Манящее фермеров понаглее и победнее ранчо-государство семьи Даттонов — прапрапрапредки Джона Даттона (Кевин Костнер) из «Йеллоустоуна» — переживает очередные нападки на свое плодородное изобилие. «Испанка» ушла, пришла засуха, саранча и алкогольное табу. Шотландский горе-пастух Бэннер Крейтон (Джером Флинн), овцы которого уже оставили после себя выжженную землю его собственных угодий, получает отказ в спасительном пастбище на акрах Даттонов от Джейкоба (Харрисон Форд), нынешнего патриарха семейства. «Добрососедской» мести не избежать.
Все меряется тем, у кого трава зеленее. На «1923» Шеридан продолжает свой телевизионный многотомник под условным названием «Земля». Большая литература: ода труду, любовь к которому щадила Даттонов, неся сквозь сухой закон Великую депрессию и другие пощечины-катаклизмы 19-20-21 веков. Посттравматические шрамы гонят многих из них подальше от дома, но спустя годы они все равно возвращают обратно. В пилоте «1923», помимо споров за акры (локальный шотландско-ирландский конфликт), заявлены две линии «на вырост».
Одна из любимых тем Шеридана — насильственная интеграция коренных народов Америки в «цивилизацию»: здесь — в миниатюре католического интерната для девочек. И побег в Африку одного из Даттонов (Брэндон Скленар), чтобы, охотясь на пятнистых кошек, залечить свою душу от панических воспоминаний с фронта. Люди, что овцы, могут выщипать все до корней и ничего после себя не оставить. Насилие, впрочем, — спутник не только этой семьи, но и всех американских переселенцев, плохая наследственность, отравляющая жизнь и героям «Йеллоустоуна». У Даттонов есть только их долина, придающая силы и утешающая своим степенным покоем. Эта фактура восхищает Шеридана (шоураннер сам вырос на ранчо) и слагать о ней легенды он точно не устанет, ведь что на прерии, что на возрастное благородство Харрисона Форда и Хелен Миррен (супруги Джейкоба) можно смотреть часами.
Где посмотреть: Paramount+
Медиум Карен Свенссон (Бодиль Ергенсон) еженочно привязывает себя к кровати (ее кошмары — сплошная чертовщина) и носит на шее колокольчик, чтобы знающие соседи обходили лунатика стороной. Как-то вечером, досмотрев первые два сезона «Королевства», она возмутилась: ерунда, а не финал — ведь столько оголодавших духов почти четверть века продолжают стенать в его стенах! Явившееся по мановению мысли такси везет Карен в тот самый госпиталь на токсичных болотах, где прачки веками полоскали белье и травились. Хитростью устроившись пациенткой в нейрохирургическое отделение, медиум намерена разобраться со всеми, кто остался неупокоенным.
Ядовитый туман похож на обман. Призраки пишут краской на полу, засыпая с характерным возгласом Zzz (откуда-то из детских комиксов). Чашки сами собой путешествуют по тумбочкам. Свечи гаснут (не от ветра). Кнопки лифта загораются без прикосновений, просто так. На ремарку о том, что духи вокруг будто бы вышли из дешевого ужастика, Карен отвечает, что верит в них, а значит, права. Прав и Триер, потому что слышит эти отрезвляющие возгласы из зазеркалья уже много лет и ни разу в них не усомнился. Красующийся посреди города госпиталь с двумя алыми башенками-рожками на макушке — этакий Диснейленд для фанатов-невротиков, которым нужен больничный покой. На месте Карен посещает «экскурсию» по местам боевой славы — только и остается мечтательно перечислять события первого сезона в ожидании, что за четверть века все осталось таким же (спойлер: осталось, даже умерших персонажей заменили на почти идентичных преемников).
Триер жалуется, что зритель каждый раз «требует от него чего-то большего», но все, что он может дать сейчас, — остроумная комедия положений, где целую вечность играют в пасьянс и собирают стулья из Икеи. Все в этом тревожном, окрашенном в сепию мире возможно, пока здравствуют (и появляются в кадре) незаменимые маскоты режиссерской вселенной — исторический (Удо Кир) и новообретенный (Уиллем Дефо). Может, все и правда затевалось ради того, чтобы вместе с автором успокоились и королевские духи. Триер заметно устал, но все равно пускается в пятисерийную сессию плясок святого Витта. Только теперь он предпочитает говорить со зрителем на финальных титрах из-за красной шторы, также став привидением… с мотором, диким, но симпатичным, как и этот сериал.
Где посмотреть: «Кинопоиск», Okko
«Ночь, когда Логан проснулся» (La nuit où Laurier Gaudreault s'est réveillé)
Осень 2019-го. После вынужденного многолетнего отсутствия танатолог Мирей (Жюли ЛеБретон) возвращается в маленький квебекский Валь-де-Шют, чтобы забальзамировать свою покойную мать Мадо (Энн Дорваль), следуя ее же последней воле. Трое братьев встречают сестру соразмерно своей обиде (на себя, жизнь, семью). Средний — по-ковбойски подтягивающий штаны моложавый Денис (Эрик Брюно) — на фоне гнетущего разведенного одиночества хотел бы примирения родни. Младший — прошедший курс реабилитации (120 дней без алкоголя) запуганный Эллиот (Ксавье Долан) — рад любому, кто не пытается его унизить. Старший — строгий семьянин Жюльен (Патрик Ивон) — ненавидит сестру до дрожи. За время прощания с Мадо все невыговоренное, конечно же, станет явным.
В моменты отчаяния Эллиот наносит себе увечья — его лицо, шею, тело венчают десятки ожогов, шрамов и отметин. Как-то, не вынеся своего отражения, он в яростном припадке проламывает головой зеркало. Фильмы Долана — такой же акт публичного самоистязания. Чем больнее автору, чем громче он кричит (вторят ему и герои на экране) — так ему легче. Но барочное бунтарство, что десять лет назад умиляло публику (и жюри Каннского кинофестиваля) прошло, наступил кризис, причиной которому стал даже не разочаровывающий американский вояж («Смерть и жизнь Джона Ф. Донована»), а возраст.
«Логан» — визуализация творческого тупика 33-летнего Долана, адаптация пьесы знакомого ему автора («Том на ферме»), в затхлый мир которой он зарывается аж на пять серий — лишь бы семью Ларуш как можно дольше терзали недомолвки. Фетишизация 90-х: серия флешбэков о юности Мирей и тайне, которая всех и разобщила. Эстетика видеоклипа: за кадром — французский шансон, рождественские хоралы и гнетущий инструментал из нереализованных запасников Ханса Циммера. Озадаченные лица, которые долго смотрят поверх камеры. Люди в этой реальности ходят в slow-mo. Долан рассматривает каждого, как запылившуюся фарфоровую фигурку Пьеро на бабушкином комоде. Приемы и уловки, которым режиссер пользовался последние 15 лет, так и не нашли своего развития. Символизм не стал менее вульгарным — прошлое олицетворяет шкатулка Модо, вырытая в саду. Если Деплешен в этом году изучал ненависть беспричинную, то в «Логане» ее подноготная сродни желтым соседским слухам, которые передаются из уст в уста. В одной из сцен Жюльен слушает лекцию о мире неограниченного творчества, но Долан сегодняшний, увы, скован своей тенью.
Где посмотреть: Club illico
«Комната 207» (Room 207)
Мерса-Матрух, 1968 год. Оставив сложную семейную жизнь в другом городе Джамал (Мухаммад Фаррадж) устраивается портье в прибрежную гостиницу (проще не бывает). Остальной персонал (от лобби-боя до начальника) рассматривает новичка с интересом, очевидно недоговаривая что-то о печальной судьбе его предшественника. Вскоре в 207 номер заселяется новая постоялица (Рихам Абдель Гафур). Ежедневно Джамал поднимается к ней (на очередной вызов) и часами слушает монологи о грехах прошлого. Только вот номер на самом деле пуст.
Сериал по мотивам рассказов Ахмеда Халеда Тауфика — врача и по совместительству арабоязычного короля ужастиков/триллеров в мягкой обложке. Кинговские трюки из номера «1408», прочие случайности, подсмотренные в других повестях про проклятые места, психотерапевтический психологизм. Первые серии при содействии новых постояльцев Джамал прорабатывает травмы своего неудавшегося брака и детства. Гнетуще (в хорошем смысле), когда двое мужчин обсуждают за кофе загадочные свойства 207-го. Комично, стоит в ванной злополучного номера появиться утопленнице или любому другому нелегальному гостю. Небезынтересно как опыт освоения этнических особенностей хоррора на перекрестье Африки и Ближнего Востока.
Где посмотреть: «Амедиатека»
«Большая игра» (Il grande gioco)
Нерукопожатный (под следствием) спортивный агент Корсо Манни (Франческо Монтанари) собирается отомстить своему визави — владельцу футбольной империи Дино Де Григорио (Джанкарло Джаннини), — развалив бизнес последнего.
Многофигурная драма с сицилийским фатализмом о том, что в большом околофутболе (агенты, скауты) человек человеку волк. Манни, этакий Рэй Донован миланского отлива, профессионально решает вопросики, усмиряя и оберегая от проблем с законом зарвавшихся звезд Серии А, пока те еще могут приносить деньги клубу. Корсо — крутой парень, разъезжающий на лакированной ретро-модели Gran Torino и одним своим видом намекающий капризным и одаренным мальчишкам из трущоб, что его профессиональный патронаж (и агентский контракт) — это привилегия, без которой будущему Тотти, Пирло или Каннаваро не обойтись. Противостояние с Де Григорио, конечно, не из-за денег, а из принципа — тот устранил конкурента, подкупив его отца (за 30 серебреников оклеветавшего сына по делу о ставках).
Фактура «Большой игры» — все барское великолепие высоких гонораров, которое и обслуживают такие закулисные тени, как Манни: вечеринки у бассейна, золотые цепи, одноразовые кеды за тысячу долларов, пылящиеся в гараже стайки спорткаров. Сериал для тех, кто болен футболом, про тех, кого не пощадила эта лихорадка, отняв минимум здоровье, максимум — капитал: от русского бизнесмена (Влада Алексич), освоившего АПЛ и перебравшегося в Италию, до владельцев бренда йогурта, готовых отстегнуть миллионы, чтобы их персональным лицом с обложки была звезда «Ромы» или «Ювентуса». Альтруистам остается только замаливать бесчестные рукопожатия, спуская деньги на спортивные школы. 21 век, а в Италии, как и раньше, все оказывают друг другу услуги, и ничего надежнее этого устного договора нет.
Где посмотреть: Sky
«Бессмертные: Банды Мадрида» (El inmortal)
Хосе Антонио (Алехандро Гарсия) везет свою дочурку в школу. На заднем сиденье — сделанная родительскими руками поделка. Девочка жалуется на свою прическу и объявляет себя в семье главной. Заботливый отец счастливо улыбается и довольствуется ролью ее заместителя. Спустя пару минут расстрелянный наемниками-мотоциклистами Хосе будет волочить свой бионический протез ноги по асфальту. Что же такого он натворил за предшествующие 10 лет?
Облагороженная (тем и неудачная) криминальная сага по мотивам реальных событий. Открывающая сериал сцена, к примеру, — беллетризация сразу двух реальных эпизодов негласного суда над группировкой «Лос-Майамис». Неприветливые 90-е в Мадриде: Voyage voyage на дискотеках, пейджеры, развалюхи-тачки, бедность и наркотрафик. Все немного так, как обычно бывает в российских сериалах про странное время. Хосе идет по головам: не сопереживать сложно (противостоят ему куда менее приятные и сговорчивые люди), но и оправдывать — тоже. Взрослые мужчины грызутся за место под солнцем, как псы на подпольных боях. Их честные семьи, в свою очередь, от таких амбиций только страдают — но разве могут эти парни иначе: работать на почте, ждать пенсии и жить в двухкомнатной квартире, если грезят о дворцах. Обсуждения, как ограбить банк, пристроиться к бизнесу колумбийцев, и прочие перспективные схемы здесь выносятся за скобки. Если кто и осудит Хосе, то сама жизнь. Авторы «Бессмертных» апеллируют к тому, что сколько кастет не отмывай, все равно в крови останется.
Где посмотреть: Movistar+