Ксавье Долан в экранизации Бальзака, Бенуа Мажимель и Катрин Денев в медицинской драме про неизлечимую болезнь и Гийом Гуи в параноидальном триллере про опасных соседей. Денис Виленкин рассказывает о новом французском кино.
«Утраченные иллюзии» (Illusions perdues)
Париж середины XIX века. Юный поэт Люсьен Шардон (Бенжамен Вуазен) — человек низкого происхождения, мечтающий блистать в высшем свете. Его литературный дар, не очень понятный кому-то, кроме богатой любовницы (Сесиль Де Франс), помогает ему обрести славу и деньги на ниве литературной критики, где друзья и враги так же непостоянны, как доходы и нравы.
«Утраченные иллюзии» французского режиссера Джанноли, оказавшиеся в конкурсе Венецианского кинофестиваля, — кино хитросделанное и далеко, как может показаться на первый взгляд, не случайное. Актуальное, как и любое произведение Бальзака, от «Гобсека» до «Сарразина», но еще и злободневно ироническое.
Фигура критика в картине равна фигуре клоуна, мима, который появляется в кадре немногим позже того, как главный герой предстанет в подтеках туши на лице. По мановению денег автор пишет положительные и гневные тексты об одних и тех же книгах. Обслуживает высшее общество сладостным сплетением слогов и оборотов. Кто этот критик? Конечно, клоун, герой комедии дель арте.
И «Утраченные иллюзии» спустя два века — кино о том, что критическая оценка — лишь призма восприятия, а критик — безусловно, тамада; он может написать примерно одно и то же, и это будет одновременно плохо и хорошо в отношении и самого текста, и объекта, к которому текст аппелирует.
В чем фильм бесспорно проигрывает Бальзаку: он не слишком аккуратен и изыскан на фоне звучащих рефреном монологов героя из романа. Его визуальное осмысление, пожалуй, скупо для такого полета мысли. Ну и режиссер Джанноли, будем честны, не Деплешен, чтобы безошибочно рифмовать слог с эстетикой кадра.
Финал, к слову, интересно встраивается в ряд к «Мартину Идену» Пьетро Марчелло и к «Фабиану — полету в пропасть» Доминика Графа, другим финалам важнейших литературных экранизаций о писателях, которые не смогли нащупать логос своего существования. Иллюзиям суждено утонуть.
[STAT_ART_3]
«После меня» (De son vivant)
Бенжамен (Бенуа Мажимель) — несостоявшийся актер и педагог — узнает о том, что у него запущенная онкология. Неравнодушная мать (Катрин Денев), неравнодушный врач (Гэбриэль А. Сара) и неравнодушная медсестра (Сесиль Де Франс) пытаются его поддержать, но сам он понимает, что обречен.
«После меня» — кино противоречивое. Невозможно сердиться на фильм, столь пронзительно и последовательно, чуть ли не механически, вызывающий сильные эмоции, но в то же время столь прекрасно сыгранный. Мажимель, совершенно справедливо получивший «Сезар» за лучшую мужскую роль, здесь действительно феноменально хорош. Да и назвать плохим фильм, где Денев всматривается в лицо своего умирающего экранного сына настолько ошеломительно правдиво, казалось бы, несколько неправильно. Но манипулятивность режиссерского подхода Берко перечеркивает и старания актеров, и прекрасные отдельные сцены. Потому что образы — сплошной популизм. Потому что герой борется со смертью через театр, который, безусловно, пир жизни. Потому что в той же каннской программе был куда более глубокий фильм про больничные койки «Все прошло хорошо», психоаналитической мощи которого Берко может только позавидовать. А финальные 10 минут с великой песней Nothing Compares 2 U, не вызывающие уже ничего, кроме презрительного раздражения, окончательно топят кино в плохом вкусе. Поэтому, если у вас возникнет желание увидеть картину об ультимативной безвыходности, лучше предпочесть не менее тяжелый «Скафандр и бабочку» Джулиана Шнабеля. Но куда более талантливый и нефальшивый.
[STAT_ART_1.5]«Приглашение» (L’invitation)
Молодая семья с ребенком переезжает в новый дом. Поначалу кажется, что и дом симпатичный, и соседи, хоть и простодушные, но ничего. Однако когда у сына появляются странные следы на спине, возникают закономерные вопросы.
Гийом Гуи, актер широчайшей палитры («На краю света», «Что мы говорим, что мы делаем»), в «Приглашении» неожиданно для себя играет милого интеллигента, который вместе со своей экранной партнершей, сыгранной известной артисткой Марго Бансийон, начинает мучаться от паранойи. На развитие всех пугающих мистификаций уходит сверхмедленный час, французский фильм неумело тяготеет к чисто британским приколам с сомнительными соседями и мерзлым замком, в итоге не доводя саспенс до критического градуса. За очень кровавыми моментами, сделанными с чрезвычайной жестокостью, следует стыдный пояснительный монтаж. Имейте совесть! Фильм оголтело перебирает штампы и отчаянно пытается стать важным социальным высказыванием: до чего могут дойти интеллигенты, когда думают, что их ребенок — жертва педофилии. Ну и в целом, когда автор на почве скучной истории про токсичных соседей считает, что он Автор, — это хуже любого честного мейнстрима.
[STAT_ART_0.5]