и тому подобное, так и наш организм, который подвергается изменениям для проектов, спектаклей. 

Было ли тебе страшно выпускаться?

С какой-то стороны, да, но я такой человек, который не любит задерживаться долго в одном месте. Уже в начале четвертого курса я начала строить планы дальше. Я понимала, что грустно, этап обучения подходит к концу, но ведь дальше меня ждет следующий этап. К тому же я не могу сказать, что выпускалась в полную неизвестность: у меня тогда сразу после учебы стартовал проект. Но все равно ты понимаешь, что покидаешь уютное гнездышко, где тебя ждут, где тебя кормят, где ты спишь. Уходишь в такой большой неизвестный мир, понимаешь, что уже элементарно надо платить за свое жилье, на него зарабатывать, самому себя подкармливать и в целом брать ответственность за свою жизнь. Но я такой человек, который заранее готовится к подобным переменам, поэтому у меня это проходит полегче. 

После выпуска тебя ждал «Нулевой пациент»?

Да, осенью был «Нулевой пациент». Перед этим у меня еще летом была «Березовая роща». Два проекта шли практически друг за другом.

Получается, уже второй сериал Евгения Стычкина в твоей карьере. Снова он тебя поймал каким-то образом. 

Это было очень смешно. Так случилось, что он позвал меня в новый проект на озвучке старого. В «Контакте» я была блондинкой, но после съемок вернула родной темный цвет волос. Пришла на озвучку, Женя смотрит на меня и говорит: «Блин, а я и забыл, что ты темненькая!» И позвал на пробы в «Нулевого пациента» на роль девочки-даргинки Дины. 

Это пока твой единственный проект, действие которого происходит не в наше время. Как по ощущениям: тебе интереснее сниматься в сериалах с таким историческим бэкграундом или в проектах про наши дни?

Конечно, хотелось бы попробовать все из-за этого, и чтобы было разнообразие. Я поснималась в наше время, поснималась в прошлом, хочется действительно попробовать что-то фантастическое про будущее. 

Сейчас я снимаюсь в проекте, действия которого разворачиваются в прошлом, и очень люблю узнавать факты о том времени. Ты начинаешь примерять эту жизнь на себя и понимаешь, как много вещей, к которым ты уже привык в современной жизни и которых не было буквально еще совсем недавно. Люди жили совсем по-другому, мода была совершенно другой, люди разговаривали иначе. Конечно, это все на тебя влияет, ты в этом копаешься, разбираешься. 

Есть какой-то интересный факт о том времени, который тебя поразил? 

Из базовых вещей: раньше люди курили буквально везде — даже в самолетах. А я такого никогда не видела. Как можно лететь и рядом с тобой будут курить? А если весь самолет будет курить? Кажется, что это слишком. 

Еще интересно было замечать различия в моде. Меня одели, как мне показалось, как женщину лет 70. Вот представь, она одета в прямую юбку, блузку с зеленым узором и жилетку. Сейчас такое вообще не в моде. При этом я играю 22-летнюю девушку. До меня только потом дошло, что молодые девушки раньше одевались так, это считалось стильным, модным.

В тот момент для меня многое прояснилось. Иногда я вижу женщин 60+, одетых в таком стиле, и думаю: «Ребят, это же неудобно. Посмотрите, что сейчас носят». Есть же спортивные костюмы, толстовки — что-то более удобное. Но для них-то действительно до сих пор модно и удобно носить юбки, блузки. Они считают эти вещи красивыми, они так привыкли ходить.То есть я стала совершенно иначе оценивать такую одежду.

Меня эта мысль так зацепила, я прям серьезно об этом задумалась и поняла, что играю молодую девушку, которая следит за модой и одевается красиво. По меркам того времени. В общем, произошел такой инсайт.

Поговорим про твой третий проект, который тоже снимал Стычкин и в котором ты снова сыграла одну из главных ролей. Это «Цикады».

Да. 

Как бы ты описала свою героиню?

Спортсменка со всеми вытекающими последствиями, с соответствующим складом характера, со стойкостью, силой духа, упрямством и всеми прилагающимися к этому вещами. Спортсмены или те, кто общается со спортсменами, сразу поймут мое определение.

Твоя героиня к тому же владеет холодным оружием, она фехтовальщица.

Да, это еще интересней. Когда даже просто заикнулись, что я могу попробоваться на эту роль, я была безмерно счастлива. 

У меня есть спортивное воспитание, и мне было безумно интересно вернуться в спорт хотя бы на экране. Я сама знаю, как спортсмен настраивается на соревнованиях, какие цели ставит, о чем думает, как себя в жизни ведет из-за этого. Ты понимаешь, что никогда не можешь позволить себе дать слабину.

К тому же в колледже я обожала фехтование, и когда мне сказали, что я еще буду учиться, я была на седьмом небе от счастья. Попробовать фехтование, открыть для себя новый вид спорта и потом еще в этих декорациях поиграть, снова ощутить свое спортивное прошлое — для меня это было очень-очень ярким опытом.

То есть тебе понадобились дополнительные уроки фехтования?

Это два разных фехтования: в театральном мы изучали историческое фехтование, а это — спортивное. Там мало общего, вообще все по-другому, поэтому, конечно, надо было учиться с нуля.

Еще неизвестна дата выхода этого сериала?

Нет, я сама очень жду. 

Но уже есть трейлер. Мне показалось, что у сериала вайбы испанской «Элиты». Тоже группа подростков, убийство, страсти, любовь, месть. Есть ли что-то общее между этими двумя сериалами?

Мне кажется, это совершенно про другое. Я не смотрела «Элиту» полностью, но могу сказать, что наш проект совершенно другой по настроению. Там раскрывается немного другая тема — опять же в центре тема отцов и детей. Убийство здесь имеет не такое значение для сюжета, как в «Элите».

Не на этом концентрируется сюжет?

Нет, вообще нет.

Как ты для себя объясняешь такую благосклонность Стычкина? На чем вы сошлись? Все-таки много проектов, в которых ты играешь главные роли.

Наверное, на этот вопрос должен отвечать Женя. Я сама иногда задумываюсь почему. Для меня это человек, который открыл мне мир кинематографа, который поверил в меня, подарил шанс на миллион, благодаря которому я смогла вообще попасть в эту профессию. Я знаю Женю больше как режиссера, но видела и его актерские работы. Он потрясающий актер. И поэтому он может очень много дать актеру, когда выступает в роли режиссера.

В моей первой работе, когда я не знала, что такое стоять перед камерами, он учил меня, как играть. Иногда Женя может по-актерски разобрать какие-то очень сложные сцены, чтобы лучше раскрыть персонажа и твой актерский диапазон, чтобы было напряженнее и вкуснее. 

Давай уйдем от темы кино и поговорим о твоих увлечениях. Ты уже упомянула свою спортивную карьеру в карате. Как случилось, что тебя занесло в боевые искусства?

Я все время была боевым ребенком. Когда брат пошел в первый класс, мама подумала, что здорово было бы его отвести на карате. Захотела туда и я, но мама идею не поддержала, потому что «нос разукрасят». Она поменяла свое мнение, когда мы попали на первое соревнование к брату. Спортивное карате подразумевает контроль движений и дистанции. Если ты во время спарринга чуть сильнее дотронешься до соперника, то это штраф.

Поступление в Школу Табакова. Переезд в Москву (я из Ярославля). Мой тренер меня понял и сказал, что у меня были шансы сделать хорошую карьеру. Но я поехала поступать в театральный.

Ты говорила, что в детстве в тебе было много пацанского. Заметила ли ты в себе какие-то изменения со взрослением? 

Изменения во мне начали происходить, когда я поступила в театральный. Для вступительных я впервые купила себе платье и надела каблуки — семь сантиметров. Мне казалось, что в тот момент я разучилась ходить. Помню, каким испытанием для меня было выйти на сцену, чтобы начать читать программу. Я поступила, и меня стали учить быть девочкой. А мальчиков учили быть мужчинами. 

Адские гендерные стереотипы.

Так вот, на всех моих однокурсников эти стулья летели. Когда мне кто-то пытался помочь, я срывалась и говорила: «Да какого хрена?! Я в состоянии принести стул. Ты что, не понимаешь, что я сейчас на этом актерском мастерстве буду этот же стул таскать? Отойди от меня, не мешай мне!» У меня был дикий протест внутри. Только со временем я научилась быть девочкой. Сейчас я понимаю, что во мне очень многое поменялось. Но также во мне осталось все то, что во мне всегда было, — простота. Вот эта пацанка, которую я очень люблю, которая со мной на протяжении тех дней, когда я не снимаюсь. 

Откуда у тебя талант к рисованию? У тебя есть даже отдельный профиль с работами.

Не знаю. Для меня слово «талант» немного более ценное, чем я могу сказать про себя. Просто было время, было желание, я попробовала. Так скажем, это был творческий эксперимент, в котором мне понравилось находиться. Я только сейчас вспомнила, что все началось с того момента, когда Женя дал мне блокнот Юли для «Контакта» и сказал что-нибудь в нем нарисовать, написать. Я тогда первый раз взяла в руки карандаш и начала что-то калякать. И с того момента стала развлекаться на парах, что-то срисовывала, что-то сама рисовала. Потом я завела страницу и стала получать заказы. В тот момент я поняла, что это отдельная профессия, которой надо посвящать кучу своего времени. Наверное, я испугалась ответственности и потому оставила это просто как хобби. 

Как бы ты назвала свой стиль? Там есть что-то от уличного искусства, что-то — от поп-арта, будто бы все смешивается.

А у меня действительно все смешивается. (Смеется.) Мой стиль… Ну, свобода! Свобода в стиле, в желаниях, в порыве. Из-за того, что у меня нет художественного образования, я не знаю всех этих стилей. Я просто видела картинку, или мне в голову приходила какая-то картинка, и я рисовала до того момента, пока мне не понравится. Наверное, у меня сборная солянка, но я назову это просто свободой.

Я заметила, что ты довольно свободно ведешь и личную страницу. Знаешь, многие знаменитости вычищают профили до идеала, оставляют только несколько фотографий с фотосессий. А у тебя можно найти фотографии со школьных времен, где вы сидите на корточках с друзьями. 

Я не знаю, как надо, поэтому веду страницу как чувствую. На самом деле история соцсетей для меня немножко сложная. Я абсолютно не социальный человек в том плане, что не веду регулярно соцсети. Даже отношусь к этому скорее как к работе. Я могу ничего не выкладывать по полгода просто потому, что забываю это делать. Но я стараюсь себя дисциплинировать, потому что понимаю, что таким образом люди получают информацию обо мне. 

Я думала, за этим скрывается какая-то жизненная философия, к примеру, специально хранишь альбом воспоминаний и не удаляешь старые фото.

Я как-то просто к этому отношусь. Ну а что скрывать, что я в 2015 году была маленькой 14-летней девочкой? Этим фактом никого не удивишь. Единственное правило, которого я придерживаюсь, — я не выставляю то, что я бы не хотела увидеть или то, что не должны видеть другие. Все-таки интернет — такая вещь, где все остается навсегда. Я фильтрую то, что публикую, поэтому мне нет нужды удалять посты 2015 года. Я ничего не подчищаю, потому что мне ни за что не стыдно. 

Любишь ностальгировать?

На удивление нет. Я больше люблю фантазировать, что будет дальше. Очень редко возвращаюсь к периодам в прошлом. Я все время смотрю вперед. 

Ты писала про предчувствие, что это лето будет очень интересным для тебя. Уже конец лета, а значит, можно подвести какие-то итоги. Оправдались ли твои ожидания?

Да, я думаю, что оправдались сполна. Очень много всего хорошего произошло за это лето, очень много целей закрылось. И оно лишь продолжает набирать обороты. Случилась премьера «Контакта», через пару месяцев, предполагаю, будет премьера «Цикад». Это мои две большие работы, которые были проделаны в прошлом году. Я верю, что впереди еще много всего интересного. Жизнь не заставляет скучать.