В середине июля у вас был диджей-сет в Белграде. Как он прошел, и какие перспективы наблюдаются в этом регионе?
В Белграде я оказался с бизнес-командировкой. Партнеры из среды развлекательного общепита забукировали меня еще и выступить у них на мероприятии в заведении «Карусель». Заведение открыто совсем недавно, но уже наделало тут шума. Это супермаленький бар с настойками и легким алкоголем, которым занимается известный российский деятель барной индустрии Саша Монахов. В общем, мероприятие прошло замечательно, была куча приятных лиц, коллег из IT-индустрии.
Новые треки были приняты на ура, все пели уже со второго припева. Так что, вайб был прекрасный, довольно-таки московский, потому 80% — это были русские люди и где-то 20% — сербы, которые тоже ознакомились с моим бизнесом, с моим творчеством и присоединились к общему веселью. Кстати, среди сербской публики был замечен один популярный артист.
Получается, что у вас зыбкая грань между диджей-сетом и концертом.
Я на самом деле стараюсь стирать границы между диджей-сетом и лайвом. Мне скучно просто переключать треки, для меня это всё — выступления, и изначально мой проект задумывался как шоу. Я раньше на всех своих страничках в социальных сетях подписывал: «Это не музыкант, это не артист, это шоу!» Даже в таком маленьком баре на 40 человек получилось сделать мини-шоу.
Если это было мини-шоу, то как ваше шоу выглядит на максималках?
Пока что самое масштабное шоу, которое я реализовывал, — это лайв с джаз-бэндом, с большой группой лучших, по моему мнению, джазовых музыкантов России. Большое шоу, я думаю, у меня еще случится. А сейчас я был в таком, можно сказать, затишье, потому что готовлю новую программу.
Старая — это которая по итогам джазового релиза вашего?
Верно, старая программа — это джаз и то, что было выпущено до альбома «Отпуск». В тот период моя задача была удивить публику своей музыкой, своим творчеством. Меня всегда воспринимали как какого-то авангардного музыканта, деятеля.
Я воспринимал вас как некий гибрид Фрэнка Заппы, Петра Мамонова и Майкла Скотта (персонаж Стива Карелла в сериале «Офис». — Прим. SRSLY).
Да. Это такой гибрид. Люди так меня воспринимали. Мне это нравилось, я сам это закладывал в самом начале проекта. Мне всегда интересно было делать музыку нестандартную, не похожую на ту, которая есть. Мне всегда интересно было делать что-то новое.
У вас получается.
Спасибо большое. Сейчас я решил немного вернуться к своему изначальному бэкграунду — это танцевальная, клубная музыка. Но все равно она сделана мною, поэтому будет непростой. Хотя для меня лично это, наоборот, упрощение моего музыкального бизнес-процесса. Но по факту, это будет та танцевальная музыка, которую я играю в своих диджей-сетах, которую я хочу слышать на танцполе и которую мне интересно делать. Поэтому сейчас я полностью обновляю свою программу.
У меня готов EP из пять треков. Все они войдут в новое live-шоу, и будем уже думать о презентации, о каком-то перформансе. Но это будет уже про клубную историю. Если раньше мне было интересно сделать, например, концерт с сидящим залом, чтобы слушатели могли погрузиться и отлететь, то сейчас мне хочется презентовать релиз на рейв-площадке, потому что новый стафф подходит для этой задачи. Мне самому стало интересно вернуться в клубы, посмотреть, как они изменились, пока я работал над другими направлениями.
Предстоящее выступление в Петербурге будет в этом формате?
Там будет практически премьера новой программы. Будут сыграны все новые вещи с нового ЕP, плюс я специально под эту новую программу полностью переделываю все свои старые хиты. Они станут более танцевальными, более клубными, уйдет мутное звучание, которое я выбрал для себя на первом релизе. У меня же там была концепция целая по саунду: не использовать звуки классических драм-машин Roland TR-909, 808, 505. Я от этих звуков полностью отказался и заменил все ритмические инструменты на перкуссионные сэмплы, которые не так ярко звучат. Там, например, вообще нет бочки. Мне очень нравился тогда весь этот подход. Но сейчас стоит задача качнуть рейв-площадку.
То есть если раньше вы играли некий фантасмагорический IDM (Intelligent Dance Music), то сейчас он превращается, грубо говоря, в более жанровое, танцевальное техно?
Не все, наверное, понимают, что техно — это не просто прямая бочка, быстрый темп и 909-я драм-машина. Для меня техно — это клубное звучание в целом. Но сейчас на меня сильно влияют более популярные жанры: реггетон, африканские ритмы. Я по-прежнему остаюсь Директором Всего — в плане своего звучания. Моя музыка рассчитана на клуб, но это не значит, что это будет техно. Я благодарен техно за то, что в принципе стал заниматься сольным творчеством. Мой первый сольный проект Obgon был в духе индустриального техно, но сейчас хочется пойти дальше. Этот жанр такой широкий, что там есть куда идти. Но то, что сейчас уже получается, я не могу назвать техно, скорее, оно ближе к гетто-эстетике, может быть, даже местами к джуку — то есть такой черный грув, ломаные ритмы и много сэмплов.
В соцсетях вы критично отзывались об опыте работы с европейскими лейблами. В чем проявлялся дискомфорт, и где вы выпускаетесь сейчас?
Я не то чтобы критикую европейские лейблы, просто европейские лейблы, с которыми мы пытались работать, находятся в абсолютно другой плоскости, чем мы. У них другой подход. Грубо говоря, у нас была какая-то непруха с теми лейблами, на которые мы просто молились, мечтали. Ничего не получалось.
Например, у нас был проект Interchain с Женей Горбуновым, с «Интуристом». Мы готовили релиз, который сначала подписал один французский лейбл, потом, через три месяца они, сообщили, что у них там что-то сломалось, типа: «Ищите другой лейбл». Мы нашли другой лейбл, он тоже заинтересовался, дал нам номер в каталоге, но через три месяца у них случился банкрот дистрибьютора.
Тогда мы делали очень много ставок на иностранные лейблы, мы ожидали, что благодаря европейским релизам наша жизнь поменяется, пойдут европейские букинги, нами займутся, будут вкладываться в промо, показывать нашу музыку миру. Но в итоге всего этого не произошло. Мы выпустили альбом Interchain «Plenum», которым очень дорожили. Но альбом не был услышан той аудиторией, на которую мы рассчитывали, прошел мимо. Они просто выпустили его, и все.
Сейчас мне кажется, что нам, российским музыкантам, они не нужны — вне зависимости от происходящего вокруг. Сейчас ты сам себе лейбл, ты можешь транслировать свою концепцию через социальные сети. Это я говорю, скорее, про независимую музыку — большим артистам лейбл, может быть, и помогает. Но на старте выпуститься лучше своими силами: придумать полностью концепцию, креатив, продвижение. Ну и чтобы выпускаться на заграничном лейбле, надо находиться там. Тогда это, может быть, сработает.
Я сам работаю сейчас с лейблом Doing Great Music, все мои последние релизы выходили там. Насчет следующего — пока ничего не могу сказать. Мы работаем над этим. Doing Great — это музыкальное агентство, которое занимается мной. Очень удобно, что music management, дистрибьюция, PR — все в одном пакете. С Doing Great мы сделали очень много замечательных проектов, поэтому я super happy работать с девчонками из агентства.
Для начинающего артиста продвижение — это, прежде всего, его активность в соцсетях?
Именно.
Обязательно найдется аудитория, которую ты зацепишь, потому что этим слушателям будут откликаться те ценности, которые раскрывает тот или иной артист.
В вашем случае это ценности корпоративной этики и романтика офисной жизни?
Это на первый взгляд, конечно, моя основная фишка, концепция. Но, помимо концептуальной части — офисной эстетики, бизнес-культуры и иронии над этим всем, — я транслирую радость жизни, любовь и свободу.
Это ведь общая идея для электронной музыки как эстетической системы.
Есть такое, но я все-таки мыслю чуть глобальнее. Для меня это в первую очередь — про внутреннюю свободу, раскрытие себя миру, принятие.
В столицах люди больше склонны к такой свободе самовыражения, чем в регионах?
На самом деле, я побывал весной в Самаре, в Уфе, в Казани. С каждым визитом я все больше и больше замечаю, что эта граница между регионами и Москвой стирается. Я приезжаю в Уфу, меня встречают суперстильные ребята, которые шарят за музыку, за моду, за культуру, за искусство. Я с ними общаюсь и понимаю, что вот эта разница уходит.
Все замечательно в регионах, все развивается. Куча разных промоутеров, которые двигают сцену, делают мероприятия, несмотря ни на что, понимают свою миссию и выполняют ее качественно.
Возможно, эта граница проходит не между городами, а между разными районами города. И в городе может быть район, где лучше на данном этапе развития общества не слишком отсвечивать.
Ну да, наверное, такие районы есть везде. И в Москве тоже.
Вы сами планируете создание и выпуск мультимедийного контента? Вы ставите себе некие задачи, например, сколько видео в неделю выкладывать в соцсети?
Нет, вообще ничего не ставлю. У меня подход свободный: главное, чтобы перло. Вот если прет, то все получается. Как только начинает что-то тормозиться, я лучше переключусь на какую-нибудь другую задачу и вернусь потом, когда будет опять переть. Соответственно, я так долго не выпускал музыку, потому что меня не перло. Я думал, какой я хочу следующий релиз, как мне его сделать. Как только зажглась искра, как только появилась энергия, я быстро все сделал.Вообще у меня подход не перфекционистский. Мне важен результат, чтобы двигаться дальше, и всю музыку я выпускаю очень быстро. Я не могу делать трек долго — максимум за 2−3 дня, а то и за день иногда, первый альбом вообще за неделю сделал.
Я просто думаю о том, как я сделаю лучше в следующий раз. Это, на самом деле, очень эффективный способ работы, благодаря которому я выпускаю столько много разной музыки. Этот подход я рекомендую и другим музыкантам, перформерам.