В прошлом интервью вы упоминали, что после успеха «Пугала» на «Кинотавре» с вами связались продюсеры и вы с ними стали работать над фильмом, где будет несколько языков, включая киргизский и армянский. Я так понимаю, речь шла о «Нелегале».
Да. Здесь история такая. В 2015 году у нас был написан сценарий. В 2016-м мы уже планировали съемки. Примерно с 2018-го я встречался с киргизской диаспорой — у нас в Якутии она очень большая. Мы вместе посещали Министерство внешних связей: я понимал, что такое кино самостоятельно делать не стоит, надо привлекать людей — и ту (киргизскую) сторону, и (местную) власть.
В 2019 году в Якутии случились волнения на почве мигрантов. Больше 20 тысяч разъяренных мужчин, ларьки… Такой накал, ситуация была очень напряженная, поэтому я вообще приостановил идею. Не понимал, стоит ли вообще снимать.
А после премьеры «Пугала» ко мне обратились несколько продюсеров. Они спрашивали: «Есть готовый проект, чтобы сейчас запуститься?» Я этим продюсерам показал проект «Нелегал»: в принципе, все готово, было бы финансирование — мы бы смогли уже начать. Они включились в проект, нашли финансирование. В итоге в прошлом году мы его сняли.
В тюркских эпосах атрибуты героя — одиночество и сиротство. Этот мотив вы сознательно привнесли в «Нелегал»?
Лишь отчасти — да, ведь большинство сцен взяты из жизни, основаны на реальных событиях. Мне всегда было интересно, почему мигранты из Киргизии приезжают к нам в Якутию. Это очень далеко. Что они тут вообще ищут? В Москву — понятно, там заработок. А тут — не знаю, в Якутию? У нас их очень много, прям целая диаспора. Мне стала интересна судьба этих людей: как они приезжают, как устраиваются. У некоторых на родине есть семья, а они еще тут другую заводят.
Мне показалась интересной история, что сын вырос и едет куда-то далеко (в Якутию) на поиски своего отца, которого не видел 10 лет. В принципе, такое может произойти и в реальности, причем не только в российском масштабе.
В сцене, где герой приходит к священному дереву с ленточками, я почувствовал идею культурного родства киргизов, якутов и, в принципе, тюркско-алтайских народов. Правильно?
Я свое мнение — что правильно, а что нет — озвучивать не буду. Мне просто интересно узнать мнение каждого зрителя, это всегда что-то новое. А так, конечно, якуты и киргизы — братские народы, поэтому у них очень много общего и в культуре, и в языке, и в религии. А сцена у священного дерева, возможно, демонстрирует какое-то единение, связь.
А когда Старик говорит главному герою: «Ты пугало» — это явная отсылка к вашей прошлой картине? Получается, они существуют в одной вселенной?
Нет. Это просто отсылка к фильму. Если зритель видел фильм «Пугало», то вспомнит, что его и «Нелегал» снимал один и тот же режиссер. А Старик просто должен был как-то обозвать главного героя. И, в принципе, делает это очень культурно.
Вообще, ваши герои часто аутсайдеры, всегда немножко пугало.
Кстати, да. В следующем фильме, который уже готов, там тоже человек — живой труп, одиночка, потерянный человек.
Когда, кстати, выйдет следующий?
Вот буквально сейчас сижу и думаю: может быть, в этом году выпустить в прокат, а может, подождать следующего года? Мне хотелось бы, чтоб у картины была фестивальная судьба, но в нынешних условиях не знаю, что можно придумать.
В чем специфика работы с непрофессиональными актерами? Насколько я понимаю, в «Нелегале» все такие.
С ними интереснее работать. Непрофессиональные актеры — как пластилин, как белый лист. Если ты на стадии кастинга делаешь правильный выбор, то на площадке большой работы и не потребуется. Просто ты этого человека маленько подстраиваешь и стараешься ему не мешать.
У профессионалов есть актерская школа. Они знают, какая у них рабочая сторона, как работать голосом. С непрофессионалом же стараешься работать не как с актером. То есть ты выбрал типаж и из этого человека создаешь героя, в том числе и вне площадки, чтобы у него был единый образ как в кадре, так и вне его. Делаешь все, чтобы до съемок непрофессиональный актер превратился в главного героя. Если это получается, то работа строится очень легко.
Я читал, что жители Якутии ходят на якутское кино охотнее, чем на голливудское. Это внушает надежду на будущее?
Так и есть. В этом году прокат очень плотный: примерно каждые две недели выходит новый якутский фильм. Осенью — вообще, наверное, каждую неделю, потому что все премьеры намечены на осень.
Какое будущее у якутского кино? Не знаю. Я всегда смотрю с критической точки зрения. Нам все-таки надо делать экспортное кино, не вариться в собственном соку, а показывать себя миру. Хороший инструмент — фестивальное продвижение. Ты ездишь, показываешь себя — тебя узнают, это стимулирует продажи.
Вам до сих пор приходится брать в аренду оборудование в федеральных центрах? Не думали ли вы о создании материальной базы — студий, павильонов с аппаратурой, чтобы не зависеть от федеральных центров?
У нас есть компания «Сахафильм», у которой имеется, в принципе, все оборудование, но оно уже устаревшее, поэтому часть — оптику, радиосистемы — мы, конечно, заказываем. У правительства, кажется, есть в планах в этом году создать большой творческий кластер (по-моему, так называют его), где будут большие площади под павильоны, студии (студия анимации, студия постпродакшена, студия цветокоррекции, студия перезаписи). Посмотрим. Интересно, как это все будет работать.
У нас сейчас работает независимый фонд Sinet Spark, с которым я снимал фильм «Пугало». У них в планах было приобретение оборудования на большую сумму для нас. Но сейчас большой вопрос, как это все покупать, привозить из Европы, из Америки. Скорее всего, будут закупать осенью. Надо вкладываться, надо обновляться, иначе даже камеры придется привозить из Москвы. А привозить камеры — это самое последнее дело. Они должны быть у нас.