В начале альбома TXC есть скит, где вы захватываете попсовую радиостанцию…
Начнем с того, что этот скит — приквел к альбому и одновременно финал комикса. Мы с нашим художником q.jay163 мечтали сделать комикс еще с незапамятных времен. По сюжету мы несем чемоданчик с диском на студию, а антагонистами выступают исполнители мягкого хип-хопа — не попсового, а именно мягкого. Мы, такие крутые, залетаем, разъ@#ываем все и врубаем свой музон с матами, упоминаниями наркотиков — такое противостояние.
Но в реальной жизни ты ощущаешь, что твоя музыка противостоит мягкому хип-хопу? И есть ли у антагонистов реальные прототипы?
Это скорее собирательный образ. Испокон веков идет противостояние заумных текстов и, наоборот, легкого хип-хопа — как у МELON MUSIC, где фразочки крылатые. Это и придает нашей музыке свежесть: тексты достаточно простые, но они залетают. Кроме того, у нас нет абсолютно никаких рамок: я могу, к примеру, the Chemodan Clan позвать на фит, а Гришаня — Моргенштерна. Те, кто устанавливает рамки, будут @#$%юлей на радио получать.
Но тем не менее альбом выдержан в жестком стиле по саунду, там много нецензурных выражений, веществ и насилия. Как ты пришел к такому стилю и понял, что это будет твоей фишкой?
Слушай, я с детства любил именно злую музыку. Не знаю почему — может, потому что я щуплый пацан, который хотел чувствовать себя более крутым.
Злая музыка — типа ONYX?
Слушал ONYX, Wu Tang, the Chemodan — именно такой музон качал меня больше всего. А на русской сцене агрессивного качевого музла не так много. Вот, к примеру, мы с SODA LUV выпустили трек «Голодный пес» — и я в целом понимаю, почему его хорошо встретили: мало музла, под которое можно просто качать башкой, получать чистую энергию. И да, я решил привнести эту энергию в российский хип-хоп.
Я читал, что ты с юности пытался записывать андеграундный рэп.
Да, бро, с двенадцати лет начал записываться. В деревне, куда я приехал к бабуле, пацаны слушали 1.Kla$ или «Капу и Картель». Мне не нравился 1.Kla$, потому что я еще не выкупал тот стилек, не знал, что в Германии уже давно считаются нормой тексты про секс с мамами. Ребенку двенадцати лет неприятно такое слушать. К тому же я рос в районе, где за подобные песни могли дать @#$%юлей. Поэтому я выбрал «Капу и Картель», мне нравился низкий голос: «Глоток воды пресной, чаша не пуста». Так все и началось: с двенадцати лет начал писать тексты. В пятнадцать мы с другом уже сколотили группу, записали дома первый альбом, потом второй — правда, они, само собой, никуда не вышли, были слишком незрелыми. Знаешь, некоторым пацанам нравится свои старые тречки врубать, а я это делать не люблю, потому что там лес на @#$ дремучий.
А ты можешь хотя бы пару строчек процитировать?
«Грязные волосы, город не влетает в поворот, сбивает прохожих, ему невдомек. Он друг прокурора, городок привилегированный, с дефицитом жителей, а необоснованно». Антисистемный текст.
Социальная лирика.
Да-да, знаешь, в 15–16 лет мозг еще незрелый, хотелось переть против всего. Юношеский максимализм, который потом перерос во что-то более серьезное. У меня какая-то скилуха сохранилась с тех времен, и, когда началась эра ньюскульного хип-хопа, я понял: надо относиться к написанию песен менее легкомысленно, ведь это все, что я умею.
Ты сказал, что можно было выхватить люлей за песню. Можешь рассказать побольше о своем районе?
В целом Тюмень — городок-то неплохой, для регионов даже очень развитый, но я жил на Зареке, где все определял пацанский устой. Вот по таким понятиям: если тебя оскорбили, ты должен сразу @#ашить, если маму тронули — убивать. В такой атмосфере — думаю, русским людям достаточно понятной и знакомой — я и вырос.
У тебя была своя группировка, которая могла за тебя вписаться?
Да, у меня были мои пацаны-одноклассники. Я был довольно колоритным персонажем для своего района — «неформалом», и это создавало определенные проблемы. Например, когда ходил в школу в белых кроссовках и в пиджаке, мне говорили: «Ты что гот, что ли?» Я отвечал: «В смысле “гот”? Готы же в черном ходят». Короче, полное непонимание. Я стал кентоваться с пацанами-спортсменами, которые меня привели к тренеру по боксу, и мы начали вместе заниматься. Это мои друзья, они могли вписаться за меня всегда в любой ситуации.
Как создавался альбом TXC?
Мы выпустили альбом Scum Off The Pot, и нам начали прилетать первые респекты. Стало понятно, что пора потихоньку переезжать в Москву. Я тогда писал какие-то совместные релизы, а Mayot и Темыч — уже выпустили сольные альбомы. Так и я решил сделать свой сольник, который стал бы противовесом Темычу и Mayot. Меня всегда двигала жесткая музыка. Я начал делать наброски, написал «Голодного пса» буквально за пару дней — мне Pretty Scream скинул бит. До этого были еще наработки в жестком стиле. Название TXC пришло изнутри: мне часто говорят, что я токсичный, потому что люблю, так сказать, подкожного пустить. Если человек надевает маску, я люблю на это указать, до@#$ться в шутливой форме. Ну и, как правило, в каждой шутке есть очень маленькая доля шутки, а все остальное — правда. Я шел с этим правилом по жизни, и оно все время подтверждалось. При записи альбома я подумал, что люблю острые панчи, токсичный, грязный звук с глитчами, потусторонними долби-диджитал-эффектами, и решил сделать такой альбом-трансформер, который будет звучать жестко, металлически, кисло — как TXC.
Ты уже переехал к тому времени в Москву?
Я приступил к альбому уже в Москве. Можно услышать, что некоторые треки похожи на наш предыдущий релиз Scum Off The Pot, только в более в прокачанном виде. Получается, какие-то соображения появились еще в Тюмени. В Москву я приехал почти два года назад, набравшись опыта и задавшись целью доделать сольный альбомчик и представить себя как MC.
Вы жили в Красногорске целой бандой?
Да, сначала познакомились с Thrill Pill и переехали в Зеленоград. Через 2–3 месяца стали жить в новом доме в Красногорске, к нам присоединились SODA LUV, Ванек LOVV66. Вместе мы провели почти год, это был о@#$нный опыт: десять зацикленных на себе MC, каждый из которых пытается заработать денег, стать актуальным. При этом все поддерживали друг друга — никакого зла, только здоровая конкуренция и обмен опытом.
Вы в этом доме записывались?
Конечно. Я там записал большую часть своего релиза. Наш лейбл всегда обеспечивал артистов оборудованием. Но если раньше была одна студия на всех (компьютер, хорошая звукоизоляция и микрофон), то сейчас у каждого в комнате точно такая же студия.
Что изменилось в твоей жизни, когда вышел трек «Голодный пес»?
Когда «Голодный пес» вышел, первые полгода он вообще на @#$ никому не был нужен, но постепенно стал виральным. Мы с SODA LUV записали лайв-видео на Toaster — людям было интересно, смогу ли я таким низким голосом зачитать, сможет ли SODA LUV выдать такой пар. Все отлично получилось, видос разошелся, ну и в целом тречок хитанул: висел в чартах полгода, до сих пор на него делаются всевозможные ремиксы. Плюс у Соды завирусился его отрывок в тиктоке — на него сняли очень много видосов. Тогда Сода начал быстро набирать популярность. Как изменилась жизнь с тех пор? Меня начали узнавать в медиапространстве, я заработал много денег.
Что ты купил на гонорары?
Слушай, я не из тех, кто, получив миллион, пойдет его сразу тратить в ЦУМ. Купил все необходимое: самый навороченный ноутбук для работы, полностью обставил комнату мебелью IKEA, заказал всякой нужной ерунды типа очистителя воздуха Dyson (я просто аллергик). Устроил свою жизнь максимально комфортно, чтобы дальше продолжать работать и выдавать материал…
Не купил ни одной золотой цепи?
Ладно-ладно, одну штучку взял себе. Я давно мечтал о грилзах и начал делать слепок. Сейчас жду, пока отольют — буду мерить. Раскусил ты меня.
Ты плотно работаешь с битмейкером при создании треков? Сидишь рядом и направляешь его?
Да, все верно. Я участвую в записи, сведении, создании битов по максимуму. Со мной работают мои пацаны — TonySouljah, звукорежиссер DooMee, с которыми мы по большей части делаем биты. Я придирчив: из десяти битов могу отобрать один–два. Плюс ко всему я сам еще звукорежиссер, проработал на нашей студии практически два года, а до этого три года сводил, досконально знаю Logic, FL Studio. Свой альбом сначала сам полностью сводил, потом уже за него взялся Донат — более опытный и профессиональный звукарь. Мы с ним вместе сидели и добивали: он вносил какие-то новые фишки, я ему что-то советовал.
Ты, получается, можешь сам уже и биты делать?
Да, но это настолько сейчас на начальном уровне, что я не хочу под них что-то выпускать. В планах — становиться полноценным музыкантом и начинать делать инструментал самостоятельно. Честно говоря, я буду себя считать ценным музыкантом, только когда сам научусь делать биты. Чтобы создавать с нуля композицию, где концепт максимально соответствует задуманной мной идее.
Какие еще события предстоят?
Во-первых, выпуск совместного релиза с YUNGWAY — Magic 2. Прошлым летом релизнули Magic — легкий летний хип-хоп с прикольными, колкими панчами. Во-вторых, планирую записать вторую часть Scum Off The Pot. В-третьих, сделать новый релиз — только уже вокальный, более проработанный, серьезный и зрелый. Если в TXC больше ребячества, драйва и энергии, то дальше я хочу обратить больше внимания на лирику. У меня хорошие вокальные данные, но на «Токсике» я не так сильно их использую. Ну и совместные релизы со своими пацанами буду делать — я уже на год все распланировал.
Ты скоро будешь и битмейкером, и певцом, и рэпером, и звукорежиссером, и продюсером.
Все верно, я стремлюсь стать человеком-оркестром.