В 2011 году казалось, что Сонни Мур по прозвищу Скриллекс — тот самый человек, который изменит место электронной музыки на карте современной культуры. До выхода EP Bangarang Сонни Мур был рядовым эмо-рокером, но его опыты, суммированные на Bangarang, мгновенно вознесли его на вершины электронных чартов США и Великобритании. Тогда же, во времена Bangarang, выяснилось, что на одной пластинке могут соседствовать здравствующие музыканты The Doors и поп-дива Элли Голдинг. А автора при этом будут считать самым передовым артистом коммерческой электронной сцены с сильным влиянием андеграунда.
В 2014 году Скриллекс появился на обложке журнала Rolling Stone. Тогда это много что значило. Например, то, что в электронной музыке появилась фигура, сравнимая по влиянию и значению для индустрии с героями стадионного рока. Среди диджеев-звезд появился человек, в чьем арсенале было что-то кроме прямой бочки и чужих сэмплов — того, что так раздражало адептов «живой» музыки. Да и выглядел Скриллекс так, что читатели журнала вполне могли принять его за фронтмена какой-нибудь новой постгранжевой группы. «Парень, который стоит за монструозным битом и инопланетными видениями» — так выглядела подпись к фото на обложке. В интервью журналу он сказал тогда: «Если у меня есть свободное время, я начинаю нервничать».
Относительно бита Скриллекса споры не стихают до сих пор. Одни говорят, что он стал главным пропагандистом дабстепа и ввел характерный искаженный wobble-бас в обиход поп-музыки.
В рецензии на новые альбомы Скриллекса Quest For Fire и Don’t Get Too Close влиятельный ресурс Pitchfork отмечает, что фанатам Скриллекса по сей день ничего не говорят имена Benga и Coki, а между тем именно эти диджеи из лондонского Кройдона стояли у истоков жанра. Надо отдать должное Муру, получая свои первые Grammy в 2012 году, он не забыл упомянуть об их вкладе, однако для широких масс именно Скриллекс и есть дабстеп. Корифеи дабстепа остались в тени парня, который в лучшие годы зарабатывал $15 млн в год и мог взять миллион за выступление на каком-нибудь грандиозном рейве. Но этот парень взял такую паузу, что теперь и про него все нужно рассказывать заново.
После дебютного полнометражного альбома Скриллекса Recess (2014) прошло девять лет. И дабстеп, и его коммерческая версия «бростеп», лицом которой был Скриллекс, вышли из моды, а прямая бочка и сладкий R’n’B живут и процветают на новом историческом витке, достаточно вспомнить, как много внимания на недавней церемонии BRIT Awards было уделено 55-летнему EDM-колоссу Дэвиду Гетта.
Затянувшаяся пауза между альбомами не была совсем уж ничем не примечательной. На счету Скриллекса в эти годы — сотрудничество с Дипло и Эдом Шираном, работа с Хармони Корином над фильмом «Отвязные каникулы» и музыка для игры Kingdom Hearts III. Тревожными звоночками были воссоединение Скриллекса с его старой скримо-группой From First to Last и работа с японской звездой Хикару Ютадой. Если на такое есть время, значит, на свою собственную карьеру недавний король танцполов забил окончательно. Однако, в 2021 и 2022 годах стали появляться новые синглы Скриллекса, 17 февраля 2023 он выпустил Quest For Fire, а 18 — во время аншлагового выступления в Madison Square Garden сыграл и тут же дропнул Don’t Get Too Close.
В общих чертах картина выглядит так. Quest For Fire — это возвращение титана массивного баса с обращением к зловещему северному дабстепу и чикагскому стилю «джук», а Don’t Get Too Close — собрание поп-треков с креном в мультяшный эмо-рэп.
Рекламная кампания двух альбомов продлилась всего пять дней, и за эти пять дней, в которые уместились в общей сложности четыре DJ-сета в разных нью-йоркских локациях, Скриллекс намеревался вернуть свои позиции как в андеграундных стилях, так и в мейнстриме. Оба альбома содержат треки с участием давних компаньонов Скриллекса вроде певицы Starrah и трио Noisia, а также самых горячих артистов 2020-х 100 Gecs и PinkPantheress и поп-звезд первого ряда — Джастина Бибера и Мисси Эллиотт.
Кроме вполне очевидных стилистических слоев, из которых складываются эти альбомы, Скриллекс предлагает несколько неожиданных поворотов. Например, в треке Xena звучит голос палестинской певицы Най Баргути, и вместе с рассыпчатой перкуссией он уводит альбом Quest For Fire в сторону своего рода «бхангра»-рейва. Эта композиция — один из редких моментов, когда Скриллекс, как в старые добрые времена, выглядит человеком, который может создать что-то по-настоящему новое.
В то же время хаус-трек Butterfly, в записи которого принял участие уважаемый британский экспериментатор Four Tet (Киран Хебден), выглядит абсолютно предсказуемой вещью с прицелом на чарты. Клип с привидениями, дикими, но симпатичными, добавляет песне виральности, однако это точно не тот Скриллекс, который может снова «перевернуть игру». Он, безусловно, использует любимые дабстеповые структуры, но, во-первых, далеко не в каждом треке они выражены ярко, а, во-вторых, желание вернуть себе былое господство на рынке для него явно важнее, чем новаторство. Внимательные исследователи с удивлением обнаружат в списке авторов еще одного трека для танцпола, Ratata, не только Мисси Эллиот и Mr. Oizo, но и музыкантов группы Blondie. Где-то там, в недрах компьютерной памяти в студии Скриллекса, скрыты исходные сэмплы классиков, но на выходе получаем еще один дружелюбный танцевальный трек с убойным хуком.
Альбом Quest For Fire, заявленный, как привет андеграундным корням, на поверку оказывается изобретательным коммерческим продуктом. А формально более «легкий» Don’t Get Too Close скрывает в себе гораздо больше тайн и стилистических кульбитов. Здесь использовано больше знакомых публике голосов, включая PinkPantheress (которую сюда пригласили явно «на роль» Билли Айлиш), прославленного рэпера Кида Кади и Джастина Бибера. И здесь больше автотюна. Все выглядит, как школьная дискотека. В треке 3am соседствуют 15-летний исполнитель бедрум-попа Прентисс, похожий на Дастина Хендерсона из «Очень странных дел», и 40-летняя звезда эмо и пост-хардкора Энтони Грин.