Марк Рентон (Юэн Макгрегор) поздно понял: на каких скоростях ни живи — ничего не изменится. Пока дышится, нужно что-то выбирать. Офисное рабство или мелкое воровство. Семью или приятелей-наркош. Быть или не быть. Ответ давно известен: все предрешено в зависимости от того, какие на тебя планы свыше. Поколение потерялось, никто и не заметил. Немолодые консерваторы уйдут, но кто останется? Со своими товарищами Марк играет в русскую рулетку замедленного действия. Не развлечения ради, просто иначе не получается. При общем на всю компанию шприце и непреодолимой тяге уколоться легко подцепить несовместимую с жизнью болезнь. Томми (Кевин МакКидд) — единственный, кто друзей не «кидал», плохого не делал и долго держался, не поддаваясь пагубному кайфу. Надломила блеклая проза быстротечных отношений.
Впервые попробовав, Томми заказал себе билет на тот свет. Забирают, как полагается, тех, кто вышел к бездне только ноги помочить. Сволочи вроде Бегби (Роберт Карлайл) непотопляемы, так как нападают первыми, вслепую швыряясь пивными кружками в толпу. Для таких разрушение — акт творения. Потому дружки на грани передоза и разбитые носы у проходимцев в баре — лишний повод для очередной заправской байки. Каждый приукрашивает сегодняшний день по-своему. Дэнни Бойл смотрит на мир глазами Рентона: тот существует в своей маленькой вселенной, где говорят с нечеловеческим шотландским акцентом. Когда Марк думает, что завязал, то вокруг простор, луга зеленеют, улицы заливает солнцем. Стоит сорваться — дни переходят в недели, затем в месяцы, проведенные преимущественно в четырех стенах.
Комната в «На игле» — место-трансформер, при ломке населенное кошмарами. Марку видится покойный ребенок Кайфолома (Джонни Ли Миллер): пока Рентон не выберет себе другую жизнь, его будущее тождественно трагедии друга. Из четырех стен нет выхода, они растут не вширь, а вниз, едва ли не в преисподнюю. От заклятых друзей тоже никуда не деться, они двойники, три крайности зависимости Марка — то каким он мог бы стать, распорядись судьба иначе: беспомощным и жалким (Кочерыжка), самоуверенным и расчетливым (Кайфолом), властным и агрессивным (Бегби). Рентон свыше благословлен, ибо сомневается, и в общем-то не потерян. Ему хочется быть чистым, но трезвость противопоказана безделью, сразу накатывает тоска. Хочется быть «при деле», иначе не выкарабкаешься, но былое поманит, и не отвертишься. Все дороги ведут обратно. Только там, на дне канализационной трубы самого грязного туалета в Шотландии, глубокое синее море, в которое проваливаешься как в сон.
Построенная на внутреннем монологе выборка эпизодов из судеб рядовых junkies за авторством Ирвина Уэлша благодаря Бойлу на экране оживала. Пластичность (художественная, языковая) и возвела «На игле» в культ. Многочисленные приходы Рентона завораживали своей необратимостью: обездвиженный Марк благодарно принимал метаморфозы реальности, даже если был на волосок от остановки сердца.
Рентон не забывает о своих корнях, двери отчего дома открыты, родители всегда примут непутевого сына. Бойл не забывает о кинематографических предтечах. В «На игле» столько же клиповой традиции, сколько и влияния Николаса Роуга, Алана Кларка или Карела Рейша. Изменился язык, сознание, но бедность, неопределенность и нереализованность никуда не делись. Если Рентон будет топтаться на месте, то пританцовывая. Он выберет свою комнату детства спустя двадцать лет побега из родных земель. Паровозы, красующиеся на ее стенах, вечно впереди на полсостава. Так было и будет.
Марку кажется, что жизнь сама его вынесет, но никакого движения ждать не приходится, лишь потряхивает иногда. Когда путешествуешь на поездах, нет особой разницы, что там за окном. Поля и леса сменяют друг друга, играя в пятнашки. Состав плетется без права выбора, со всеми остановками — ни влево, ни вправо не повернуть. Что за станция осталась позади? Лишь бы не твоя.
Lust for life! — взревет Игги Поп за кадром уже в первой сцене, но если жажда жизни и есть в героях фильма, то она кроется где-то очень глубоко за переплетениями вен, не позволяя умереть от передоза. Марк с друзьями уже давно на последнем издыхании. Ему твердят: «Ты не молодеешь», а обратного хода и правда нет.
Пока силен дух — дряхлеет тело. В сиквеле Марк, Кайфолом и Бегби при встрече то и дело раздавали друг другу тумаки, закостенев в рутине, устав от ясности даже в своем маленьком королевстве беззакония. Критика капитализма неизменна, одна корпорация разоряет другую. Выбирая в 90-е утюг и сковороду с тефлоновым покрытием, в 2010-х нужно было определиться: инстаграм или фейсбук. Пока герои «На игле» были молоды, они протестовали впустую, воображая себя четверкой «Битлз». Спустя декады они превращаются в постаревших рокеров, катающих свой последний тур.
На сегодняшний день всего лишь второй фильм Бойла выглядит как упоительный концерт-перформанс: музыканты фальшивят, забывают слова, их тошнит прямо на сцене. Но как грациозно и завораживающе они существуют! Так бывает только в молодости.