«Ненависть», как мне кажется, существует на пересечении двух культурных традиций: французской и американской. Лучше всего это демонстрирует сцена с DJ Cut Killer, где в одном треке сведены Sound of da Police и Эдит Пиаф. Из чего для вас состоит «Ненависть»?
«Ненависть» существует во множестве культурных традиций. Фильм был успешен, потому что в каждой стране есть молодежь, полиция и бедность. И всегда существует конфликт между полицией и миром. Он есть везде, не только в Америке и Франции. Культура, показанная в фильме, абсолютно французская, там нет чего-то американского — скажем, хип-хопа. В сцене, о которой вы говорите, парень миксует хип-хоп с французской музыкой — и это артистический акт, но не политический.
И все же. Из чего для вас состоит «Ненависть»? Какие-то фильмы вдохновляли вас?
Я смотрел много фильмов и был вдохновлен каждым.
В начале «Ненависти» герой Венсана Касселя цитирует «Таксиста» Скорсезе. Изменилось ли что-то с тех пор? На кого из современных киногероев сейчас бы равнялся такой же парень из пригорода?
Это не цитата: я гарантирую, парень из фильма никогда не смотрел «Таксиста». То, что делал Де Ниро в «Таксисте», имеет отношение к каждому из нас: мы все со злобой смотрели на себя в зеркало. Я сделал отсылку к фильму, и аудитория поняла ее.
Насколько много в фильме было импровизаций?
Нет, никаких импровизаций не было, мы адаптировали сценарий до того, как начали снимать, чтобы все чувствовали себя комфортно. Это выглядит как импровизация, потому что все происходит естественно. Я заранее переписал все диалоги вместе с актерами.
На премьере в Каннах полицейские проявляли свою позицию относительно фильма, демонстративно отвернувшись от съемочной группы на дорожке. Припоминает ли вам «Ненависть» полиция до сих пор?
Постоянно. Каждый раз, когда сталкиваюсь с полицией, они уже знают, кто я.
Ритм сцен в Париже и в пригороде различен. В пригороде почти все снято длинными планами, камера парит над землей, проносится по этажам. Сцены в Париже мы видим не отдаляясь от героев. Такую разницу вам диктовала история или это то, как вы чувствовали конкретные места в те годы?
Тут сыграли роль другие обстоятельства. В первую очередь бюджет: денег не хватало, мы постоянно пытались найти решение, как сократить расходы. Поэтому придумали снимать Париж по-другому: сократили количество задействованных людей и оборудования. Таким образом, сделали сцены с городом легче и быстрее — это задало другой тон фильму.
Десятилетие фильма встречали беспорядками. Пару лет назад вышли «Отверженные» Ладжа Ли. Общество, закрыв глаза, все еще повторяет про себя, что «все хорошо»?
Общество эволюционирует. Но потребуется еще много времени, чтобы избежать тех же ошибок. Если посмотреть на то, что происходит в некоторых странах, то несложно заметить, как тоталитаризм наступает в очень сильной форме. Но теперь люди знают, каким он был. Поэтому даже если это случится снова, у нас хотя бы будет опыт. Когда такие вещи происходят впервые, это всегда шок. Но сейчас мы более осведомлены. История не повторяет себя, а эволюционирует. И сейчас мы знаем больше.
Читал, что вы снимали фильм на цветную пленку. В какой момент пришло решение перевести «Ненависть» в монохром?
В самом начале. Я считал, чтобы фильм будет лучше выглядеть именно так. А в цвете нам пришлось снимать его для продюсера.
Думали ли вы вернуться к идее «Ненависти», но уже в наши дни?
Нет, потому что сейчас я стар.
Что сейчас для вас важнее: режиссерская карьера или актерская?
Зависит от проекта. Сейчас у меня есть возможность заниматься и тем и другим.
Спустя годы как вы оцениваете свой опыт в американском кино? Насколько ваши ожидания оправдались?
Американское кино мне нравится. Это не мой стиль, но всегда хороший опыт для режиссера.
Готовите ли вы что-то сейчас?
Я пишу сценарий, и разрабатываются несколько проектов.
Можете ли сказать что-то об этих проектах?
Нет.