От мистера Жопосранчика до Достоевского. Интервью с авторами канала «Сыендук» — Егором Лоскутовым и Димой Сыендуком

Это не первый ваш опыт работы с ЮФ. Какой опыт вы вынесли из предыдущего сотрудничества?

Егор: Самый главный опыт вынесла команда ЮФ, ведь в этот раз они не пришли с готовым креативом, а озвучили задачу — проект к 200-летию Достоевского, из чего вырисовался и трейлер «"Преступление и наказание" в стиле киберпанк», и озвучка оригинального произведения в стиле киберпанк, и обновленная обложка книги. Приятно, что за столько лет мы выросли из канала, куда приходят с четким ТЗ, до креаторов, которым доверяют разработку рекламных спецпроектов для собственной аудитории.

Дима: До проекта «КиберДостоевский» мы с ЮФ занимались «Литературными Кликбейтами» — у нас вышло два ролика с поп-культурным переосмыслением десяти книг и их обложек. «Голова профессора Доуэля» у нас стала эпизодом «Футурамы», «Гулливер» попал в плен к смурфикам, «Пикник на обочине» превратился в уровень из игры про Соника, и так далее в подобном духе. Благодаря яркой подаче нам удалось обратить внимание аудитории 12+ на классику мировой литературы. По мотивам этих видео были выпущены реальные суперобложки в ограниченном количестве, полностью распроданные за полтора часа. 

Я сам довольно критичен при выборе физических изданий книг для покупки и, хоть и согласен с выражением «книгу нельзя судить по обложке», все же считаю, что она должна вызывать положительные эмоции и классно смотреться на полке. В случае с «Преступлением и наказанием» мы довели это выражение до абсурда, разместив на обложке анимешный киберпанк, не имеющий, по сути, вообще никакого отношения к реальному содержанию произведения. Это скорее обложка метапереосмысления, показанного в нашем мультфильме «Родион. Раскол», где главный герой, тезка персонажа Достоевского, тоже убивает старуху, но в ином сеттинге и с иными последствиями. В анимации герой находит ответы на вопросы, читая оригинальную книгу «Преступление и наказание» — буквально листает ее в кадре. У нас не стояло задачи сделать более-менее точную экранизацию завязки или аннотации, как раньше в «Литературных Кликбейтах». Новый проект — это скорее вольный фанфик с дорогущим продакшеном.

Так что в этот раз по нашей обложке точно нет смысла судить о книге, если только не фантазировать о вероятных безумных снах сошедшего с ума Родиона. Получилось намного экстремальнее, чем раньше. Посмотрим, как на такой эксперимент отреагирует аудитория.

Как вы считаете, в киберпанке с его high tech, low life расслоение на «тварей дрожащих» и «властителей мира» нивелируется или усиливается?

Егор: Мне кажется, что киберпанк — это просто подходящие декорации.

Дима: В этот раз в создании сценария для нашего ролика мне поучаствовать не удалось: я был плотно занят озвучиванием аудиокниги, и разработка была полностью доверена Егору. 

Но в моем хэдканоне в получившемся у нас мультфильме продемонстрировано то будущее, о котором мечтал Родион из оригинальной книги в публикуемых им статьях с теорией о двух разрядах людей. С тем самым разделением на «властителей», имеющих право на убийства ради благого будущего, и «тварей», чей смысл существования в преумножении численности мира. Киберпанковый Родион, так же как и оригинальный, пробует пересечь черту и идет на убийство, но в нашем случае его жертва — старуха — оказывается роботом. И героя ждет страшное открытие: в этом новом мире в роли «право имеющих» выступает хладнокровный искусственный интеллект, притворяющийся человеком и переступивший через законы Азимова во имя якобы благих целей и порядка.

Как вы считаете, почему среди всех произведений Достоевского именно «Преступление и наказание» чаще всего подвергается попыткам осовременивания — то в виде манги, то в формате мюзикла?

Егор: Наверное, именно тот факт, что произведение со своими темами откликается у людей спустя столько времени, вдохновляет их продолжать осмыслять и адаптировать его. Вон, даже Жора Крыжовников что-то готовит!

Дима: Первоначальная концепция нашего ролика заключалась в создании целой мультивселенной произведения: одни и те же герои и события под соусом разных сеттингов. Типа «Преступление и наказание» в Средневековье, в космосе, в киберпанке и так далее. Через призму такой подачи я хотел раскрыть актуальность идей и сюжета книги в любом ее воплощении. Действие совсем необязательно должно происходить в Петербурге XIX века, эти события могли бы случиться в любом месте и времени. Эти моральные проблемы и раскрываемые взгляды на мир. Думаю, именно поэтому «Преступление и наказание» и любят осовременивать.

Цель проекта ЮФ — привить зумерам любовь к чтению. Какие главные мысли они могут вынести из «Преступления и наказания»?

Дима: Кажется, основная мысль предельно проста: «Убивать – плохо, даже если за этим стоит якобы благая цель».

Есть расхожее выражение «Те, кто читает книги, всегда будут управлять теми, кто смотрит телевизор». Как в эту схему вписываются те, кто смотрит ютьюб или зависает в тиктоке?

Дима: Это выражение звучит как будто из уст Раскольникова, типа «властители» читают книжки, а «твари дрожащие» смотрят телик. Очередная попытка деления людей на две категории. Среди книг, как и среди контента на ютьюбе, очень много крайне сомнительных штуковин, достаточно зайти в любой книжный магазин и поизучать его ассортимент. Книги, как и видосики, — всего лишь один из видов медиа. Важен не формат, а его наполнение.

Егор: Наверное, это выражение придумали люди, гордящиеся тем, что читают книги. По мне, так книги — это просто способ передачи информации автором. Если выкинуть из многих книг воду и превратить это в видос на ютьюбе, то будет 30-минутный ролик. Другой вопрос в том, нужно ли это кому-нибудь. А в тиктоке лента генерируется под пользователя, так что если у человека есть желание развиваться, то его лента вряд ли будет набита мусором. Пробудить такое желание может рандомный вдохновляющий видос. Однако такого контента очень мало в отличие от бесполезного и отвлекающего.

Дима, при общении со зрителем ты стараешься строить свою речь максимально просто. При этом язык, которым написаны книги Достоевского, простым назвать никак нельзя. Насколько тебе комфортно было начитывать аудиокнигу «Преступление и наказание»? Чем именно для тебя опыт работы над аудиокнигой отличается от озвучки сериала?

Дима: Широкий слог Достоевского действительно довольно непривычен для наших дней. При чтении «про себя» это может быть не так заметно, но если читать вслух, можно запросто запутаться в интонациях длиннющих сложноподчиненных предложений. Так что запоротые дубли, разумеется, были, но в финальной аудиокниге вы их не услышите. 

Это мой первый опыт в роли аудиокнижного чтеца, а произведение попалось серьезное и длинное (выбирал не я!). Прежде всего не хотелось, чтобы при прослушивании Достоевского возникали ассоциации с моими смешными видосиками или «Риком и Морти», так что подача была выбрана довольно нестандартная для привычного Сыендука. В итоге голос рассказчика — это мой обычный, а не дикторский голос, но в диалоги персонажей нотки мультяшности все равно проникли. Насколько адекватно все это звучит в совокупности — судить слушателям.

А ты не думал выпустить запоротые дубли у вас на канале? Знаешь, как на титрах в фильмах с Джеки Чаном?

Дима: Запоротые дубли не получится выдать, они принадлежат не мне (мы связались с издательством Inspiria Audio и выяснили, что у них остались записи неудачных дублей. Представители издательства не исключают в будущем возможности их выпуска в качестве отдельного релиза. — Прим. SRSLY).

Вы двое — давние друзья. Как вы познакомились и начали работать вместе?

Егор: Если копать совсем в истоки, то нас свели вместе… мультики! В 2012 году я делал субтитры для новых эпизодов «Симпсонов» и «Гриффинов» (не то чтобы я круто знал английский, просто любил смотреть мультики, а новые сабы производились очень медленно). А Дима занимался переводами и озвучками мультиков еще раньше, так что это был вопрос времени. Когда в России запускалась платформа Boomstarter, я был одним из менеджеров по работе с авторами, быстро начал подтягивать коллег по переводам и озвучкам. Среди них был и Дима, собиравший краудфандингом на озвучку «Обычного шоу». Так началось наше общение, а постепенно и разгоны.

Дима: Да, Егор консультировал меня по вопросам запуска сбора средств для фан-перевода мультсериала Regular Show. И наше общение внезапно вышло за рамки этих консультаций. Мы нашли общий язык, Егор втянулся в мой контент, стал помогать с идеями, решать вопросы монетизации и продюсирования, и в итоге за восемь лет сам превратился в полноценного автора. На днях вышел очередной выпуск его сольного шоу «Я это уже видел», но в сценариях канала «Сыендук» он периодически принимал участие еще во времена проекта «Кстати», для которого он написал большую часть стихов.

Когда вы ссорились последний раз и из-за чего?

Егор: По-настоящему мы ругались, наверное, ноль раз. Все конфликты происходили скорее по творческим вопросам, ведь там каждый чувствует себя чуть более уязвимо, чем обычно.

Дима: Разногласия порой возникают либо на творческой почве, либо от выгорания и кранчей (а без этого в нашей сфере, увы, никак). Я выработал в себе излишнюю строгость к контенту и установил определенную планку, не достигая которой начинаю ощущать сильный дискомфорт. Количество одновременно находящихся в работе проектов не всегда позволяет контролировать их реализацию или полноценно доводить до ума изначальные идеи.

Егор, для человека с ютьюб-каналом на 700 тыс. подписчиков ты кажешься на редкость непубличной персоной. У тебя в твиттере я нашел пост, в котором ты достаточно нелестно отзываешься о формате интервью как таковом. В чем причина? Ты не любишь внимание к себе?

Егор: Это исходит из той же причины, по которой я за восемь лет соавторства на канале «Сыендук» никак не заявлялся: комплексы и низкая самооценка. Я искренне считал, что ужасно выгляжу, не могу рассказать ничего интересного и нового. Плюс растущее количество интервью и подкастов наводило меня на мысли о том, что за последние несколько лет все уже сказали все, и мне очень не хотелось быть еще одним парнем, который что-то говорит. Но за четыре года сольного канала «ЕГОР» я как раз и стал таким парнем, а терапия помогла разобраться с травмами и самооценкой. Так что вот, я тут, даю интервью! Ого, вау, круто!

Ты — jack of all trades: пишешь сценарии для анимационных роликов и скетчей Сатира, снимаешь ролики для ютьюба и короткометражки, продюсируешь несколько проектов. Что из этого дается тебе сложнее всего? Какая критика тебя больше всего задевает: «плохо написано» или «плохо снято»?

Егор: Сложнее всего спустя столько времени продолжать экспериментировать, а не сидеть на успешном и работающем контенте. Если что-то дается непросто, то я благодарен этой сложности — она делает меня опытнее. Самое трудное, с чем я когда-либо сталкивался, происходит сейчас за пределами ютьюба — это создание собственного мультсериала для «Кинопоиска». Мне изо всех сил хочется ныть (и я иногда так делаю), что ни в одном проекте такого уровня один человек не берет на себя так много ролей: идеи, сценарий, продюсирование на всех уровнях и супервайзинг.

Но, как и прежде, я благодарен этому опыту и возможности, а вокруг проекта появляется все больше талантливых и любящих его людей, которым я бесконечно благодарен. А критика — это всегда круто, если она адекватно подана. Главное — вычленять из нее что-то полезное для себя, а не просто переживать, что она существует. Даже на тысячу положительных отзывов всегда найдется пять-шесть уничтожающих. 

Что значит быть гиком в России в 2021 году? Кого нельзя считать тру-гиком?

Дима: Гик-культура — это серьезное (порой фанатичное) отношение к своему хобби, будь то просмотр «Стартрека» или коллекционирование вкладышей. Гики существуют в любой сфере, и это не является субкультурой. И уж тем более никто не обязан никому доказывать свою «трушность». Типа: «Так ты гик? Назови всех художников, с которыми работал Стэн Ли!» Это бред и токсичность на уровне гопников, самоутверждавшихся в былые времена за счет «поясни за шмот».

Егор: До недавнего времени «гики» в нашей стране были просто более приятной формулировкой для слова «задроты», что в кругах пацанского окружения, где я рос, считалось лютым оскорблением. Но оглядываясь назад, сейчас я горжусь, что был задротом, смотревшим мультики и чрезмерно увлекавшимся, а не «ровным пацаном», который разгонял в себе токсичную маскулинность. Мне кажется, сейчас вопрос «трушности» и «гиковости», как и того, как кто должен выглядеть, отпадает, ведь комиксы, которые когда-то были «задротскими», теперь считаются новым эпосом и определяют поп-культуру.

Вы выступаете кураторами раздела «взрослая анимация» в одном из крупнейших российских онлайн-кинотеатров. Какие у вас критерии отбора проектов?

Егор: У нас с Димой вкусы порой отличаются даже в таком узком (особенно в России) направлении, как «взрослая анимация». Поэтому мы со спокойной душой отталкиваемся от главного критерия, по которому существуем уже много лет — что мы смотрели бы сами как зрители.

Дима: «Взрослая анимация» у многих ассоциируется с кровищей, матюками и голыми сиськами, но, по-моему, под это понятие подходят любые интересные проекты, сделанные с уважением к зрителю, и возрастной рейтинг тут роли не играет.

Изначально я создавал подборку с рекомендациями для закупок проектов, которых еще нет в онлайн-кинотеатре: туда вошли, например, «Бесконечный Поезд», «Братья Вентура», «Захватчик Зим» и другие классные, но малоизвестные в России мультсериалы. К сожалению, анимацию в отечественные стриминги закупают не так активно, как живые сериалы, так что большинство тайтлов из моего списка — это по итогу просто подборка не особо стыдных штук из того, что уже присутствует в сервисе.

Значит, вкусы у вас совсем не совпадают? Назовите лучшие мультфильмы 2021 года, по три тайтла с каждого.

Егор: Во-первых, «Лука» (но его лучше смотреть в оригинале). Во-вторых, «Митчеллы против машин» — визуаааал! И, наконец, «Ближе некуда». Хотя технически это 2020 год, но в озвучке Сыендука оно появилось только в июле 2021-го.

Дима: Да, тем более что второй сезон вышел в 2021 году, так что все еще считается. «Ближе некуда» — это нетипичный семейный ситком про молодых родителей-миллениалов и их бытовые проблемы, оборачивающиеся психоделическими приключениями.

Еще отмечу «Космобой» — потрясающе уютный и добрый мульт от Крэйга МакКрекена, где задолбавшая всех супергеройская тема вывернута в светлую детскость. И «Неуязвимый» — тоже супергероика, но теперь, наоборот, максимально безжалостная и брутальная. Ждал этот сериал еще с первых анонсов и очень рад, что после премьеры он быстро обрел заслуженную популярность.

И, бонусом, «Космический джем: Новое поколение» — сиквел, который никому не упал, настолько плох, что прекрасен в своей бессмысленности. Мозги очень полезно проветривать. Я получил искреннее удовольствие от просмотра, главное — правильный настрой. Это попкорн со вкусом жвачки. Не совсем мультфильм, конечно, но анимационные сцены там отличные. 

Спасибо, записал. А теперь расскажите про самые интересные комиксы (или мангу), что вы прочитали за этот год.

Егор: Индустрия комиксов проходит мимо меня. Активно читал их только в детстве.

Дима: Из комиксов: «Отель "Лето"» от Виталия Терлецкого — атмосферный хоррор про инфернальный санаторий, вдохновленный песней Михаила Елизарова. Виталий так сильно запарился, что замутил отдельный ограниченный тираж с поющей обложкой с музыкальным чипом. Много вы таких видели?

Из манги: «Преступление и наказание» от Осаму Тэдзуки — не мог не ознакомиться! Достоевский в исполнении создателя самой концепции всей современной манги неожиданно воспринимается как нечто диснеевское (а именно Дисней для Тэдзуки и был одним из главных источников вдохновения). Это не дословное переложение книги в комикс: сюжет в некоторых моментах весьма остроумно изменен, а потому точно заинтересует даже тех, кто уже знаком с оригиналом.

Индустрия комиксов на Западе сейчас в упадке, продажи достигли исторического минимумам. В то же время манга («Атака титанов», «Истребитель демонов») расходится многомиллионными тиражами. Дима, как ты думаешь, почему так?

Дима: В Японии манга печатается на дешевой бумаге огромными тиражами, а потому стоит неприлично дешево. К тому же она черно-белая, и для ее создания зачастую хватает всего одного автора, совмещающего в себе и художника, и сценариста. У манги есть еженедельные журналы на 400 страниц типа Shonen Jump, представляющие из себя сборник новых глав актуальных историй. Какие из тайтлов останутся, а какие уступят место другим новинкам, — решают читатели. 

Западные комиксы, напротив, цветные и дорогие, для их производства нужна целая команда. Релизятся они всего по одному выпуску в месяц, и новым произведениям сложно заявлять о себе на переполненном рынке, потому что ничего похожего на Shonen Jump в США нет. 400 страниц «Джампа» в Японии стоят примерно столько же, сколько 32 страницы свежего сингла в США. Манга при этом еще и зачастую куда интереснее, понятнее и душевнее. У «Людей Икс» десятки разных подсерий и альтернативных вселенных, это сильно завышает порог вхождения. А у «Ван Писа» одна единственная серия, залететь в которую можно, просто начав читать первый том У меня в магазине Geek Trip японская манга всегда уделывает по продажам американские комиксы, и это показательно.

Американские комиксы на их родине мог бы спасти переход в электронный формат, но более-менее приличного аналога Netflix для рисованных историй до сих пор не запустили. На Comixology в подписку входят только тайтлы прошлых лет, а за новинки чаще всего нужно доплачивать отдельно.

Егор, как продюсер проекта SNDK, дай несколько советов гикам, которые хотели бы монетизировать свое увлечение.

Егор: Когда мы только начинали монетизировать канал «Сыендук», рекламы, кроме паленых наушников и ножей-кредиток, на ютбюе не существовало. Я целыми днями носился по неизвестной на тот момент для меня Москве, перебарывал своего интроверта и обьяснял всем, что такое ютьюб и почему нужно с нами поработать, после чего мы делали целые рекламные мультики и скетчи за минимальную сумму, на которую мог пойти клиент. Сейчас никому не нужно объяснять, что такое контент и интеграции. Но главное правило — нужно ставить целью делать крутой контент, от которого ты получаешь удовольствие и который ты бы сам смотрел. Если поставить целью монетизацию, то у тебя либо, скорее всего, не получится, либо получится, но ты будешь чувствовать боль и страдания от каждой полученной копейки, ведь это будет настоящей, тяжелой работой.

Короче, вы поняли, да? Просто пилите клевый контент, и клиент придет сам! Ну а если вдруг нет — пишите мне на почту, не зря я открывал блогерское агентство в свое время!

К слову про клевый контент, за который не стыдно. В прошлом году ты делал шоу «Стыд года». Что это было и как так вышло?

Егор: «Стыд года» показался нам с Ильей (Сатиром) логичным развитием формата и попыткой сделать вклад в создание отсутствующего в России института репутации. 

В этом году я понял, что больше не могу делать токсик-контент, который потенциально может кого-нибудь ранить. По той же причине мы не стали делать продолжение «Дорогих Россиян». А если убрать из премии весь токсик, то можно превратиться в «Серебряную калошу». Мне очень понравилось делать премию, и я обязательно вернусь к этой идее, но будет уже не «Стыд года». Со стыдом я разобрался.

Дима, если бы пандемия закончилась завтра, в какую страну или город поехал бы Гик-Трип?

Дима: Очень интересно было бы снять выпуск в Северной Корее, чтобы разобраться в ее современной поп-культуре, почти полностью скрытой от всего мира. Но объективно это пока невыполнимо даже и без пандемии. Ну а так, в целом, в Австралии меня ждет друг из нинтендокор-группы Error 37, и я бы с радостью сгонял туда. Очень скучаю по формату Гик-Трипа, есть много идей по его доработке и переосмыслению, но заниматься им в нынешней ситуации невозможно. Хорошо, что трэвел-блоги — не единственный мой хлеб.

Понимаю, что в каждом интервью вас спрашивают про «Рика и Морти». Спрошу и я. После каждого сезона (а то и после каждой серии) «Рика и Морти» в фан-сообществе поднимается вой о том, что мультсериал уже не тот. При этом, судя по разбору финала, опубликованному на канале «Сыендук», ты, Дима, считаешь пятый сезон довольно сильным. Почему?

Дима: У меня смешанные чувства к четвертому и пятому сезонам «Рика и Морти», потому что на их протяжении авторы слишком уж заигрались с чувствами зрителей, которые ждали развития вброшенных ранее сквозных сюжетных линий — например, про Злого Морти. Как будто шоураннеры сами не могли определиться, в какую сторону им дальше развивать сериал: в рандомные приключения без последствий раз в неделю (в которых нет ничего плохого) или в мыльную оперу с ростом персонажей. Шоу становилось все более предсказуемым и шаблонным. Но последний вышедший на данный момент эпизод все же решился и сдвинул статус кво. Грядущий шестой сезон стало интересно ждать, потому что теперь ни у кого нет никаких догадок, как герои после всего будут жить дальше.

Если бы вам доверили написать сценарий одной серии «Рика и Морти», о чем был бы этот эпизод?

Дима: Рик и Морти постигают четырехмерный мир и окончательно осознают свою нарисованность, пытаясь влиять на своих сценаристов, художников и актеров озвучки.

Егор: А я бы собрал самый упоротый и депрессивный выпуск «Межгалактического ТВ».

И в мультфильме, и в комиксах «Рика и Морти» порой возникают отсылки к мемам, незнакомым русскоязычному зрителю. Как вы справляетесь с такими моментами? Какую шутку было сложнее всего адаптировать?

Дима: Такие места мы никогда не оставляем без внимания, на одну подобную шутку в брейншторме рождается порой десяток различных вариантов для адаптации. В «Рике и Морти» иногда встречаются отсылки к деталям американского телевидения, про которые в России мало кто в курсе. 

Сложный прикол был в четвертом сезоне, а точнее, c репликой Рика: It's showtime, Morty, and I don't mean a bad impression of HBO. I mean, time for a show. Showtime и HBO — американские телеканалы, и название первого буквально переводится как «время зрелищ», на чем и строится шутка, в которой Рик еще и называет этот канал «плохой пародией на HBO». Решили переиначить, оставив привязку к явно более знакомым зрителю каналам, и получилось вот так: «Все будет просто, как 2х2, и это я щас не про кастрированную версию "Эдалт свима". Ща все будет!». Получилось очень самоиронично, учитывая, что «Рик и Морти» как раз и выходят на «2х2», тем более с некоторым количеством цензуры. В общем, подобное порой приходится не переводить, а пересочинять.

Если бы ты был вынужден до конца жизни говорить голосом одного из персонажей «Рика и Морти» (и в его манере речи), что это был бы за персонаж?