«Русалочка» (The Little Mermaid)
Когда на день кораллового полнолуния король Атлантики Тритон (Хавьер Бардем) собирает своих дочерей, место Ариэль (Холли Бэйли) привычно пустует. Семейным традициям рассеянная русалка предпочитает любование человеческим алтарем, который собрала из угодившего на дно скарба попавших в кораблекрушение моряков. В пучине могла закончиться и экспедиция к новым берегам островного принца Эрика (Джона Хауэр-Кинг), но неравнодушной ундине юноша полюбился, Ариэль вытащила его на берег и излечила песней. Очнувшись, Эрик командует незамедлительно начать поиски невесты (зачеркнуто) голосистой незнакомки, которой он обязан жизнью.
«Ты на суше, я на моpе, мы не встpетимся никак». Изгнанная со двора сестра Тритона Урсула (Мелисса Маккарти) предлагает Ариэль сделку: ноги в обмен на голос. Теперь у сирены три дня — если за это время принц ее не поцелует, не миновать рабства в услужении тетки.
За годы своего диснеевского плена — четвертые «Пираты Карибского моря», «Чем дальше в лес», «Мэри Поппинс возвращается» — режиссер Маршалл поднаторел в организации самодеятельных представлений а-ля «Новогодняя елка в Кремле». Такое действо мало чем отличается от советского павильонного мюзикла, когда заслуженные артисты республики наряжались в козочек или лисичек и распевали будущие шлягеры, стараясь не выйти из образа. «Русалочка» отвечает всем критериям. Старые и новые песни о главном — раз. Ощущение, что весь океан сняли на пятачке хромакейного чулана на студии Горького — два. Опереточный злодей(ка), при появлении которого детвора в зале должна ухать и топать ногами, — три.
Цитируя «Чикаго»: Give 'em the old razzle dazzle. Razzle dazzle 'em — это и есть Бродвей, то, с чем Маршалл давно потерял связь. Его вотчина — продавать секс так, как это делают на первых полосах желтых газетенок. Отводить целый зонг (der Song — эстрадная песня. — Прим. SRSLY) на то, чтобы герой рассказал о том, как его вожделеет толпа. Именно Маршалл, сняв прекрасный мюзикл «Девять», пробудил в «8 с половиной» Феллини либидо. Он же спустя 15 лет, томясь в казематах Мышиного дома столько же, сколько Урсула в своем подводном гроте, маловыносимо пересказывает классический мультфильм так, что, не добавив ничего к сути, удлиняет его почти на час.
Эрик успешно осваивается в амплуа «девушки в беде». Бэйли лучше всего удается играть взглядом (в людском обличии), но Маршалл все равно заставляет ее петь «про себя». Сестры Ариэль клянут неэкологичных моряков, которые наглеют тонуть в этих водах, потому что рифы и водоросли будут восстанавливаться годами. Родители, запершись в своих замках, бухтят что-то про недружественные стихии и, в конце концов расчувствовавшись, дают своим отпрыскам вольную. Счастливые русалы и русалки, усевшись на камнях, провожают пару в плавание так, словно это концептуально-морской показ Miu Miu. Вот и все ревизионистские режиссерские заметки на полях. Самый стыдный из добавленных музномеров — фристайлящая чайка, ударный — любой из оригинальных. Беззаботность, воспетая аристократичным крабом Себастьяном в нетленке «На морской глубине», омрачена имитацией фотографического взгляда на мир. Похожие на измученных обитателей аквариума в рыбном отделе «Гастронома 24», герои поют о счастье — увиденном в детстве, такое должно оставить неизгладимую травму.
[STAT_ART_1.5]«Плюшевый пузырь» (The Beanie Bubble)
Сдувшаяся к началу миллениума история миллиардного триумфа линейки игрушек Beanie Babies — миловидной, пусть и худощавой (они были набиты неплотно) серии мини-зверят — и ее эмоционально неустойчивого создателя Тая Уорнера (Зак Галифианакис), пересказанная с перспективы трех женщин: невесты (Сара Снук), соосновавшей компанию любовницы (Элизабет Бэнкс) и стажерки (Джеральдин Вишванатан). Последняя, к примеру, прорубила для босса (и бизнеса) окно в волшебный мир интернета.
Социально-экономический контекст Америки 80-х и 90-х авторы «Пузыря» — дочь видного американского политика Эла Гора Кристин и фронтмен невзрачной рок-группы OK Go Дэмиен Кулаш (ее супруг) — умещают в красочное слайд-шоу из google-картинок. Застой. Рейганомика. Клинтоновский свободный рынок. Той же участи удостаивается и перечень национальных культурных явлений: едва закончившая старшую школу поп-звездочка Бритни Спирс, припадочный фанатизм по 'NSYNC (когда за них вытанцовывал Тимберлейк), капитулировавший перед наркозависимостью Курт Кобейн, пошедшая по головам и ногам конкуренток фигуристка Тоня Хардинг. Дефицитная истерия, охватившая Beanie Babies, подпадает под обе категории, но интересует дуэт Гор/Кулаш совсем не феноменология. А что же? Полиэстеровый черт его знает! Непроходимый идиот Уорнер (в фильме) только и умеет, что авторитетно водружать игрушечных зверят на выставочные стенды — тем же занимаются и постановщики фильма, заставляя артиста Галифианакиса юродствовать, разыгрывая эксцентричные сценки на тему «мужчина, который обижал женщин».
Голова Тая набита не опилками, а пластиковыми шариками — иначе не объяснить его восхитительную глупость. Тем не менее ему удается возвести с нуля игрушечную империю и держать ее на пике годами, чего не получается у иных гарвардских выпускников, окруживших себя лучшими коммерсантами на планете. Кто же тогда на самом деле этот эксцентрик-богач, добровольно отдавший себя на растерзание пластическим хирургам? На экране — незрелый, капризный мужчина, о котором едва ли можно узнать больше, чем глядя на бирку в форме сердечка с подписью TY, что подшита к лапке нечастного зайки, затаившегося на прилавке. Мания по молодости отбивать у тирана-отца женщин. Мать с параноидальной шизофренией. Рыдающий на коленях своей невесты Уорнер, молящий обнять его «как маленького». Ну просто плюшевая версия «Всех страхов Бо» — эгоцентричный мальчик в теле сорокалетнего мужчины, сделавший капитал на желании стать повелителем царства мягких игрушек. Все эти патологии останутся на обороте все той же красной бирки, рассмотреть ее как следует зрителю не дадут.
«Это история не о нем, она про нас», — с придыханием подмечают обманутые героини и на протяжении пары часов в трех закадровых монологах только и делают, что жалуются на Уорнера, лишь по касательной рассказывая о себе: без обиды — их самодостаточность будто бы умещается в две-три биографические строчки перед финальными титрами. Тогда же свое наказание понесет и Тай: «Не имел детей, был судим за уклонение от уплаты налогов». Точка. Он проиграл, они победили. Гор/Кулаш выносят вердикт: не в деньгах счастье. Но к 2020 году состояние Уорнера оценивалось примерно в 2,3 млрд долларов. Он предавал и наверняка крал идеи у детей, но притом остается щедрым благотворителем (может, из чувства вины). Однако в «Пузыре» не наблюдается и толики этой уязвленной противоречивости. Beanie Babies оккупировали свалки к концу 99-го, а фильм про них потонет в стриминговом мусоре всего за пару недель.
[STAT_ART_1]«Боевой пони» (War Pony)
Два малознакомых парня из резервации Пайн-Ридж, что в Южной Дакоте, — разжившийся пуделем для доходной случки 23-летний пройдоха Билл (Джоджо Баптиз Уайтинг) и 12-летний сын пропащего барыги Мато (ЛаДайнан) — движутся от одной безмозглой авантюры к другой, чтобы в конце концов встретиться друг с другом.
Премированный «Золотой камерой» Канн фильм о том, что можно не заморачиваться, даже если ты босяк из гетто — течение все равно куда-то вынесет. На съемках «Американской милашки» актриса Райли Кио (внучка Элвиса) познакомилась с парнями из массовки, родившимися в Пайн-Ридж, прониклась их судьбой и решила снять об этом кино, скооперировавшись с инди-продюсером Джиной Гаммелл. Их режиссерский дебют — тщедушный неореализм Романа Гавраса («Афина»): щуплые домики с картонными стенами, укачивающие своих младенцев едва созревшие подростки, растраханные кашляющие пикапы — словом, эстетизированная под гангстерский клип нищета с акцентом (здесь — индейской резервации). Пока старейшина общается с духами, Билл качает головой под трэпчик, затягиваясь самокруткой. Америка ассимилирует насильно, но ни мечт, ни стабильности взамен не дарит.
Изредка Кио и Гаммелл вспоминают про этнические ритуалы, подглядывая за обычаями старших, все остальное время либо нахмурившись наблюдают за тем, как подростки (и по уму, и по возрасту) играют в гангстеров, либо стараются развеселить столкновением одноэтажной цивилизации и векового уклада. Билли нарезает круги по окрестностям на тачке — а навстречу ему сверстники на лошадях. Билли выгуливает собаку — и натыкается на бизона. Последний появляется в кадре несколько раз и знаменует собой присущую жителям прерий степенность — кажется, это единственное образное впечатление, что оставила после себя для Кио и Гаммелл экскурсия по трущобам Южной Дакоты.
[STAT_ART_2]