«Таинственное убийство» (La nuit du 12)
Долина Сен-Жан-де-Морьен — городская коммуна, дремлющая в колыбели гор уже целую вечность. В ночь на 12 октября Клара Руайе (Лула Коттон-Фрапье) распрощалась с подругами и, расчувствовавшись, записала нежное видеопослание самой близкой из них (уже по пути домой). У баскетбольной площадки навстречу девушке вышел черный силуэт — некто в капюшоне и маске, ненавистно сверкнув глазами, сначала облил оцепеневшую жертву бензином, а после поджег. Ярко-красная спортивная куртка, выделявшая Клару не только среди предрассветного сумрака, но и равнодушного, бесцветного (в белоснежной палитре ландшафта) общества Сен-Жан-де-Морьен, сгорела дотла. Превратившись в покрывало из пепла и копоти. Это дело так и останется висяком, толстой папкой свидетельств, улик и вопросов (без ответов), затерявшейся среди сотни себе подобных, сродни лыжникам, погребенным под альпийской лавиной. Не оставит оно только капитана уголовного розыска Иоанна Вивье (Бастьен Буйон), получившего злополучный вызов вместо местных жандармов (начальство посчитало, что те справятся хуже) тогда, утром 12-го.
Из 800 убийств 20% остаются не раскрыты. Некоторое из них бесплотным духом являются тем детективам, которые не смогли: не нашли нить, упустили время, так и не разобрались в преступлении, где не было логики. Режиссер Молль, посвятивший свой предыдущий фильм («Магия зверя») анатомии комедии несуразных, жалких и пагубных человеческих ошибок, предшествовавших пропаже обыкновенной парижанки, на примере истории Клары обобщает те самые 20% висяков. Безымянное (непойманное) зло остается темной фигурой, эссенцией ночного кошмара, носящего за пазухой и горючее, и огонь. Женщины погибают от мужских рук — расследуют их гибель тоже мужчины. Жизнь несправедлива, но что совестливым фликам до риторических проблем тех, кто еще ходит по свету, их царство — мертвых.
Иоанн (получивший свое имя неслучайно), подобно своему библейскому тезке, воскрешает мертвых. Отпуская те души, чьи дела закрыты. Волоча за собой послеобразы тех, чьи имена пылятся в архивных папках, где так и не была поставлена финальная точка. Ружье на стене не выстрелит. Иоанн единожды обнажит свой табельный пистолет, чтобы положить его на тумбочку. Составление отчетов — вот и вся борьба. По Моллю не обречены лишь те, кого волнует нечто большее, чем сломанный принтер в участке. Напарник Иоанна, романтик Марсо (Були Ланнерс), всегда хотел преподавать студентам французский язык (а не проявлять чудеса грубой дедукции). Сам Вивье, совершая ежевечерний кросс по велотреку (чтобы очистить голову), сможет освободиться лишь тогда, когда осознает, что в этих обстоятельствах он не более чем хомяк в колесе. В отличие от тех коллег, которые меряют время статистикой, Марсо и Иоанн, подобно героям «Сентиментальной беседы» Поля Верлена, — взывающие к прошлому белые тени. И пока этот диалог продолжается, не все потеряно.
[STAT_ART_3]«Двойной обман Мадлен Коллинз» (Madeleine Collins)
Красавице Жюдит (Виржини Эфира) всегда есть чем похвастаться при встрече со старым знакомцем. Успехами супруга — заслуженного дирижера Мельвиля Фове (Бруно Саломон). Вечерним платьем, которое удалось выгулять на семейной премьере. Сыновьями: кротким младшим и упрямым постарше (Тома Жория). И даже кропотливой работой переводчика в престижной фирме, требующей много свободного времени. Ненормированный график благоверной ничуть не беспокоит Мельвиля — он понимающе отпускает Жюдит в еженедельные командировки на пару-тройку дней. Но вместо солнечной Испании (можно подставить любую другую европейскую страну) поезд каждый раз везет ее в промозглую Швейцарию, где миссис Фове становится мисс Марго, гражданской женой простака Абделя (Ким Гутьеррес) и матерью маленькой Нино (Лоис Бенгерель), прелестной девчушки с короной принцессы на голове. Кажется, Жюдит совсем завралась — выкручиваться с каждой поездкой оказывается все сложнее.
Образцово-хичкоковская блондинка Виржини Эфира снялась в огорчительно-прозаичной загадке, напоминающей скорее поздние (и маловыносимые) рутинные мелодрамы Клода Шаброля, чем грандиозное «Головокружение». Во Франции Жюдит соблюдает деловой-буржуазный дресс-код и собирает волосы в пучок. В Женеве позволяет себе распустить их, а строгим блузкам предпочитает растянутые мужские футболки. Режиссер Барро находит самое простое решение — разделить все на два. По одну сторону границы — сыновья, по другую — дочь. Холерик Абдель противопоставляется флегматику Мельвилю. Декоративная профессия героини также допускает двусмысленность.
Барро фокусируется на том моменте, когда у лжи истекает срок годности (поддельные документы нужно продлить), и рассеянная Жюдит начинает «сыпаться», сталкиваясь с очевидцами из разных жизней — то с какой легкостью это происходит (почему сейчас, а не раньше?) выдает надуманность волнительной тайны, в которую должен поверить зритель. Выдающейся актрисе Эфира не в новинку проецировать в пределах одной роли разнообразные крайности женского «Я» («Искушение», «Дон Жуан», «Соблазн»), но ее слезы не стоят этой сентиментальной уловки. В своей предыдущей картине о хождении по музейным мукам Барро многозначительно смотрелся в зеркало и отмалчивался, в «Обмане» сам притворяется пытливым психотерапевтом, зачитывая анамнез Жюдит вслух.
[STAT_ART_1]